Сломай меня - Меган Брэнди
А я?
Я едва сохраняю самообладание, мне все труднее сдерживать неодолимое желание отшутиться, сбежать от всего этого, отхреначить что-нибудь кулаками или развязать драку, закинуть в себя дюжину шотов, чтобы приглушить эмоции, как я обычно делаю, когда эмоции становятся настолько сильными, что я уже не в силах с ними справиться.
Но нет. Я просто сижу рядом с братьями и жду, когда моя семья станет больше.
Проходят двадцать пять мучительных минут, и медсестра высовывает голову.
– Мистер Брейшо.
Мэддок вскакивает, и мы тоже.
Она широко улыбается.
– Все прошло прекрасно, – говорит она, и мы тут же вытягиваем руки, чтобы удержать нашего брата на ногах – у него подгибаются колени.
– Правда? – спрашивает он, выпрямляясь.
Она кивает.
– Сейчас ее зашивают.
– Зашивают? – хрипит наш брат.
Медсестра всматривается в него добрым взглядом.
– Она ничего не почувствовала, мой хороший, не переживайте. Она сейчас отходит от наркоза, но малыш готов встретиться с вами.
Мэддок раскрывает руки в стороны и хватает нас за рукава.
– Правда?
– Правда, – она с улыбкой посмеивается.
– А Рэйвен? Она уже держала ребенка? – спрашивает он.
– Еще нет, как я уже сказала, ее сейчас зашивают. Так вы хотите зайти? Посмотреть на своего малыша?
Наш брат прерывисто выдыхает, и я замечаю, что его взгляд затуманен. Он быстро кивает и отпускает нас. Смотрит на меня, на Кэпа.
– Иди давай, – шепчет Кэп. – Мы подождем тут.
Мэддок исчезает за двойными дверями, а еще через пятнадцать минут они снова распахиваются.
Рэйвен лежит, держа в руках маленькое, свернутое в кокон одеяльце. Мэддок стоит рядом с ней.
На меня что-то находит, проникает в самое сердце.
Никогда в жизни я еще не видел на лице брата такое выражение, я не могу даже его описать.
Словно впервые за всю его жизнь он… цельный. Все в нем на месте.
Какое это невероятное, должно быть, чувство.
Вдруг появляется Виктория, поднимает руки ко рту, и у Рэйвен вырывается сдавленный смешок.
Потом Рэйвен находит взглядом меня, и я подхожу ближе.
Ближе к ней, ближе к моему брату, ближе к их ребенку.
Тихие шажочки Зоуи звучат у меня за спиной, и я просто не могу к ней не повернуться – как и все остальные. Никто не хочет пропустить ее первую встречу с малюткой.
Мы смотрим на нее, и она замедляет шаг в своих маленьких тапочках с собачьими ушками. Отец и Мейбл идут следом за ней.
Я достаю из коробки подарок и опускаюсь перед Зоуи. Она неохотно отрывает взгляд от Рэйвен и переводит на меня.
Подмигивая, кладу в руки Зоуи розового плюшевого волка.
Она улыбается, кивает и смотрит на отца.
Кэптен наклоняется, поднимает девчушку и подносит прямо к Рэйвен.
– Малыш не спит, Рэй-Рэй, – говорит она.
– Нет, Зо-Зо, – улыбается Рэйвен. – Малыш не спит.
Потом Рэйвен смотрит на меня.
– Ну, скажи нам, дядя Бро. УЗИ было верным?
Я шагаю к ней, смотрю на идеального ребенка в одеяльце и еле сдерживаю эмоции, которые так и рвутся наружу.
Достаю из коробки второго плюшевого волка и кладу возле нее.
Рэйвен резко втягивает воздух, и я наклоняюсь, чтобы поцеловать ее в висок.
– Да, оно было верным, – шепчу я, глядя ей в глаза. – Ты молодчина, Рэй-Рэй. Он – само совершенство.
Зоуи наклоняется ближе и заставляет всех нас потерять последние капли самообладания, когда она впервые шепчет своему двоюродному брату:
– Я люблю тебя, мой лучший друг. Очень, очень сильно.
Глава 26
Ройс
Никто не хотел уезжать из больницы, мы все категорически отказывались, пока Мейбл не применила к нам свое колдовство. В конце концов мы согласились уехать домой поспать, предупредив, что вернемся, как только откроем глаза.
Мейбл права – Мэддоку и Рэйвен нужно побыть наедине. А Кэпу нужно уложить свою малышку в настоящую постель, а не на маленькую кушетку, которую для нее привезли, хоть ей и очень понравилось на ней лежать.
Они с Викторией поедут домой, уложат Зо-Зо, а потом вместе улягутся в свою постель.
Мэддок останется с женой и новорожденным сыном.
А я?
– Ройс?
Я не осознаю, что притормаживаю, пока сидящая рядом Бриэль не окликает меня.
Тачка сзади сигналит нам, и это меня выбешивает.
Ударяю по газам, но потом снова давлю на тормоз.
Бриэль, тихо взвизгнув, дергается вперед, а машина сзади опять сигналит.
– Ройс!
Я тянусь назад, хватаю биту и распахиваю дверь.
Бриэль успевает схватить меня за руку.
– Что ты делаешь, Ройс?
– Он ведет себя, как мудак.
– Потому что ты резко затормозил. И откуда ты знаешь, что «он»? Может, девушка за рулем.
– Вот сейчас и выясню.
– Ты хочешь именно этим сейчас заняться? Хочешь подраться? Причинить людям боль? – рявкает она. – Ты только что провел потрясающий день со своей семьей, ты ждал всю ночь, как дети ждут чуда, рождения, ты умирал от восторга, когда встретился со своим племянником. И вот так ты хочешь поставить точку?
– А тебе не по фиг? Ты вернешься в свою гребаную пустую комнату, как всегда. Я поеду домой и что… я буду, мать твою, просто сидеть там?
– Сейчас три утра, Ройс, – шипит она. – Ты приедешь домой, ляжешь в постель и уснешь.
Я испускаю смешок, качаю головой, но в этом нет, на хрен, ничего смешного.
Нет. Ничего. Смешного.
Я один.
Полный одиночка.
Третий лишний Брейшо.
Сейчас высажу ее, и это начнется по-настоящему – я один. Из всех нас я один.
Эта мысль громко кричит у меня в голове, распаляя мое тело и делая его тяжелым.
– Мне нужна компенсация, – говорю я.
– Срочная новость, Плейбой, ты ее уже получил.
Я гневно смотрю на нее… и вижу ее глаза.
Они улыбаются. Понимающе.
– Ты купил розового и голубого волков, чтобы никто не узнал пол ребенка, даже если кто-то из них подсмотрит. И угадай – что? Они все подсмотрели, – дразнит она. – Вот тебе и компенсация.
Мое лицо начинает разглаживаться, и, сам того не осознавая, я смеюсь.
Захлопываю дверь и, позволив Бриэль забрать у меня биту, опускаю голову на подголовник.
– Жми на газ, Плейбой, пока те, кто сзади, не вышли из машины и не постучались в твое окно, иначе мне придется искать новый способ вразумить тебя, – миролюбиво произносит Бриэль
Я вскидываю бровь.
– Новый способ? Может, тогда нам стоит прямо сейчас опробовать?
Она смеется, и я давлю на газ, направляя машину к ее общаге.
Бриэль
Мы останавливаемся, и Ройс вздыхает, пристально глядя на меня.
