Незваная гостья - Маделин Уикхем
– В этом вся фишка, – говорит Бин. – По-видимому, вопрос вентилируется уже какое-то время, только папа молчал, чтобы не сорвалось. Так что у них все на мази. Переезд запланирован на среду, а вечеринка будет в субботу.
– На среду? – Я чувствую внезапное опустошение. – Но это же… Это…
Скоро. Слишком скоро.
Я снова закрываю глаза – новости рикошетят сквозь меня, отдаются во мне болезненными ударами и уколами. Мозг снова переносит меня в тот день, когда наш мир изменился навсегда. Мы сидели на кухне счастливые и разморенные, пили глинтвейн и знать не знали о том, какой бомбой нас вот-вот накроет.
Разумеется, оглядываясь назад, я вижу, что приметы были. Стиснутые руки Мими. Влажные глаза отца. Осторожные взгляды, которые они бросали друг на друга. Даже елка-доходяга сейчас представляется чем-то символичным.
Но ведь при виде тщедушной елки вам автоматически не приходит на ум: Погодите… что-то елка маловата… родители как пить дать разводятся! Я вообще ничего не подозревала. Все говорят: «Вы должны были о чем-то догадываться». Но я, честное слово, ни о чем не догадывалась.
Даже сейчас порой после пробуждения я переживаю блаженные мгновения, как вдруг, уух, все вспоминаю. Мими и папа развелись. Папа встречается с Кристой. Мими живет в квартире в Хаммерсмите. Прежняя жизнь закончилась.
Далее, конечно же, в голову начинают лезть катастрофические подробности моей собственной жизни. Мало того что родители расстались и наша семья почти распалась. Я веду нескончаемую войну с Кристой. Я больше не общаюсь с папой. Четыре месяца назад меня уволили. Жизнь повернулась ко мне задом. Я словно в тумане. Иногда у меня такое ощущение, словно кто-то умер, только поминок и цветов не было.
И после Доминика, который оказался насквозь двуличным, настоящего бойфренда у меня нет. (На самом деле, если считать «лицом» каждую девку, с которой он тайком чпокался, его можно назвать пятиличным, и я поверить не могу, что подписала за него все рождественские открытки, потому что он сказал, что у меня красивый почерк. Дура я наивная, вот кто.)
– Понимаю, все происходит быстрыми темпами, – извиняющимся тоном говорит Бин, как будто это ее вина. – Не знаю, что будет с мебелью, думаю, ее поставят на хранение до лучших времен. В любом случае я свои вещи заберу. Папа с Кристой пока намерены снимать жилье. Криста сказала, что сегодня разошлет приглашения по электронной почте, и вот… я хотела тебя предупредить.
Все происходит настолько стремительно, думаю я, что дух захватывает. Развод. Подружка. Продажа дома. А теперь еще вечеринка. Я пытаюсь представить, что это будет за вечеринка в «Зеленых дубах» без Мими в роли хозяйки, и не могу.
– Я вряд ли пойду, – с ходу говорю я.
– Не пойдешь? – встревоженно спрашивает Бин.
– Настроения нет, – как можно небрежнее говорю я. – И, кажется, вечер субботы у меня занят. Что ж, хорошо тебе повеселиться. Передай всем привет от меня.
– Эффи!
– Что? – говорю я, изображая непонимание.
– Я считаю, что тебе следует пойти. Это будет последняя вечеринка в «Зеленых дубах». Мы все там будем. Это наша возможность попрощаться с домом… почувствовать себя семьей…
– Это больше не наш дом, – без обиняков говорю я. – Криста все испортила своей «стильной» покраской. И мы больше не семья.
– Нет, семья! – потрясенно возражает Бин. – Конечно, мы семья! Как ты можешь такое говорить!
– Ладно, как скажешь.
Я мрачно смотрю себе под ноги. Что бы там Бин ни говорила, но это правда. Наша семья уничтожена. Разбилась вдребезги. И никому не под силу собрать нас вместе.
– Когда ты в последний раз разговаривала с папой?
– Не помню, – лгу я. – Он занят, я занята…
– Но ты с ним поговорила как следует? – обеспокоенно спрашивает Бин. – Вы во всем разобрались, после того…
После того вечера, когда я наорала на Кристу и в ярости выскочила из дома – это имеется в виду. Только она слишком тактична, чтобы так формулировать.
– Конечно, – снова лгу я, потому что не хочу, чтобы Бин огорчалась из-за наших с папой отношений.
– Я не могу до него дозвониться, – говорит она. – Все время отвечает Криста.
– Ага.
Я стараюсь, чтобы в моем голосе звучало как можно меньше заинтересованности, потому что единственный способ справиться с ситуацией с папой – это отстраниться от нее. Особенно это касается Бин, которая имеет манеру вносить разлад в мою душу именно тогда, когда я считаю, что все улеглось.
– Эффи, приходи на вечеринку, – снова подступает с уговорами она. – Не думай о Кристе. Подумай о нас.
Сестра такая рассудительная. Она способна взглянуть на ситуацию чужими глазами. В ее лексиконе выражения типа «с другой стороны», «твои доводы действительно веские» и «я понимаю, чем ты руководствуешься». Пожалуй, мне следует попробовать быть рассудительной, как она, в приступе самокритики думаю я. Или, по крайней мере, попробовать высказаться рассудительно.
Я закрываю глаза, делаю глубокий вдох и говорю:
– Я понимаю, чем ты руководствуешься, Бин. Твои доводы действительно веские. Я подумаю об этом.
– Вот и хорошо, – в голосе Бин слышится облегчение. – Потому что иначе «Зеленые дубы» исчезнут навсегда, и будет слишком поздно.
«Зеленые дубы» исчезнут навсегда.
Ладно, сейчас я не в состоянии обдумать эту мысль. Разговор пора заканчивать.
– Бин, мне пора, – говорю я. – Потому что я на работе. Временно тружусь на ответственном посту официантки. Потом поговорим. Пока.
Когда я пробираюсь обратно в огромную мраморную кухню, в ней стоит гул голосов обслуживающего персонала. Флорист выгружает цветы, повсюду большие ведра со льдом, парень, которого называют хаус-менеджером обсуждает сервировку с Дамианом, владельцем «Сальса Верде».
Организовывать такой большой шикарный ланч – это все равно что ставить спектакль, и я, наблюдая за работой поваров, чувствую себя более оптимистично. Мне просто нужно работать и состоять при деле. Да. Это и есть ответ.
Когда я лишилась работы по организации мероприятий, это было большое потрясение. (И дело не в том, что я косячила. Но даже если так, то, по крайней мере, косячила не я одна, потому что турнули весь отдел.) Но я изо всех сил стараюсь быть позитивной. Каждый день я нахожу новые вакансии, а работа официанткой поддерживает меня в финансовом плане. Никогда не знаешь, какой вариант выстрелит. Может быть, «Сальса Верде» станет моим спасательным кругом, думаю я, оглядываясь по сторонам. Может быть, так я снова вернусь к организации мероприятий. Кто знает, что может случиться?
Поток моих мыслей останавливается, когда я замечаю, что флорист,
