Принцесса Торн - Л. Дж. Шэн
Я поднял на нее взгляд и поймал ее губы своими. Прощание с этой девушкой станет настоящей пыткой.
Но я все равно собирался оставить ее по истечении шести месяцев.
Хэлли заслуживала гораздо большего, чем я мог ей дать.
По дороге в особняк Хэлли мы держались за руки, и это первый раз, когда я держался за руки с девушкой, а не фиксировал ей запястья над головой. Я не испытывал отвращения. Возможно, Хэлли права. Быть может, я, Робот, могу позволить себе испытывать чувства время от времени.
– Думаю, я рассмотрю места за пределами Лос-Анджелеса, – размышляла она вслух, когда мы подъехали к ее району.
– Спасибо, – тихо поблагодарил я, понимая, что это из-за меня. Из-за моих проблем, моих грехов и ошибок.
– А как же Деннис и Этель? – Хэлли шмыгнула носом.
Я тупо уставился на нее. Кто они, черт возьми, такие, ее фигурки для прорастания травы?
– Мой водитель и его жена, – объяснила она. – Я больше не смогу позволить себе услуги Денниса. Им нужен доход.
Она заботилась о других. Искренне. Трудно вспомнить, почему я считал ее поверхностной милашкой.
– Ты хоть знаешь, сколько лет Деннису?
Она покачала головой. Зато я знал. Потому что перед тем, как лететь в Лос-Анджелес, изучил все стороны ее жизни до мелочей.
– Ему шестьдесят восемь.
– Ладно…
– Он больше не хочет работать. Желает уйти на пенсию.
Энтони Торн сказал мне об этом во время нашего телефонного разговора, прежде чем я согласился на задание.
– Правда? – Хэлли поморщилась. – Но тогда… почему он оставался?
– Из-за тебя. Он любит тебя как внучку. Я отправил его в отпуск не в наказание, а потому что он был измотан. Ты гуляла целыми ночами. Деннис не мог угнаться за твоим темпом, он же не подросток.
– Как я этого не заметила? – пробормотала она. – Вела себя как ужасная соплячка.
– Не такая уж ужасная. Но точно соплячка. – Я сжал ее руку.
Водитель притормозил, подъезжая к району. Хэлли ввела код, чтобы открыть ворота. Поездка выдалась короткой, но богатой на впечатления.
– Странно. – Она посмотрела в пассажирское окно, слегка выгнув шею. – Возле моего дома припаркована незнакомая мне машина.
Моя кожа покрылась мурашками. Если это тот, о ком я подумал, то он тотчас отправится в мир иной.
Водитель остановился в нескольких метрах от красного «Ягуара».
– Не глушите двигатель, – приказал я, распахивая дверь со своей стороны. – Хэлли, оставайся здесь и не выходи, пока я не скажу. Если понадобится, позвони в полицию, но… Не. Смей. Выходить.
Я вылез, захлопнув за собой дверь, и подошел к автомобилю, держа руку на пистолете, заткнутом за пояс. Машина не кричала о том, что за рулем кто-то из мафии, но, возможно, все дело в продуманной маскировке.
Дверь «Ягуара» открылась, и из нее вышла Анна.
«Давай-разрушим-жизнь-Хэлли-Торн» Анна.
Хорошая новость заключалась в том, что жизнь Хэлли вне опасности.
Плохая в том, что моя окажется под угрозой, если Хэлли когда-нибудь встретится лицом к лицу с этой женщиной.
Анна откинула свои роскошные волосы на одно плечо и потянулась, чтобы поцеловать меня в обе щек-и.
– Рэнсом, дорогой, я скучала по тебе.
– Не могу сказать, что чувства взаимны. – Я отстранился, окинув ее взглядом. Что она здесь делала?
– Думала, ты мне позвонишь. – Она одарила меня соблазнительной улыбкой.
– Вот. Приобрети себе интуицию получше. – Я достал бумажник и вытащил пятидесятидолларовую купюру.
Она сложила руки на груди, отказываясь прикоснуться к деньгам.
Я вздохнул.
– Чем я могу тебе помочь, Анна?
– Ну, как тебе известно, у нас остались незавершенные дела.
– Все вполне завершено, – парировал я. – Тебе не следовало приходить сюда.
Откуда у нее адрес? Глупый вопрос. Она работала в прессе. Большинство ее коллег-папарацци могли указать ей верный путь с закрытыми глазами.
– Мне нужна сенсация.
– Тебе нужно сменить профессию, – возразил я. – Как уже говорил, я ни черта не солью тебе про своего клиента.
Она разгладила мою рубашку и усмехнулась.
– Да ладно тебе, здоровяк. У меня есть еще более выгодное предложение. Мой босс только что одобрил его. Разве тебе не интересно узнать, что мы готовы предложить за эксклюзивную историю?
– Рэнсом? – услышал я голос справа от себя. Хэлли.
Она вышла из машины, помахав водителю на прощание. Вероятно, решила, что Анна не представляет опасности. Вот тут-то она и ошиблась. Анна выпрямила спину и расплылась в улыбке.
– О, здравствуй, Хэлли Торн. Ты меня не знаешь, но…
– Знаю. – Хэлли остановилась перед нами обоими, и мне не понравилось, что мы с Анной смотрелись как единое целое, будто сплотившись против нее. – Ты написала обо мне язвительную статью после моего прокола с соском. Твоя фотография стояла рядом с текстом.
Мне впервые стало больно за другого человека, и боль действовала на нервы. Сочувствие пронзило меня, как нож. С трудом удавалось дышать.
– Отличная память! – проворковала Анна. – Может, ты была не настолько пьяна, как я думала.
– Пожалуйста, не позволяй правде обо мне испортить твой рассказ. – Хэлли холодно улыбнулась. – Для тебя я всегда останусь неудачницей. Итак, что ты делаешь возле моего дома?
– Мы с Рэнсомом старые друзья.
– Правда? – Хэлли вопросительно посмотрела на меня. Я отрывисто кивнул.
– Рэнсом, не хочешь перенести наш разговор в более уединенное место? – Анна проигнорировала присутствие Хэлли и улыбнулась мне.
– Ты можешь сказать все, что хочешь, прямо здесь.
– Уверен в этом? – Взгляд Анны предупреждал, что следующая часть разговора мне не понравится.
Однако я не привык идти на поводу у других.
– Абсолютно.
– Ну, я просто хотела спросить, когда мы собираемся переспать… – Она сделала многозначительную паузу, с особым вниманием изучая Хэлли. – Снова.
Хэлли застыла на месте. Ее лицо ничего не выражало. Но я видел это. Разочарование. Оно не появилось, когда я признался ей, что убил невинного ребенка, но сейчас явно отпечаталось на лице.
И в том, и в другом случае я совершил ошибку. Но только одна из них была мне подвластна.
– Похоже, сейчас самое подходящее время вам поговорить. – Хэлли быстро пришла в себя, проскочив мимо и задев мое плечо по пути к двери. – Поскольку у меня есть кое-какие дела.
Дверь захлопнулась за ней прежде, чем я успел что-то объяснить.
– Ты идиотка. – Я повернулся к Анне, ярость бурлила в крови. – Зачем ты это сделала?
– Разве я не сказала правду? – вызывающе спросила Анна.
– Очень избирательную правду, – выплюнул я. – Ты прекрасно
