Частица твоего сердца - Эмма Скотт
– Ронан… – выдохнула я. – Мне нужно…
Я жаждала прикоснуться к его обнаженному телу и оказаться голой под ним. Или сверху, и скакать на нем в ожидании бурной разрядки. Чтобы он кончил, проникнув глубоко в меня, и между нами не осталось преград. Ни правил, ни ярлыков. Лишь я и он.
Ронан поднял меня и понес на кровать, а я обвила ногами его талию. Он навис надо мной, опираясь руками в матрас; его пах вжимался мне в промежность, я ощущала между ног жесткую джинсовую ткань.
– Сними их, – выдохнула я, откидываясь на спину, и принялась наблюдать, как он раздевался до трусов.
Теперь мы оба оказались почти обнажены. Ронан поцеловал меня, чувственно и откровенно касаясь языком. Сердце бешено заколотилось в груди. Он опустил бедра ниже, а я, напрягшись, подняла свои навстречу ему. Желание свивалось во мне узлом. Я хотела Ронана так сильно, что с трудом получалось думать.
Ронан встал надо мной на четвереньки, медленно, размеренно скользя губами вниз по моему телу, между грудей, вокруг пупка, к самому краю трусиков.
Он взглянул на меня, кончики его пальцев подрагивали от напряжения.
Я быстро кивнула, отвечая на невысказанный вопрос, а потом вцепилась в простыни, когда Ронан стянул с меня трусики и отбросил их в сторону.
– Черт возьми, – пробормотал он почти про себя, окидывая полуприкрытым взглядом каждый дюйм моего тела, впервые представшего перед ним обнаженным. Он сунул руку под резинку собственных трусов и в тусклом свете лампы принялся поглаживать свой член.
– Боже, Ронан…
Я взглянула в его серебристые глаза и чуть не кончила от читавшегося в них откровенного желания. Оставив в покое собственную плоть, Ронан опустился ниже, пристроившись у меня между ног. Он прижался губами к внутренней стороне моего бедра, касаясь языком чувствительной кожи, обжигая горячим дыханием, и по телу прокатилась жаркая дрожь.
«Будь он проклят», – подумала я, когда Ронан, не торопясь, принялся терзать меня. Наконец одним резким движением он втянул в рот клитор. Вскрикнув, я выгнула спину, пытаясь уцепиться руками за кровать. Он уже разжег во мне пламя, заставив пылать все нервные окончания. Я приближалась к грани. И через несколько секунд на меня обрушилась волна оргазма.
– Чертовски здорово, – прорычал он, лаская меня, касаясь языком, почти вновь подводя к краю. Я чувствовала, как сильно ему хотелось проделывать все это со мной. Он сам наслаждался, доставляя мне удовольствие.
– Нет, перестань. Я не могу…
Ронан опустился на колени в изножье кровати, глаза его потемнели.
– Чего ты хочешь?
– Теперь моя очередь. – Я села и указала подбородком на его трусы. – Сними их.
В глазах Ронана вспыхнуло пламя. Он стащил нижнее белье, высвободив член. И снова принялся его поглаживать. Но я, подобравшись к Ронану ближе, убрала его руку.
– Позволь мне.
Я сжала его большую, твердую плоть, а он принялся меня целовать, делясь моим собственным вкусом. А потом я толкнула его на спину. Теперь настала моя очередь исследовать его тело. Насладиться обнаженной кожей, обтягивавшей мышцы, которые казались высеченными из мрамора. Я коснулась губами всех его линий и очертаний, ощущая на языке солоноватый вкус. Втянула в рот его сосок, как раз под татуировкой падшего ангела. Когда я пососала его, чуть прикусила, а потом мягко коснулась языком, Ронан зашипел.
Я проделала то же самое с другим соском, затем двинулась вниз, нежно поцеловав то место, где на ребрах все еще виднелся бледный синяк. И еще ниже, проводя языком по кубикам пресса.
– Ты такой красивый…
– Шайло… – предупреждающе прорычал он.
Я обхватила его член, твердый, словно сталь, и медленно провела по нему рукой. А потом коснулась кончика языком.
Ронан снова зашипел:
– Вот черт…
– А как ты мучил меня… – поддразнила я, а потом обхватила его плоть губами.
Ронан застыл. Я взяла член глубже и ощутила, как напряглись мышцы парня. А потом вновь принялась обводить языком кончик, поглаживая плоть рукой. Я почувствовала на языке солоноватую каплю и застонала. Мне хотелось довести Ронана до конца, но он вдруг зарычал и схватил меня за плечи. Рывком потянул меня к себе, и я прижалась к нему всем телом.
– Внутри тебя, – выдохнул он между жесткими, требовательными поцелуями. – Я хочу кончить в тебе.
«Твою ж мать…»
Он отодвинул меня и потянулся к прикроватной тумбочке.
– Не надо, – проговорила я, вновь притягивая его к себе.
– Ты уверена?
– Я принимаю таблетки. И чистая. Ты?
Он кивнул.
– Я проверялся перед отъездом из Висконсина. – Взгляд его стал глубже. – И не был ни с кем, кроме тебя.
– Я тоже, – проговорила я. – Я хочу ощутить тебя внутри себя. И чтобы ты меня почувствовал. – Я с трудом узнавала женщину, произносившую подобное. Но я впервые оказалась в его квартире, в его постели, и мы полностью обнажились. – Я хочу тебя всего.
Ронан нахмурился. И когда поцеловал меня, на лице его отражалось почти болезненное выражение. Атмосфера в комнате вдруг стала иной. Неукротимый жар сменился неторопливой чувственностью. Ронан расположился надо мной, накрыв восхитительно тяжелым телом. Мужественным во всех смыслах. Обхватив мое лицо ладонями, Ронан целовал меня глубоко и неспешно. Я раздвинула ноги, позволяя ему притиснуться как можно ближе. Чуть дернув бедрами, он легко скользнул внутрь меня; я уже была влажной. Готовой его принять и жаждущей этого.
– Боже, – простонала я, выгибаясь, когда он толкнулся в меня в первый раз. Большой, тяжелый, твердый Ронан касался меня изнутри. Между мной и его плотью не осталось никаких преград, и от этого кружилась голова.
– Шайло, черт возьми… – Все еще держа в ладонях мое лицо, Ронан наклонился, чтобы меня поцеловать. Он медленно подался назад, потом вновь вошел в меня. – Чертовски здорово тебя чувствовать. Господи, как хорошо…
Он скользил во мне взад-вперед, двигая бедрами, накатывая, словно волна, неспешно и глубоко. Наши обнаженные, скользкие от пота тела соприкасались друг с другом. Я ощутила, что начинаю слабеть. Сланцево-серые глаза Ронана и его прекрасное лицо словно стали одной реальностью, а сильное желание, зародившееся там, где мы соединялись, превратилось в другую. С каждым прикосновением и толчком я тянулась к Ронану все сильнее. Желание разгоралось, становясь острее и ярче всего, что я когда-либо испытывала прежде.
Он целовал меня до тех пор, пока это казалось возможным. А потом остались лишь соединенные взгляды и двигающиеся в унисон тела. Мы неосознанно подстраивались друг под друга; я приподнимала бедра, когда он погружался в меня.
Ночь оказалась прекрасной. Бабочки и огни, ужин и танцы, а теперь это… он. Ронан находился рядом, отдавая мне себя.
И мне оставалось
