Вечная дева. Шанс на счастье - Екатерина Овсянникова
— Спасибо, Лексана, — Алан улыбнулся, благодарно мне кивнув. — Что бы я делал без столь сильной травницы? Наверное, там в лесу душу небесам бы и отдал.
— Отдыхай, — прошептала я, попятившись назад и спрятав за ухо выбившийся из косы рыжий локон. — Сон — самое лучшее лекарство.
— А ты будешь рядом?
Ох, он издевается?
— Буду. Надо же за твоим самочувствием следить, — ответила, сглотнув и подавив очередной приступ боли от незаслуженных тёплых слов в свой адрес.
Нам же нельзя завязывать дружбу… Почему Алан не хочет с этим мириться? Минует Ивана Купала — и ни о какой травнице он даже не вспомнит, а мне потом сиди у разбитого корыта!
Поздним вечером на выходе из домика, когда снадобья на будущий день были готовы, я засобиралась к выходу, стараясь как можно меньше смотреть на своего гостя.
— Спокойной ночи, Лексана, — послышался позади сонный, наполненный добром и заботой голос.
— Спокойной ночи, Алан, — ответила, стараясь сохранять равнодушие. Под действием сонного снадобья парень быстро отправился в объятия богов сна, а я же тем временем пошла к берегу Плещихи. Кристалл проклятый русалий за пару дней изрядно погас, так что пришлось мне на дно спуститься, да на ночёвку у камня жёлтого разместиться.
Перед сном, взирая на луну, освещающую лучами озеро, я размышляла над дальнейшей жизнью. Что мне делать? Как поступить, чтобы не раздосадовать человека? Хоть после Ивана Купала злополучного Алан ничего и не вспомнит, не хотелось бы в эти дни быть для него злой угрюмой тучей.
Но вот могу ли я по-другому? И надо ли мне быть иной?
Кто знает, может сегодняшняя ночь даст мне ответ…
Глава 22
Вновь я проснулась ни свет ни заря. Не получалось у меня никогда подолгу отдыхать на дне Плещихи. Мало ли что с домом случится, а я разлёживаюсь тут на жёлтом кристалле, поглядывая на луну или солнышко!
А когда в доме кто-то спал, так и подавно душу грызло волнение: вот очнётся, не дай бог, гость раньше времени, а хозяйки дома и нет. Делай что хочешь!
Утреннее время я провела с пользой: накормила скотину, приготовила пациенту, мирно отдыхающему в травничьем домике, вкусный и полезный завтрак, а также сходила постирать грязную одежду парня. Волокла я Алана через лес же, так что рубаха и штаны гостя были не только испачканы землёй, но и усеяны кучей колючек репейника и пятнами от трав.
Только дела все дела доделала и на стол накрыла, как раздалось сонное мычание. Аккуратно потягиваясь, Алан, не открывая глаз, улыбался светящему ему в глаза солнышку. Подхватив необходимые для процедур материалы, я уселась на край кровати пациента для проведения нужных процедур.
— Доброе утро, — слюбезничала я, в следующую секунду заговорив спокойным, чуть наполненным прохладой голосом. — Ну что, рассказывай. Как самочувствие?
— Доброе утро, Лексана! — вопреки моему слегка прохладному приветствию лицо Алана озарила добрая улыбка. — Спалось отлично, и вроде почти не болит ничего.
— Молодец, значит идёшь на поправку, — ответила, не переставая внимательно разглядывать вблизи раны и царапины гостя. — И да, я вроде просила называть меня травницей.
— А как твоё самочувствие? Похоже, ты уже давно не спишь, — поинтересовался Алан, с любопытством наблюдая за моими движениями. — Лицо почти не сонное, а выпечкой и травами, кажется, пропах не только весь дом, но и ты сама, — парень указал на одну из рыжих косичек, из которой выбилось несколько рыжих локонов. — Причёска вот ещё малость растрепалась.
Без какого-либо смущения Алан потянулся свободной рукой к моему лицу и спрятал мне за ухо мешающие осмотру волосы. Чуть не икнув от удивления, я подняла голову и встретилась с пациентом взглядом. Ощущение, будто на самом деле этот перевязанный бинтами паренёк давно мне знаком, всё никак не выходило из головы. Но где и когда мы могли встретиться?
— Вот так намного лучше, — добавил гость, хитро мне подмигнув. — Тебе удобнее рассматривать, как проходит лечение ран, а мне — любоваться на дивные сапфировые очи моей спасительницы.
Через секунду послышался грохот. Оцепенение, вызванное словами Алана, развеялось из-за упавшей кадки с водой, в которой я смачивала полотенце пациента. С досадой вздохнув, я соскочила с кровати и, схватив тряпки для уборки, принялась ползать по полу, собирая пролитую воду. По окончании уборки я решила присесть отдохнуть, как неожиданно рядом возник Алан, как и раньше укутанный по пояс в одеяло. Рукой, крепко держащей чистое полотенце, он потянулся, чтобы утереть моё вспотевшее лицо. Увернувшись и аккуратно забрав вещь из рук парня, я направилась к умывальнику.
Холодные струйки успокаивали, развеивали странные мысли. Алан просто очень добрый мужчина, вот благодарит меня за спасение подобным вниманием! И чего я тут выдумала?
— Лексана, всё хорошо? — в зеркале мелькнуло отражение укутанного в одеяло пациента. В его голосе, как и в лице, читалось беспокойство.
— Ничего, жить буду, — ответила, не сводя взгляда с зеркальной глади. — Садись завтракать, а то скоро остынет.
Пожав плечами, каштановолосый гость послушно поправил одеяло и уселся за стол. Поедая угощение, я краем глаза наблюдала, как Алан с наслаждением принюхивался к каждому блюду прежде, чем начать есть. Разумеется, он также не сдержался, чтобы в очередной раз не похвалить повара.
Его слова отдались в душе странным чувством. Когда мне последний раз доводилось слышать нечто подобное от других людей? Лет двадцать назад, когда я и узнала о русалочьем проклятии? Мария, конечно, до сих пор умудряется со мной дружить, но это всё же другое… Сейчас в моей жизни нет места подобному! Благодарность — это хорошо, но она не убережёт Алана от очередного забвения, которое случится совсем скоро.
Отбросив пагубные мысли, я продолжила заниматься пациентом, который в этот раз не сдержался, чтобы не помочь мне с уборкой кухонной утвари. Как бы я ни отмахивалась и не намекала на раны, Алан всё равно здоровой рукой забирал у меня вымытую посуду и расставлял по своим местам.
«Разминаться для здоровья тоже полезно!» — отнекивался пациент, с гордым видом рассматривая результаты своих трудов.
День выдался на редкость жарким, так что постиранная одежда достаточно быстро высохла. Теперь нужда кутаться в одеяло у Алана пропала, чему гость не мог не порадоваться. Казалось даже, будто парень посвежел: царапины на лице уже почти не было видно, как и перевязанные раны,
