Аниран расправляет плечи (СИ) - Селютин Алексей Викторович

     Эстарх Эриамон на время отсутствия первосвященника получал всю полноту церковной власти в столице. Он и принимал решения, и исполнял. Своим решением он предложил Его Величеству часть доходов, получаемых от продажи тщательно охраняемых листьев наркотического дерева, перенаправить на нужды города. Эриамон несомненно удивил нас с королём подобным предложением. Но сам он не заикался и не извинялся: он утверждал, что церковь - тоже часть Астризии. И обязана заботиться не только о заблудших душах, но и о сгоревших домах этих душ. Он достал из-за пазухи рулон бумаги и протянул кролю на подпись. А пока они обменивались благодарностями, я задумался о неожиданно возникшей возможности. Эта возможность выглядела крайне заманчивой. Я обмозговал её сам с собой, взвесил все "за" и "против". Но всё же у меня оставались сомнения, что задумку удастся провернуть. Я решил, что такой идеей не мешает поделиться с профессором Гуляевым. Обсудить и выслушать его советы.

     В общем, после поступка эстарха я немного остыл к нему. Я был уверен, что Эоанит ни за что не совершил бы нечто подобное. Я стал присматриваться к Эриамону и приходил к выводу, что на мир он смотрит иначе, чем первосвященник. Я не понимал, чем он руководствуется - искренней верой или вопросами выгоды, но его поступки противоречили тем поступкам, которые я ожидал от представителей церкви. Я планировал эту церковь уничтожить и не ожидал от неё ничего, кроме противления. Но эстарх Эриамон не вызывал у меня рвотного рефлекса. Не только потому, что сам предложил делиться доходами. Не только потому, что был спокойным, тихим и уравновешенным. А потому, что я своими глазами видел, как он кормил нищих доходяг возле ступеней храма.

     В отличие от соседа напротив, Храм не прогорел. Как мне казалось, потому, что Эоанит изначально не планировал подставлять под огонь свой собственный дом. И теперь возле храма дневали и ночевали те, кому некуда было деваться. Теперь со ступеней их не прогоняли. Теперь служители храма кормили их дважды в день - утром и вечером. А эстарх Эриамон делал это собственноручно каждое утро. А поскольку я видел это своими глазами, а не только слышал рассказы других, моё отношение к нему кардинально поменялось. Я был готов поверить, что к страданиям обездоленных людей он не безразличен.

<a name="TOC_id20233480"></a>

<a name="TOC_id20233482"></a>Часть 4. Глава 33. Идти по следу перстня.

     Последствия пожаров удалось ликвидировать нескоро. Ощущение времени я утратил, но, думаю, прошло не менее трёх декад, когда, наконец-то, все мы вздохнули с облегчением. Нам удалось собрать урожай и забить склады зерном. Удалось наладить рыбную промышленность и возвести большую деревню недалеко от Обертона с общими домами, где мы расселяли целые семьи. Нам удалось восстановить часть зданий в городе, хоть Дворец Правосудия всё ещё чернел остовами каменных колонн. Тратить средства на его восстановление Его Величество так и не решился. Средства таяли слишком быстро и он решил сделать паузу.

     Что, в принципе, было неплохо. Ибо очередным утром, когда Совет совещался и подводил итоги, в зал вновь влетел запыхавшийся Муадан. Он похудел и осунулся слегка после пережитого у сокровищницы, но оставался таким же расторопным.

     - Ваше Величество! - он опять оттолкнул Бертрама, размахивая небольшим рулоном толщиной в два пальца. - Письмо! Заводчик принёс письмо из Валензона. Ваш сын пишет.

     - Давай сюда, - без особого интереса махнул рукой король, в данный момент сосредоточенно слушавший доклад Яннаха. Тот сообщал, что 2-я и 3-я армии добрались до Сторожевого Лагеря в полном составе и перешли под командование Хегарата. - Анумор, прочти сам. Я занят.

     Я тоже был сосредоточен и не сразу понял, что за письмо и от кого пришло. Даже название города - Валензон - не сразу переключило моё внимание. Но с первых же слов, когда профессор осторожно развернул рулон и приступил к чтению, я забыл обо всём на свете.

     Писал принц Тангвин. И писал о том, что, хоть на след Дейдры он так и не вышел, смог обнаружить след, который оставил мой перстень. Затаив дыхание я слушал, как зажиточный и известный ювелир из Валензона сам пришёл к принцу с докладом. Он рассказал, как однажды к нему в мастерскую зашёл заросший нелюдимый юноша, не расстававшийся с луком и затравленно озирающийся. Как он скрытно вёл себя и попросил ювелира запереть двери. А затем показал ему странный перстень. Довольно крупный, из немного мутного золота, но удивительной работы. Юноша был не искушён в торговле и ювелир купил у него перстень всего за 50 драмов. Сумма более чем скромная, если учитывать уникальность гравировки перстня. Но юноша остался доволен, долго благодарил ювелира и исчез в вечернем сумраке. Ювелир же не стал скрывать, какая добыча оказалась в его сетях и растрезвонил об этом всем, кто имел дела с золотом или же мог себе позволить подобное украшение. Он долго отказывался продавать перстень, так как считал, что предложения от заинтересовавшихся сторон слишком скромные. Но однажды к нему зашёл закутанный в рясу священника невысокий старик. И, оказалось, старик этот пришёл конкретно за перстнем. Он представился и сказал, что он - триарх храма Смирения в далёком Винлимаре. Что служит самому святому отцу Эвенету - первосвященнику Чуда Астризии. Прослышав про диковинку, он получил указание немедленно отправиться в Валензон. Он сел на корабль, пересёк озеро Холетер, а затем долго добирался до города. Старик извлёк из складок рясы великолепный самородок и сказал, что добыт он в далёких шахтах на востоке. Именно этот самородок старик предложил обменять на перстень. И ювелир не смог отказать. Предложение было слишком выгодным - сам перстень, несмотря на уникальную работу, не имел веса и десятой части самородка. И ювелир совершил обмен.

     Дальше профессор Гуляев читал идеи принца Тангвина о том, как он выстроит поисковый процесс. Но я не слушал его. Я целиком погрузился в мысли и улыбался сам себе.

     Всё же Дейдра добралась до Валензона. Там ли она сейчас - неизвестно. Но то, что она там была - несомненно. Феилин - а это мог быть только он - сменял перстень на деньги, а значит, дал шанс своим спутницам затаиться. Он вывел их из чащи и был готов заботиться в средневековом мегаполисе. Другой вопрос: знает ли он, как это делается? Смог ли действительно позаботиться? Или в Валензоне власть в свои руки взяла Мелея? Она, вроде, утверждала, что там живёт её родня. Или кто-то ещё... Но всё это, в принципе, не важно. Важно, что след они оставили. Их не смогли отыскать, но смогли отыскать их след. А значит, пора мне отправляться в Валензон и пройти по этому следу шаг в шаг.

     И похрен, на данный момент, на любопытную историю ювелира. Пусть она весьма любопытна с точки зрения интереса к моему перстню представителя той мрази, которая скрывается по именем Эвенет, сейчас меня это волновать не должно. Я обязан отправиться в Валензон и отыскать Дейдру. Да и убью нескольких зайцев по дороге: покажу себя народу южнее Обертона и познакомлюсь с принцем Тангвином. Хоть Дейдра для меня - приоритет, не стоит забывать о других. В этом мире, где враги весьма коварны, не помешает попытаться обзавестись союзниками.