Андрей Добрынин - Черный пробел
Глава 6
Это был сырой и зловещий еловый лес с бузинным подлеском. Лейтенант Жилин отмахал по нему уже добрых два десятка километров и все еще не нашел никакого просвета. Деньги он закопал под сухой сосной на краю болота, а затем сбился с пути и теперь, почти потеряв надежду, выбраться, кружил по лесу из последних сил. Потрескивали под ногами сучья, пружинил слой перепревшей хвои и листьев. Кружилась голова от запаха бузины. Лейтенант, продолжая шагать, клял себя за то, что, увлекшись поисками подходящего места для клада, позабыл делать зарубки на деревьях и не смог выйти обратно на лесную дорогу, где оставил свой грузовик. Мало–помалу лейтенанту стало жутко. Бесконечность леса, угрюмо гудящего под ветром, таинственные звуки вдалеке, напоминавшие плач, действовали угнетающе. К тому же лейтенант чувствовал, что страшно проголодался. Он присел на трухлявый пенек, но тут же вскочил: что–то впилось ему в тело, проколов штаны. Пошатываясь, лейтенант побрел прочь. Ему хотелось плакать. Но тут ему показалось, будто он видит перед собой мужественное лицо полковника Зубова, и полковник укоризненно качает головой и грозит ему пальцем. «Нет, — подумал Жилин, — я не сдамся! Что сказал бы товарищ полковник, если бы видел меня в эту минуту? Товарищ полковник, обещаю вам, что буду держаться до конца». Сказав себе эти слова, лейтенант заметно оживился. Широкими шагами он двинулся вперед и вскоре увидел в лесу просвет. Еще через некоторое время он вышел к болоту и увидал ту самую сухую сосну, под которой, закопал деньги. Видимо, он сделал круг, однако это его не слишком огорчило. Подкрепившись брусникой и заячьей капустой, Жилин прилег люд сосной и задремал. Проснулся он оттого, что чье–то тяжелое дыхание коснулось его лица. Некоторое время он лежал, притворяясь спящим, и напряженно вслушивался в разговор стоявших над ним неизвестных. Один из них, видимо, разглядывал его, опустившись на корточки. Затем человек поднялся, хрустнув суставами. «Не, у нас таких нету», — услышал лейтенант. «Говорят вам, милиционер это! — сердито прошамкал старческий голос. — Топором его по башке, да сбросим от греха в болото — никто концов не сыщет». «Погоди, батя, — примирительно сказал кто–то басом, — Может, это не милиционер». «А кто? — запальчиво крикнул старец. — Кто в такую глухомань зря попрется?» «Ну, может, прохожий какой, — неуверенно сказал бас. — Странник…» «Странник! — передразнил старческий голос — Сколько годов живу, а не видал, чтобы странники по лесам шатались. Дождетесь, переловят вас тут, как котят…» «Дедка правильно говорит, — сказал еще кто–то. — Мало ли кто он есть. Все одно нечего лазить где не положено». «Ну ладно», — согласился бас. Тут лейтенант не выдержал. «Вы с ума сошли! — закричал он, вскочив на ноги. — Я — лейтенант Жилин!» Мужики опеши ли, а Жилин, торопясь и запинаясь, выложил им тут же все свои злоключения. «Да-а… — промычал обладатель баса, Епифан, скребя затылок. — А ведь мы тебя чуть не пристукнули. Знаешь ведь, сколько тут всякого народу по округе шляется». «Мне, однако, странно, что меня могли спутать с какими–то темными личностями, — сухо сказал Жилин. — Ну, впрочем, ладно. Я прислан из городской подпольной организации возглавить борьбу против клики Ганюка. Знаете Ганюка?» «Знаем… Видали! Век бы его не видать», — загомонили мужики. «Ладно, пущай, мы согласные», — сказал Епифан. «Да и человек ты ученый, чай, техникум кончал», — добавил Карп. «Я кончал не техникум, а академию Министерства внутренних дел. Впрочем, к моей миссии это отношения не имеет. Вот мой мандат», — с этими словами лейтенант протянул свой подпольный мандат, сделанный из куска мягкой материи, ворчливому старику, который, видимо, был за главного. Тот недоверчиво уставился на мандат, держа его вверх ногами. «Прочти–ко, Карпуша, — обратился старик к Карпу, — мне чтой–то глаза запорошило». Карп прочел: «Лейтенант Жилин Н. И. направляется для формирования партизанского отряда имени майора Дзюбы. Начальник Н-ской подпольной организации полковник Зубов, Подпись, печать». «Небось, поддельная», — буркнул дед. «Не похоже», — возразил Карп. «Таким мандатом только штаны латать», — продолжал ворчать дед, но его уже никто не слушал. «Итак, отныне я — ваш командир, — заявил Жилин. — Скоро мы начнем действовать».
