Трудно удержать - Кристи Бромберг
Когда сообщение заканчивается, я смеюсь над пустыми угрозами Джонни. Он жалуется на отвратительную еду, но это традиция, а ему известно, как трепетно я отношусь к ним.
Я сворачиваю направо согласно навигатору: улица не кажется знакомой, хотя я уже проезжала по ней раньше. В этот момент звонит мой телефон.
Я весь день избегала этого разговора, так что пришло время столкнуться с последствиями.
– Алло?
– Где тебя черти носят? – тут же спрашивает Деккер.
– Я в Лос-Анджелесе.
– Где-где? – срывается она на визг.
– Лос-Анджелес. Город Ангелов. В Калифорнии.
На противоположном от тебя берегу.
– И что ты там забыла? – Ненавижу осуждение, которое слышится в голосе сестры.
– У меня была назначена встреча с Кэнноном Гарнером из ВЛПС.
– С чего тебе с ним встречаться? Я думала, мы все обсудили и решили, что это предложение плохо скажется на компании.
– Мы ничего не обсуждали, Дек, – заявляю я, обнажая еще одну ложь, которую скормила мне Чейз. – Должно быть, вы, ребята, все обсудили, а потом приняли решение. Не думаю, что мое мнение играло какое-то значение.
– Лен, это не так… Просто…
– Просто это так. Со мной не надо нянчиться. Не надо…
– Просто на пару секунд задумайся над его предложением. С чего ВЛПС просить спортивного агента заниматься их продвижением? Ты же представляешь интересы спортсменов, а не лиги. Почему из всех агентов он предложил эту должность именно тебе, а когда ты отказалась, не стал искать замену?
– После того как папа отказался, – уточняю я.
– Разве это важно? Это не отвечает на поставленный вопрос. – В трубке раздается ее разочарованный вздох. – Он выбрал тебя не просто так. Кэннон известен тем, что требует от своих работников соответствия определенному шаблону. Не стоит забывать и о том, что он известен как тот, кто неуважительно относится к женщинам, с которыми работает.
– Так получается, Кэннон предложил мне работу только потому, что я смазливая? Не из-за моих знаний? Господи, Дек, если папа попросил тебя провести со мной воспитательную беседу, у тебя плохо получается.
– Да ладно тебе. В наших кругах только и болтают о том, что он – бабник, который использует собственное положение, чтобы добиться желаемого от женщин, которых нанимает. Черт, да с момента вашего знакомства он пытается сделать так, чтобы ты начала работать с ним, даже если должность не имеет ничего общего со сферой твоих профессиональных интересов. Он явно неравнодушен к тебе.
Я чувствую себя так, словно меня ударили хлыстом. Я не знала о репутации Кэннона, но после того, что говорят обо мне самой, разве я имею право доверять слухам?
Пусть мне и нужно задуматься и прислушаться к тому, что говорит сестра, я слышу лишь то, чего она не говорит.
– Так ты даже мысли не допускаешь, что он нанимает меня, чтобы я действительно выполняла работу? Очевидно, никто в этой семье не считает, что я на что-то способна.
– Перестань строить предположения. Позабудь о злости и просто послушай, что я говорю.
– Позабыть о злости? – Мой голос становится холодным как лед, когда события, о которых она, уверена, и не знает, всплывают в памяти и раздражают еще больше.
– Леннокс, – мое имя срывается разочарованным вздохом с ее губ, – я просто забочусь о тебе. Последнее, что нам нужно, чтобы какой-то придурок полагал, что способен получить от тебя нечто большее, чем вклад в работу.
– Верно, – закатываю я глаза, но, когда делаю последний поворот и в поле зрения появляется дом Джонни, мне хочется плакать. Слава богу.
Что-то в этом парне заставляет меня чувствовать себя полноценной. И так было с первого дня, когда мы познакомились в колледже.
– Я лишь пытаюсь сказать, что за этим предложением скрывается нечто большее.
– За предложением, о котором ты ничего не знаешь.
– Мне и не надо знать. Я понимаю, что Кэннон либо пытается залезть к тебе под юбку, либо планирует тебя подставить. Например, попросить тебя сделать что-то, противоречащее профессиональной этике, чтобы после этого самому выйти сухим из воды.
– Ух ты. Как далеко увело тебя воображение.
Деккер молчит, когда я подъезжаю к элегантному современному дому. Он весь состоит из прямых линий и четких минималистичных граней. Строение контрастирует с зеленой листвой, за которой скрывается, но я-то знаю правду. С задней стороны, где нет и намека на соседей, открывается вид на раскинувшийся внизу город.
– Слушай, Дек. Я уже большая, так что сама могу решать, кто может залезть мне под юбку. Я способна о себе позаботиться. Тебе стоит хоть немного мне довериться. Я не совершу ничего глупого, что поставит под сомнение мою репутацию или репутацию агентства.
Если она только упомянет Бредли, я точно закричу. Эта интрижка стала моим проклятьем.
– Мне нужно сменить обстановку, взглянуть на ситуацию с другой стороны, а предложение ВЛПС идеально для этого подходит.
– Ты уже все решила, да? – бормочет она.
– Решила.
Деккер смеется, и я отвечаю тем же, потому что понимаю, что она не злится, а просто беспокоится. Обо мне. По крайней мере, я на это надеюсь.
– От тебя не стоило ожидать чего-то меньшего, Лен, но за это я тебя и люблю. Моя упрямая, независимая, свободная духом сестренка.
– Вот именно.
Пришло время снова почувствовать себя такой.
Спустя несколько минут я выбираюсь из машины и захожу в дом. Меня встречают деревянные акценты и нейтральные тона жилища, с покупкой которого Джонни, без сомнения, помогли родители. Хотя десять миллионов за дом на Голливудских холмах – это еще недорого.
Я провожу рукой по великолепному кухонному островку, который изготовлен из мрамора, и беру конфетку с блюдца, что стоит на нем. Джонни, судя по всему, так и остался сладкоежкой. Но я замираю, когда замечаю на противоположном конце запасы пищевых добавок и протеиновых порошков.
Что же случилось? Потому что Джонни из тех, кто совсем не соблюдает здоровый образ жизни, но все еще умудряется оставаться
