Секретная бухта в Хорватии - Джули Кэплин
– Нет, Тара, – сказал он, вскинул голову и посмотрел ей прямо в глаза. – Я никогда не думал, что влюблен в тебя. Я заботился о тебе, потому что я порядочный парень. Может, ты и думаешь, что я вел себя жалко, но ты многое упускаешь.
Он безрадостно, грубо рассмеялся, потому что упустил шанс быть с той, кто действительно был важен.
– Я знаю, что такое любовь.
Мужчина поднял руку к лицу, перекатывая гладкий камушек между пальцами и пытаясь успокоить дыхание. В груди испуганно билась птица. Он любил Мэдди. Надо увидеть ее, поговорить. Сказать, что он вел себя как идиот. Объяснить, что он был слишком глуп, чтобы разглядеть манипуляцию Тары. Он покачал головой, вспомнив ее последние слова.
– Я знаю, что такое любовь, – жестоко передразнила его Тара, подражая детскому голосу. – Поздравляю. А пока у нас осталось еще несколько дней. Играй свою роль, плати за отдых. Хоть слово вякнешь про то, что помолвка не состоялась, и я сделаю так, что весь мир узнает, какой ты кобель. Инстаграм, Твиттер, пресса. – На этих словах она ушла под ручку с Кори и уже через пару секунд смеялась вместе с ней.
Ник отправил гальку в море – как можно дальше. Будто его вообще такое волновало.
Ну хоть никто из его семьи не слышал про помолвку. Он благодарил бога за то, что его отец читает только «Таймс», а остальная часть семьи не слишком-то увлекается Инстаграмом. Он не хотел втягивать в этот беспорядок еще и родных.
Может, стоило бы их предупредить, но ему слишком стыдно. Он идиот, который возомнил о себе слишком многое, вздумал, что попал в высшую лигу. Дэн и Джонатан будут припоминать ему это до конца жизни.
Ник потер усталые глаза, в которые будто песка насыпали. Плечо болело после длительного паддлбординга. Ветер шептал в соснах, что окружали его, громко и звонко пели птицы. Ник вдыхал резкий, чистый воздух. В его истории была мораль. Чувство, что жизнь проходит мимо него, исчезло. К нему пришло болезненное, кристально ясное осознание: он скучал по ферме больше, чем мог себе представить, и он скучал по Мэдди. Он мог представить ее дома, на кухне, как она смеется над ним вместе с Дэном и Джонатаном. Она бы рассказала им, что повел себя как придурок, весело вспоминая историю «нам жарко, мы заплатили за яхту». Она упомянула бы лососевые шорты, да и над собой посмеялась, сообщив, что на ней были такие же шорты из «ФетФэйс».
Ничего удивительного, что Мэдди так на него разозлилась.
Гребаный идиот.
Ник забрался на яхту и втащил за собой паддлборд. На палубе сидел один Дуглас, как обычно, уткнувшийся в экран ноутбука.
– Хорошо сплавал?
– Да. Физическая нагрузка – то, что надо. – Он повел плечами, которые теперь приятно побаливали.
– Скучаю по своей еженедельной игре в сквош, – сказал Дуглас, похлопав себя по пухлому животу. – Возвращаться будет сложно. Ты играешь?
– Предпочитаю мини-футбол, – сказал Ник. – Никогда не играл в сквош.
Он даже не знал, где находится ближайшая площадка для сквоша.
– Собираешься на вечеринку? – Дуглас поморщился. – Все так обрадовались.
Ник вздохнул.
– А кто не хочет глянуть на Джеймса Бонда?
Будет что рассказать семье, хоть они восхитятся.
Дуглас рассмеялся.
– Вряд ли он придет. Это так, шумиху создать, хотя Кори и Тара уже вне себя от радости.
– Представляю, – сухо сказал Ник. Тара уже приказала ему не отходить от нее.
– Пойду переоденусь. Иван повезет нас на моторной лодке в Хвар в пять сорок пять. Готов поспорить, Кори и Тара впервые в жизни будут готовы вовремя.
Одежда была подобрана и разложена на кровати, словно Ник был не в состоянии одеться сам. Он сжал челюсти и прошел мимо, зашел в ванную, хлопнув дверью. Быстрый душ не избавил его от раздражения, и он уставился на себя в зеркало.
Придурок.
Мужчина надел льняную рубашку, которую ему постирала Мэдди, и проигнорировал щегольские шорты. Он криво улыбнулся, вспомнив, что о них сказала Мэдди, и достал свои любимые шорты карго. Хватит пытаться быть кем-то, кем он не является. Он натянул на себя уютную поношенную ткань и задался вопросом, что наденет Мэдди.
Мэдди. Мэдди. Мэдди. Все его мысли возвращались к ней. Им надо поговорить.
Когда Ник вышел из своей каюты, все остальные уже собрались на палубе. Тара никогда не выглядела прекраснее: на ней было потрясающее белое платье с огромным павлиньим пером сбоку, на ногах – идеально подобранная обувь королевского синего оттенка с завязками на стройных лодыжках и икрах. Волосы собраны на макушке, и только несколько хрупких, тонких прядок спадали, обрамляя ее прекрасное лицо, – Ник догадывался, что макияж занял как минимум час. Глаза сверкали, словно фасеты бриллианта. Она выглядела прекрасно: холодная и отстраненная, с оттенком высокомерия. И Ник недолюбливал ее больше, чем когда-либо.
– Вечер добрый, Макс, – сказала Мэдди, выйдя из своей временной каюты и пройдя по коридору, в конце которого он стоял со списком гостей. Он выглядел прекрасно и очень молодо в деловом смокинге.
– Вечер добрый, Мэдди. Выглядишь потрясающе. – Он поцеловал ее в обе щеки.
– Спасибо. – Она улыбнулась. – Я очень благодарна, что вы меня приютили. Мне кажется, я вам очень мешаю.
– Мэдди, ты шутишь? Есть тут некоторые дамы, которых мы приглашаем… – Он состроил кислую мину. – Ты же просто конфетка.
– Конфетка – это хорошо. – Ее глаза заблестели. – Шоколадная или с марципаном? – поддразнила она.
– С марципаном, – подмигнул ей Макс. – Мои любимые. Не люблю слишком богатый вкус, по-моему, это перебор.
– Ты само очарование. Боюсь, чем богаче, тем лучше. Я вот люблю шоколадные. – Она рассмеялась. – Но спасибо, что приглядываешь за мной. Я это очень ценю. У меня хоть появилось пространство отдышаться. – Она вздохнула и провела рукой по ткани платья, одолженного Сири.
– Ты прекрасно выглядишь, – добавил он.
– Я немного нервничаю, я же впервые встречусь с женой Билла.
– Гло? Да ты шутишь. Ты ей очень понравишься.
– И Билл так говорит. – Мэдди пошла дальше и поднялась по лестнице на главную палубу, где уже вовсю гремела вечеринка.
– Добрый вечер, мадам. – Криш, стюард, шагнул вперед с огромным подносом бокалов-флюте с шампанским. – Что думаете?
Палубу превратили в бедуинскую палатку с сотнями гирлянд из бумажных фонариков и яркими треугольниками из шелка, что висели словно паруса. Всю мебель убрали, заменив ее на длинные скамьи, обитые шелком, с подушками с кисточками. Мэдди носилась весь вечер, помогая с последними приготовлениями, – обзванивала гостей, драила бокалы, но потом ее отправили собираться, и последние штрихи она увидела впервые.
– Вау.
