Как найти любовь в книжном магазине - Вероника Генри
– Отвечайте!
Джулиус видел, что она говорит серьезно. И у него был ответ – «1984», небольшой, но идеально написанный роман, не перестававший его волновать и будоражить, – однако он не собирался уступать так просто.
– Скажу, – ответил он, сам не зная, откуда у него взялась смелость. – Если пропустите со мной стаканчик.
Она сложила руки на груди и склонила голову набок:
– Не уверена, что мне будет с вами интересно.
Но ее улыбка говорила об обратном.
– Будет, – ответил Джулиус и отошел к кассе, надеясь, что девушка последует за ним.
Она была своенравной. Она будто вызвала его на дуэль и ждала, кто победит. Что ж, он решил дать ей шанс.
Она подошла к прилавку. Джулиус пробил книгу, и девушка дала ему фунтовую купюру.
– Сегодня вечером выступает одна группа, – сказал он. – Сидр и панки, но я не знаю лучшего способа для американки провести последний вечер в Англии.
Он положил книгу в пакет и протянул ей. Она смотрела на него с недоверием, но и заинтересованно.
Джулиус всегда уверенно держался с девушками. Он уважал их. Его привлекал их ум – значительно больше, чем внешность, и этим он нравился женскому полу. Он был задумчив, немного загадочен. И сильно отличался от самоуверенных типов из университета. Он и одевался иначе – в стиле свободных художников, носил бархатные пиджаки и шарфы, чуть обесцвечивал волосы. И он был симпатичным – скуластым, большеглазым, причем глаза он иногда подводил, чтобы сделать их еще более выразительными. Детство в Лондоне придало ему смелости делать это, не опасаясь насмешек со стороны тех, кто не понимал моды того времени.
– Почему бы и нет? – сказала она наконец.
– Я буду там к восьми.
Когда Джулиус добрался до паба, было уже двадцать минут девятого. Девушки нигде не было видно. Он не знал, опаздывает ли она или уже ушла. Или вообще не придет. Он не станет волноваться из-за этого. Будь что будет…
Он заказал в баре пинту мутного сидра, какого-то затхлого, отпил немного, а затем вышел на улицу, чтобы посидеть на скамейке и насладиться последними солнечными минутками. Паб был популярным, но довольно простецким, Джулиус любил его за этакую непритязательность. И здесь всегда выступали хорошие группы. В воздухе витало ощущение праздника и ожидания, прощания с солнцем в эту последнюю неделю лета. Джулиус чувствовал приближение перемен. Будут ли они связаны с рыжеволосой девушкой, он не мог сказать, но что-то такое предчувствовал.
В девять часов кто-то хлопнул его по плечу. Он повернулся и увидел ее.
– Я не собиралась приходить, – сказала она. – Потому что не хотела влюбляться накануне отъезда.
– Влюбляться не обязательно.
– Это уж как получится, – ответила она серьезно.
– Ну давай посмотрим, что мы можем сделать, чтобы избежать такой неприятности. – Он встал и поднял свою пустую кружку. – Ты уже пробовала скрампи?
– Нет, – произнесла она с сомнением в голосе.
Он купил ей полпинты, потому что после двух пинт развозило даже самых крепких парней. Они наблюдали за ребятами, сумасшедшей панк-группой, которая пела песни на цыганские мотивы о разбитом сердце и полной луне. Он купил ей еще кружечку и наблюдал, как она улыбается все шире, а глаза ее становятся сонными. Ему хотелось провести рукой по ее великолепным волосам.
– Где ты сегодня ночуешь? – спросил Джулиус, когда группа закончила концерт и подвыпившие посетители начали выходить из паба.
Она обняла его за шею и прижалась к нему всем телом, прошептав:
– С тобой.
Ее поцелуй отдавал последними летними яблоками.
Позже, когда они лежали, обнимая друг друга, она тихо сказала:
– Ты так и не ответил.
– Что?
– Какая твоя любимая книга.
– «1984».
Она задумалась, кивнула в знак одобрения, закрыла глаза и уснула.
На следующее утро Джулиус проснулся и обнаружил, что сжимает ее лилейно-белую руку. Он спросил себя, во сколько у нее может быть рейс, как она предполагает добраться до аэропорта, собрала ли вещи… Накануне вечером они об этом не говорили. Он не хотел ее будить, потому что чувствовал себя хорошо рядом с ней. Он никогда раньше не испытывал подобного чувства – ощущения полноты жизни. Оно придавало смысл многим из прочитанных им книг. Ему казалось, что он понимает такого рода чувства умом, но теперь он понял и сердцем. Джулиус едва мог дышать от благоговения.
Если он будет лежать очень тихо, возможно, она и не проснется. Возможно, она пропустит свой рейс. Возможно, ему удастся провести с ней еще одни волшебные сутки.
Но Джулиус был человеком ответственным. Не безрассудным. Поэтому он пощекотал ей щеку волосами, и она стала просыпаться.
– Эй, – прошептал он. – Сегодня у тебя самолет.
– Не хочу уезжать, – пробормотала Ребекка, уткнувшись ему в плечо.
Он провел рукой по ее теплой коже:
– Ты можешь вернуться.
Он стал гладить пальцем ее веснушки. Их было сотни. Тысячи. Он никогда не пересчитает их.
– Во сколько у тебя рейс? Как ты будешь добираться до аэропорта?
Она не ответила, просто взяла его за руку и посмотрела на часы у него на запястье.
– Самолет в час дня.
Джулиус в тревоге сел на кровати. Было уже десять.
– Черт! Тебе нужно вставать. Ты опоздаешь! Я могу отвезти тебя, но не думаю, что ты успеешь.
Он хватался за одежду, натягивая, что подворачивалось под руку. Ребекка не двигалась.
– Я не поеду.
Он уже надевал джинсы, но при этих словах посмотрел на нее:
– В смысле?
– Я решила. Еще вчера вечером. – Она тоже села на постели, и ее волосы разметались по плечам. – Я хочу остаться здесь. С тобой.
Джулиус засмеялся:
– Не может быть.
Его охватила легкая паника.
Ребекка широко раскрыла глаза:
– Разве ты не чувствуешь то же, что и я? Как будто ты встретил любовь всей своей жизни?
– Да, но…
Это была невероятная ночь. И он был сражен наповал, если можно так выразиться. Но Джулиус был достаточно благоразумен, чтобы понять, что нельзя принимать судьбоносные решения после одной проведенной вместе ночи.
Похоже, Ребекка считала иначе.
– Все вполне логично. Я хочу специализироваться на английском языке. Я хочу заниматься языком в лучшем месте на планете. И это место здесь, в Оксфорде, разве не так?
– Так. Полагаю, что так. Или в Кембридже.
– Я достаточно умна. Это точно. Если я смогла поступить в Браун, то смогу поступить и в Оксфорд.
Джулиус снова рассмеялся. Не над ней, а над ее самоуверенностью. Девушки, которых он знал, никогда не были столь дерзки. Их воспитали скромными и сдержанными. Ребекка же собой гордилась.
Она скрестила руки на груди:
– Не смейся надо мной.
– Я не смеюсь. Я просто думаю, что ты слегка погорячилась.
И это было еще мягко сказано.
– Никуда я не полечу.
Джулиус сглотнул. Она не шутила. Кроме того, она все равно не успеет на самолет. И насколько он знал, ей некуда было больше идти.
– А что скажут твои родители?
– А что они могут сказать?
– Много чего. Разве ты не собиралась поступать в университет?
– Собиралась. Но знаешь что? Это никогда не казалось
