Счастливый удар - Ханна Коуэн
– Как будто они поверят, что ты оставил меня одну в таком виде, – усмехается она.
Я прищуриваюсь.
– Ты права. Не отходи от меня, когда доберемся туда.
Она отмахивается, но я вижу на ее губах намек на улыбку, прежде чем подойти к двери.
Сделав глубокий вдох, я открываю ее, и меня обнимают прежде, чем я успеваю заговорить. Сердце сжимается от тихих всхлипов мамы, и я быстро обнимаю ее.
– Клянусь, мама, я больше не буду переделывать твой макияж, – ругается Грейси. Она протискивается мимо нас в номер. – Где моя будущая невестка?
Девчачье хихиканье разносится по комнате, когда я отстраняюсь из маминых объятий.
– Придержи коней, крошка. Ты ее спугнешь.
– Если она может смотреть на тебя каждый день, не думаю, что ее удастся отпугнуть, – возражает Грейси и бросается к Аве. – Кстати! Ваша новая квартира прекрасна. Я приеду снова как можно скорее. Хотя я все еще в шоке от того, что ты согласилась жить с этим огром, – добавляет она, когда они спешат в ванную.
– Она пытается украсть Аву для себя или что? – ворчу я. Она один раз остановилась у нас с Авой в новой квартире и думает, что сможет заполучить мою девушку.
– Кто знает твою сестру. – Мама пожимает плечами и лезет в сумочку. Вытащив салфетку, она вытирает остатки слез. – Твой отец так гордился бы тобой, детка.
Она комкает салфетку и смотрит на меня влажными глазами.
От этих слов глаза затуманиваются, и мне приходится отвести от нее взгляд. Я всегда хотел, чтобы папа гордился мной, и я знаю, где бы он ни был, он смотрит на меня сверху вниз с улыбкой на лице.
– Спасибо, ма, – шепчу я, целуя ее в щеку.
– Если вы закончили свои рыдания, то пора полюбоваться горячими хоккейными задницами, – объявляет Грейси, когда они с Авой присоединяются к нам.
– Ты не будешь ни на что любоваться. Не думай, что я не заметил, как ты одета. Тебе не помешало бы немного прикрыться. – Я смотрю на ее мини-платье.
– Я думаю, ты выглядишь красиво, Грейси. Не обращай внимания на дедушку, – вмешивается Ава, обнимая меня сзади. Она целует меня в шею, и все мои негативные мысли исчезают.
В кармане жужжит телефон, и вся моя нервозность возвращается.
– Блин. Нам пора. Дуги организовал мне интервью, и мы уже опаздываем.
– Тогда идем. Пришло время увидеть, как мой ребенок станет новым лицом НХЛ!
Мама восторженно хлопает.
Я смотрю на Аву, которая переплетает свои пальцы с моими. До сих пор поражаюсь тому, что она здесь, со мной. Мы действительно справились.
* * *
– Твою мать! Это было весело! – кричит Грейси, как только мы находим свои места на арене.
Я не могу не кивнуть в знак согласия. Никогда раньше у меня перед лицом не было такого количества камер.
Когда на прошлой неделе мы с Дуги часами готовились к этим интервью, я сильно недооценил, насколько утомительными они будут. Это совершенно другой опыт, чем фиаско в Миннесоте, но все же ошеломляющий.
– Грейси, – упрекает мама со своего места слева от меня. Сестра просто отмахивается от нее и продолжает разглядывать каждого мужчину поблизости.
Когда свет гаснет и все начинают выходить на сцену, я кладу руку на обнаженное бедро Авы и сжимаю. Она смотрит на меня с успокаивающей улыбкой и, обняв мою руку, прислоняется головой к плечу. Мама берет мою свободную руку и сжимает ее в своей.
Внутренности завязываются узлом, пока я борюсь с шумом в ушах. Мы уже несколько месяцев знаем, какая команда будет выбирать первой, но даже когда генеральный менеджер Сиэтла выходит на сцену и встает за трибуну, мне кажется, что я не могу дышать.
Называют мою фамилию, и мир начинает двигаться в замедленной съемке. Три самые важные женщины в моей жизни тянут меня за руки и смотрят на меня полными слез гордыми глазами.
Я поднимаюсь на ноги и позволяю маме обнять меня, даря ей этот момент. Я так же крепко сжимаю ее спину и шепчу ей на ухо: «Я люблю тебя», прежде чем оглушительный звук аплодисментов возвращает меня в реальность. Я отстраняюсь от мамы и поворачиваюсь, чтобы помочь встать Аве.
– Я люблю тебя, – шепчет она мне на ухо, пока я разворачиваю ее.
– Я люблю тебя, детка.
Я украдкой целую ее, прежде чем посадить обратно и обнять Грейси, которая крепко сжимает меня.
Я иду к сцене, мое тело действует на автопилоте. Меня поздравляют, и я умудряюсь благодарно помахать рукой некоторым людям.
Ступеньки исчезают у меня под ногами, пока я сокращаю расстояние между мной и генеральным менеджером «Сиэтла». Моя улыбка становится еще шире, когда я подхожу к руководству и пожимаю им руки.
Мы обмениваемся словами, и я улетаю на седьмое небо.
Внезапно передо мной разворачивают свитер, и я гордо выпячиваю грудь, принимая его трясущимися руками. Надпись «Хаттон» на спине хорошо выделяется на сине-зеленой шелковистой ткани.
Я мгновенно натягиваю его через голову и хватаю бейсболку «Силс» у другого члена команды.
Сияя, я выхожу на середину линии и улыбаюсь в камеру перед нами.
Я замечаю свою семью на трибунах, и моя улыбка увеличивается в десять раз от гордости, написанной на их лицах.
Я наконец сделал это.
Я сделал.
Эпилог 2
Два года спустя
Оукли
– Это последнее. – Ава вытирает руки о спортивные штаны «Сиэтл Силс» и ставит последнее блюдо на блестящую мраморную столешницу в нашем недавно купленном доме.
– Ты собираешься накормить целый город, любимая? – поддразниваю я, обводя взглядом огромное количество еды, разложенной по кухне.
– Похоже на то, верно? Мы слишком давно не собирались все вместе.
Три месяца, если быть точным. Ни разу с выходных перед началом сезона. Сентябрь стал для нас первым хоккейным сезоном совместной жизни, и это уже в десять раз лучше, чем быть врозь.
Последние два года выдались непростыми. Я летал на игры и возвращался в Британскую Колумбию, чтобы повидаться с семьей. Аэропорт стал практически моим вторым – нет, третьим домом, если считать мою прежнюю квартиру в Сиэтле. А все ночные звонки сделали «Скайп» моим лучшим другом.
Одинокая жизнь в Сиэтле быстро стала для меня огромной занозой в заднице. Конечно, это не значит, что все было плохо. Я воплощал свою мечту. Просто делал это без своей второй половинки.
– До сих пор не могу поверить, что он наш. Я даже не знаю, что делать со всем этим пространством, – бормочет Ава.
Я подхожу к
