Тысяча порезов - Энн Малком
Мы с Кристианом не притворялись. Если между нами настоящая любовь, то противоположная тому, что Голливуд и Дисней показывали толпе. У нас все грязно. Уродливо. Токсично. И я знала каждой частичкой себя, что это будет длиться вечно.
Хотя свадьба важна для семьи и будущих отношений с другими влиятельными организациями по всей стране, она не затянулась до поздней ночи. Кристиан исчез в своем кабинете на несколько минут, но вернулся ко мне, уводя от Джессики.
Но вскоре после того как был подан ужин и закончился час танцев, Кристиан совершил немыслимое. Он заставил многотысячную толпу разойтись. Все произошло быстро, и не успела я опомниться, как мы снова остались одни в доме.
В нашем доме.
Не совсем одни, конечно. Персонал еще убирался.
Охранники, втрое больше обычного, все еще рыскали по территории. Кристиан, очевидно, ожидал, будто что-то произойдет, и кто-то нанесет удар. Не знаю, кто именно, поскольку он заключил мир со всеми своими самыми грозными врагами.
Я спросила его об этом за несколько дней до свадьбы.
— Я думала, все наладилось. — Я провела пальцами по его плечу. Он сидел за своим столом, просматривая биографические данные каждого человека, приглашенного на свадьбу. — Похоже, ты готовишься к войне.
Кристиан повернулся на стуле, положив руки мне на бедра, чтобы притянуть к себе между ног.
— Si vis pacem, para bellum, — пробормотал он, не сводя с меня глаз.
— Если хотите мира, готовьтесь к войне, — перевела я.
Он удивленно приподнял бровь, и я улыбнулась ему.
— Ты не знаешь обо мне всего, — поддразнила я.
Глаза Кристиана были влажными, к чему я не привыкла. И полагала, что это случается нечасто.
Он усадил меня к себе на колени, и охотно согласилась. Я больше не сопротивлялась его прикосновениям. Теперь уже слишком поздно. Мои мысли вернулись к Грегу Харрису, как это часто случалось в последнее время, дата свадьбы приближалась, мои чувства к Кристиану становилось невозможно игнорировать. Осознание того, что эта свадьба должна состояться, и, более того, я хотела, чтобы она состоялась.
— Я буду женат на тебе всю жизнь, и совершенно уверен, что ты будешь удивлять меня до конца, — пробормотал он.
Мой желудок неприятно сжался. Я не привыкла к такому. К какой-то… нежности от грозного мужчины. Я ненавидела это и любила одновременно. Не хотела, чтобы мы были милыми, говорили, как наивные влюбленные.
— Теперь встань, сними трусики и сядь на мой стол, раздвинь ноги, чтобы я полизал твою киску, — приказал он низким хриплым голосом.
Еще один удар в живот.
На этот раз приятный.
Вот он.
Мой грязный злодей.
Кристиан совсем не был беззаботен после того момента.
Он был напряжен. От него исходила опасность. Я была чертовски ненасытной. Чем опаснее он становился, чем больше сходил с ума, тем больше я хотела его.
И все это достигло апогея в день нашей свадьбы, когда он показал, как далеко готов зайти ради меня. Ради нас.
Что он готов разделить меня с другим мужчиной, которого я хотела с тех пор, как приехала сюда.
Феликс.
Он все еще был где-то поблизости.
Он никогда не уходил далеко.
Я не любила его так, как Кристиана. И никогда бы не захотела его так, как Кристиана, и никогда больше не попыталась бы повторить то, что произошло сегодня. Но теперь он был частью моей истории. Частью меня. Вплетенный в самую сердцевину. Он жалкий, холодный, безжалостный. Но я не могла представить, что его не будет в моей жизни.
Кристиан не причинит вред Илаю или Джессике. Может быть, мог бы в самом начале, до того как мы запутались друг в друге. Но теперь они в безопасности. Я уже давно знала это на каком-то уровне. Наверное, осознала на прошлой неделе. На вечеринке по случаю помолвки. Вот тогда я могла бы убежать. Могла бы сдать все улики, которые собрала. Вместо этого, когда Кристиана не было дома, я сожгла все.
Теперь я стояла в его кабинете, одетая в свадебное платье. Он сказал мне подождать здесь, пока тот «кое о чем позаботится». Зная Кристиана, это могло означать убийство предателей или дачу чаевых поставщикам.
Было очень странно и довольно драматично расхаживать по офису Кристиана в белом платье. Но я не спешила снимать его. Никогда не думала, что стану той женщиной, которая любит белое платье. Но дело даже не в этом. Больше связано с осознанием того, что, когда я сниму его, все изменится, полностью и бесповоротно.
Я никогда больше не надену белое платье. Никогда не стану невинной — хотя и не была ей до этого. Я буду соучастником всех преступлений. Мне, вероятно, придется дистанцироваться от Джессики и Эйдена, чтобы обеспечить их безопасность.
Быть невестой мафии — самое легкое в моей жизни.
Я нашла глазами портрет на стене.
Изабелла пристально смотрела на меня.
Я задавалась вопросом, всегда ли она будет преследовать мой брак. Великая женщина смирилась бы с их прошлым. Была бы рада, если бы Изабелла существовала для Кристиана в то время, направляя его на путь, который в конечном итоге привел его ко мне.
Я не великая.
Я ревновала. Если бы могла стереть их прошлое, я бы это сделала.
Но есть одна вещь, за которую я благодарна. Смерть Изабеллы — причина того, что мой муж стал таким безжалостным и жестоким. Его душа обуглилась и почернела.
Я благодарна, что она, по крайней мере, умерла. Если бы не это, я, скорее всего, все еще была бы с Питом. Все еще пыталась жить во лжи, гния изнутри.
Когда я мысленно помирилась с Изабеллой Каталано, дверь открылась. Я обернулась, ожидая увидеть своего мужа, кончики моих пальцев покалывало от ожидания.
Но вошел самый последний человек, которого я ожидал увидеть в поместье Каталано. В день нашей свадьбы.
Детектив Грег Харрис.
Он уверенно вошел в комнату. Как будто был ее владельцем.
Все мое тело напряглось.
Детектив скользнул взглядом по мне.
— Какая прелестная невеста, — это было почти насмешкой. Его голос был горьким.
— Что ты здесь делаешь? — потребовала я, бросив взгляд на дверь. Кристиан мог войти в любой момент. Мои глаза сузились, глядя на Харриса. — Как ты сюда попал?
Он усмехнулся.
— Я все еще офицер полиции со значком. Ордер, — и похлопал себя по груди своего дешевого костюма.
— У тебя не может быть достаточно доказательств для ордера, — возразила я, хотя не ощущала уверенности. Хотя не дала ему никакой информации для суда, даже для ареста.
— Может быть, —
