Генри Хаггард - Она и Аллан
— Да, — ответил я. — Почему бы нет, позади пустыня, впереди — огромная река.
— Нападающие могут пересечь реку и пройти через заросли кустарника, — ответил он и замолчал.
До сих пор мы никого не видели, хотя мне казалось, что фургон, приблизившийся к дому, был слишком необычным зрелищем, чтобы не привлечь внимание.
— Где же все? — спросил я.
— Ядумаю, господин, что они спят, — сказал Ханс, и он был прав. Все население погрузилось в послеобеденную сиесту.
В конце концов мы подошли близко к дому, и я покинул фургон, чтобы осмотреться. В этот момент у дома кто-то появился. Это была высокая девушка, чему я не удивился. Она была стройной, красивой, с большими черными глазами, правильными чертами лица, бледная. У нее было самое печальное лицо из всех, которые я когда-либо видел. Очевидно, она услышала шум подъехавшего фургона и вышла посмотреть, что случилось. На голове у нее отсутствовал головной убор, а ее густые волосы были цвета воронова крыла. Увидев огромного Умслопогааса с его блестящим топором и его грозную охрану, она вскрикнула и попыталась убежать.
— Все в порядке, — заверил я ее по-английски, выйдя из-за спин быков, хотя не думал, что она может меня понять. Возможно, она была голландкой или португалкой, хотя по каким-то неизвестным причинам я обратился к ней по-английски.
К моему удивлению, она ответила мне на том же языке с каким-то акцентом, который я не смог уловить, но это были не шотландский и не ирландский.
— Спасибо, — ответила она, — а то я испугалась. Ваши друзья выглядят... — Она замялась, подбирая слова. — Страшновато.
Я засмеялся такому необычному определению и ответил:
— Да, их вид может напугать, но они не причинят вреда ни вам, ни мне. Но, юная леди, скажите мне, можем ли мы остановиться здесь? Возможно, ваш муж...
— У меня нет мужа, сэр, есть только отец. — И она вздохнула.
— В таком случае, могу ли я поговорить с вашим отцом? Меня зовут Аллан Квотермейн, я путешествую по этой местности в поисках одной страны.
— Я пойду разбужу его, потому что он спит. Все спят здесь в полдень, кроме меня. — Она снова печально вздохнула.
— Почему же вы не следуете их примеру? — спросил я шутливо, потому что эта девушка озадачила меня и я хотел узнать о ней как можно больше.
— Потому что тот, кто много думает, мало спит, сэр. У нас скоро будет много времени, чтобы выспаться, не так ли?
Я уставился на нее и спросил, как ее зовут, потому что не знал, что еще сказать.
— Меня зовут Инес Робертсон, — ответила она. — Я пойду разбужу отца. А вы пока распрягите быков. Они могут пастись вместе с остальными животными. Мне кажется, им надо отдохнуть, бедным.
Она повернулась и вошла в дом.
«Инес Робертсон, — сказал я себе, — какая странная комбинация. Отец-англичанин и мать-португалка, я полагаю. Но что может англичанин делать в таком месте? Я не удивлюсь, если это какой-нибудь бур из переселенцев».
Мы успели распрячь быков, когда из дома, позевывая, вышел огромный, тощий, рыжебородый, голубоглазый, неряшливо одетый мужчина пятидесяти лет. Я посмотрел на него и сразу сделал определенные выводы. Пьяница, который когда-то был джентльменом, отметил я про себя, поскольку в его внешности была некоторая распущенность. Кроме того, он когда-то бывал в море (что оказалось верным предположением).
— Как поживаете, мистер Аллан Квотермейн? Моя дочь сказала мне ваше имя, и мне кажется, что я слышу его в первый раз! — воскликнул он с резким шотландским акцентом, который я не смог бы повторить. — Что привело вас сюда, где белого человека не видели уже много лет? Я в любом случае рад видеть вас, поскольку уже устал от полукровок-португальцев, негров и льстивых женщин, джина и плохого виски. Отставьте своих людей с быками и приходите в дом выпить что-нибудь.
— Спасибо, мистер Робертсон...
— Капитан Робертсон, — перебил он меня. — Не удивляйтесь. Вы не могли этого знать, но я когда-то командовал почтовым судном и хотел бы, чтобы ко мне до самой смерти обращались должным образом.
— Прошу прощения, капитан Робертсон, но я не пью ничего до захода солнца. Однако, если у вас есть какая-нибудь еда...