Глава 7
Стояла нестерпимая полуденная жара. Машина, поднимая тучи пыли, тяжело переваливалась с ухаба на ухаб. Пыль оседала на потных лицах и милицейских мундирах, набивалась в рот и хрустела на зубах. Верзила по кличке Шкаф, сидевший за рулем, то и дело тряс головой, чтобы отогнать плававшие перед глазами фиолетовые круги, и тут же морщился от головной боли. Шкаф был на сей раз против обыкновения трезв, вернее, с тяжелого похмелья, и чувствовал себя прескверно. Опохмелиться ему не дал Ганюк, которому в свою очередь закатила безобразный скандал Эдита Рогова. Она кричала, что терпеть не может водки и что Ганюк, если он не рохля, а настоящий мужчина, должен хоть из–под земли достать шампанского или коньяку. Ганюк решил сделать широкий жест и поклялся отныне поить Эдиту самыми благородными напитками. Однако тут он вспомнил, что продмаги во всем районе сплошь разграблены, а лнкероводочный завод не успевает снабжать бандитов даже обыкновенной сивухой, хотя именно необычайный рост выпуска сивухи позволил району завоевать первое место в области по уровню промышленного производства. Но от этого Ганюку было не легче, и он лишь с неприязнью покосился на стоявшее в углу его кабинета переходящее Красное знамя. К счастью, кто–то вспомнил, что недалеко от колонии, в которой сидели ранее Хряков с Жерепом, есть деревенька, а в деревеньке недавно видели целую и невредимую продуктовую палатку. Ганюк, приплясывая от радости, побежал будить пьяного верзилу. Дав ему под начало дюжину первых попавшихся головорезов и отправив всю эту шайку в злосчастную деревеньку, Ганюк с легким сердцем вернулся к Эдите. И вот теперь Шкаф и его подчиненные тряслись по пыльной дороге в стареньком грузовичке и на все корки кляли Ганюка. Когда машина въехала в лес, все они облегченно вздохнули. Повеяло лесной сыростью и прохладой. Верзила вполголоса замурлыкал «Таганку», а в кузове возобновилась игра в «буру». По лесу пришлось ехать часа два, и бандиты опять приуныли. Наконец выехали в поле, вдали показалась деревня. Верзила дал полный газ. Грузовик промчался по улице и, визжа тормозами, остановился перед палаткой, в окне которой виднелось бледное лицо заведующего. Бандиты высыпали из кузова и с гиканьем бросились ломать дверь. Из задней двери выскочил заведующий и бросился наутек по проулку. Шкаф несколько раз выстрелил ему вслед, но не попал. Ворвавшись вместе со всеми в палатку, он первым делом сунул под нос сторожихе указ о реквизиции. Видя перед собой свирепое лицо Шкафа, который в левой руке держал бумагу, а в правой — огромный ржавый пистолет, сторожиха от страха лишилась языка. Махнув на нее рукой, верзила распорядился перенести в машину коньяк, шампанское и оказавшийся тут же апельсиновый ликер. Затем начался разгром. Шайка принялась поглощать оставшиеся спиртные напитки, бить и портить все, что не могла выпить и сожрать. Верзила, стараясь не отстать от других, безостановочно откупоривал все новые бутылки, закусывая шпротами, и в конце концов так нагрузился, что заснул под прилавком на куче гречневой крупы, высыпавшейся из прорванных пакетов. Когда бандиты, оставшиеся на ногах, собрались поджигать палатку, они выволокли оттуда Шкафа и кое–как запихнули его в кабину грузовика. Затем внутренность палатки облили соляркой и бросили туда факел. Сторожиха вскочила и с воплем ринулась в окно, высадив раму. Глядя на то, как она в дымящемся халате мчится по грядкам, бандиты разразились идиотским смехом, который привел верзилу в чувство. Неверной рукой он нашарил рычаг скоростей и включил газ. Грузовик взревел и со страшным шумом промчался по улице, давя все живое на своем пути. Таким же образом шайка пересекла поле и углубилась в лес.
Глава 8
Лейтенант Жилин нагнулся, чтобы не задеть головой за притолоку, и вошел в землянку. Мужики еще спали, лежа вповалку и храпя на разные лады. «Подъем!» — гаркнул Жилин во всю силу легких. Мужики подскочили и в испуге уставились на него. «Сколько можно спать! — возмущенно заговорил Жилин. — Если мы решили действовать, то мы не можем себе позволить терять на сон по 8 часов в сутки. Через пять минут жду всех наверху. Начнем с физподготовки. Затем — строевая подготовка». С этими словами лейтенант скрылся. «Вот, принесло ясна сокола на наши головы, — забубнил дед. — И поспать путем не дает. Говорил я вам…» «А я, между прочим, никого не держу, — просунулась в дверь голова лейтенанта. — Кто не желает оставаться, может уходить из отряда. Остальных прошу выйти и построиться по росту. Предупреждаю: в следующий раз дважды приказаний повторять не буду». Мужики, ощущая в душе неловкость, наскоро оделись, теснясь, выбежали наверх и построились на полянке. Однако при виде этого строя Жилин не смог сдержать укоризненной гримасы. В середине стоял длинный Михайло, дед, стоявший рядом, был Михайле ростом по пояс, да и остальные построились как придется. С большим трудом Жилину удалось выстроить свой маленький отряд по ранжиру. Но с поворотами на месте ему опять пришлось потрудиться. Хотя мужики и знали, где право, а где лево, но никак не могли сразу осмыслить команду и медленно, толкаясь и топая, поворачивались в разные стороны, а некоторые даже кругом. После этого они выжидательно смотрели на Жилина и, видя в его глазах недовольство, начинали искать свою ошибку и неуклюже перестраиваться, так что проходило добрых двадцать минут, пока все вставали как следует. К тому же выяснилось, что все мужики — однофамильцы Брагины. Жилин скрепя сердце решил называть их всех по именам: товарищ Филимон, товарищ Епифан и так далее, хотя это и против устава. Поднатаскав мужиков в поворотах на месте, Жилин перешел к теме «Выход из строя и подход к начальнику». Занятия были в самом разгаре, когда в кустах бузины затрещали чьи–то торопли- вые шаги и на поляну выбежал лысоватый человек в засаленном белом халате. Увидев направленный на него пистолет Жилина, незнакомец немедленно поднял руки вверх. «Кто вы такой? — спросил его лейтенант. — Как вы сюда попали?» «Не убивайте меня, я все скажу!» — захныкал незнакомец. Оказалось, что это заведующий продуктовой палаткой в соседней деревне. «Я никому ничего плохого не делал, честное слово! — причитал он. — Сегодня приехали милиционеры, сожгли мою палатку, меня самого чуть не убили, а я ни в чем не виноват, честное слово!» «А если подумать?» — по привычке спросил Жилин. Заведующий побледнел. «Но это все мелочи — ну, бывало, водку ночью продавал, или консервы отпускал из подсобки. А кто этого не делает?» «Честные люди этого не делают», — сурово заметил Жилин. «Но скажите, ведь это мелочи?» — умолял заведующий. «Закон не знает мелочей, — оборвал его Жилин. — Мы разберемся во всем, будьте уверены. А сейчас скажите, когда уехали милиционеры?». «Наверное, полчаса назад. Да, точно полчаса, — обрадовался заведующий. — Я все время лежал на огороде и смотрел на часы — ждал, когда они уедут, а потом пошел в город к свояченице. Я боялся, что они придут ко мне домой». «К свояченице, говорите?» — хмыкнул Жилин. Заведующий побледнел еще больше, но мысли лейтенанта были уже далеко. После недолгого раздумья лейтенант встряхнулся и скомандовал: «Всем взять личное оружие и за мной. Скоро они появятся здесь».