— О, да. Инес, это моя дочь, найдет вам что-нибудь. Ваши люди... — И он также с сомнением поглядел на Умслопогааса и его грозную компанию. — Наверное, тоже хотят есть. Я бы убил для них быка, они выглядят так, словно могут съесть его целиком, с рогами. Где мои люди? Лентяи, они все дрыхнут. Подождите немного, я разбужу их.
Заходя в дом, он схватил со стены хлыст, который висел на гвозде, вбитом в стену, и отправился к группе хижин, которые я заметил. Он громко звал некоего Томасо, используя язык моряков и португальские ругательства. Я не мог видеть, что случилось дальше, потому что мне мешали ветки, но внезапно я услышал удары и крики и увидел темнокожих людей, выбегающих из своих хижин.
Немного поздней появился толстый метис — по его курчавым волосам я мог определить, что его мать была негритянкой, а отец португальцем. С ним были какие-то несколько странно выглядевшие люди, а он тут же с умным видом начал раздавать указания, касающиеся наших быков, о том, как забить теленка. Он изъяснялся на ломаном португальском, которого я не понимал. Потом он заговорил об Умслопогаасе, назвав его «этот негр» — в манере тех представителей смешанных рас, которые хотят считать себя белыми людьми. Также он неуважительно высказался о Хансе, который, конечно же, понял каждое его слово. Очевидно, Томасо был раздражен внезапным и жестоким пробуждением.
Появился наш хозяин, запыхавшийся от проявления своей власти, и объявил, что он поднял нахала, в доказательство нам был предъявлен хлыст, красный от крови.
— Капитан Робертсон, — заметил я, — я хотел бы кое-что сказать относительно мистера Томасо. Он назвал зулусского воина негром. А он, между прочим, вождь высокого ранга и свирепый человек, если его раздразнить. Я бы рекомендовал мистеру Томасо делать так, чтобы вождь не понял, что его оскорбляют.
— О, эти людишки, чьи бабушки когда-то повстречали белого человека, так всегда себя ведут, — ответил капитан со смехом, — но я скажу им. — И он что-то сказал по-португальски.
Его слуга молча выслушал хозяина, мрачно поглядев на Умслопогааса. Затем он вошел в дом. Когда все ушли, капитан сказал:
— Сеньор Томасо — мой управляющий, умный человек. Он по-своему очень честный и предан мне, возможно, потому, что я когда-то спас ему жизнь. Но у него отвратительный характер, как у всех полукровок, поэтому я надеюсь, что он не обидел вашего вождя с большим топором.
— Я надеюсь, что это так, для его же блага, — ответил я решительно.
Капитан прошел в гостиную, впрочем, единственную комнату в доме. Это было странное сочетание грубой мебели и обрывков шкур, что считалось модным у буров. В комнате витал дух изящества, что было, без сомнения, делом рук Инес, которая с помощью местной девушки накрывала на стол. Здесь же! стояла полка с книгами, я заметил среди них Шекспира, над ней помещалось распятие из слоновой кости, значит, Инес была католичкой. На стенах висело несколько красивых картин, а на подоконнике находилась ваза с цветами. На столе лежали серебряные ложки и вилки, стояли кружки с искусным изображением герба с каким-то девизом на португальском под ним.
Наконец подоспела еда, вкусная и обильная. Капитан, его дочь и я сели за стол и начали есть. Я заметил, что он пьет джин с водой, невинный на первый взгляд, но достаточно крепкий напиток. Мне его тоже предложили, но я по примеру Инес предпочел кофе.
Во время обеда и после него, когда мы курили на веранде, я посвятил хозяев, насколько возможно подробно, в свои планы. Я сказал, что предпринял это путешествие в страну, находившуюся за пределами Замбези, и что я слышал о поселении под названием Стратмур, которое, как я узнал, было тем местом вдали от Шотландии, где капитан родился и провел свое детство. Я рассказал о том, как пересек реку, и о многих других вещах.
Капитан слушал с интересом, особенно когда узнал, что я был тем самым охотником Квотермейном, о котором он так! много слышал в прошлые годы, но сказал, что совершенно невозможно проехать на фургоне по тем низким зарослям, которые мы уже видели, поскольку быки сдохнут от укусов мухи цеце. Я сказал, что уже думал об этом, и попросил оставить быков на его попечении до моего возвращения.
