Трудно удержать - Кристи Бромберг
– Самое время сказать, какой я замечательный, за что я отплачу тебе вином и сыром, а в качестве десерта полакомлюсь твоей киской.
– Ох…
Какая женщина стала бы противиться такому?
– Вот именно. Хочешь сказать что-то еще? – спрашивает Раш.
– Думаю, нужно зайти внутрь и попрактиковаться в нашем ужасном сексе.
– Практика способствует совершенству, – бормочет он, в ответ на что мы со смехом идем исследовать дом. – В нашем случае она делает все совершенно ужасным.
Глава 30. Раш
– Явсе еще удивлена, – смотрит на меня с другого конца веранды Леннокс. На ней лишь моя футболка, которая только подчеркивает длинные загорелые ноги. Ноги, между которыми я провел добрую часть дня и совсем не жалуюсь на это. Ветерок шевелит ее волосы, а солнце греет спину, пока она потягивает вино.
Леннокс – услада для глаз, и впервые с приезда в Штаты что-то – а точнее, кто-то – может сделать мое возвращение на родину печальным.
– Мы заслужили перерыв.
– Думаю, и бедняга Джонни заслужил отдых от нашей компании.
– Полагаю, пока нас нет, он продезинфицирует весь дом. – Я со смехом беру со стола крекер и кусочек сыра.
– Сегодня ничто не испортит мне настроение, – бормочет Леннокс и начинает кружиться, от чего вино выплескивается через край. – Упс, – ее хихиканье разносится по веранде, и я улыбаюсь, понимая, что она немного пьяна. – Ошибочка вышла.
– Такое случается только с лучшими из нас, – господи, как же она прекрасна. Я похлопываю по свободному месту рядом со мной на шезлонге. – Посиди со мной.
Леннокс с беззаботной улыбкой бросает на меня застенчивый взгляд.
– Я думала, что измотала тебя.
– Присядь, Нокс. – Видит бог, она действительно измотала меня. – Просто присядь, чтобы полюбоваться закатом.
– В таком случае, – говорит она и подпрыгивает, прежде чем плюхнуться рядом и прижаться ко мне, – отлично. Просто идеально.
– И правда, – соглашаюсь я и, поцеловав Леннокс в макушку, притягиваю ее ближе.
Леннокс, разбирающаяся в бизнесе, сексуальна. Леннокс, фурия в постели, – мечта любого парня. Но подвыпившая Леннокс в равной степени очаровательна и забавна, из-за чего мне хочется наклониться и зацеловать ее до беспамятства.
– Мне это было нужно, – шепчу я поверх ее головы. – Уехать куда-то, где люди не станут смотреть, задавать вопросы или чего-то требовать от меня. Ты понятия не имеешь, как сильно я в этом нуждался.
Как сильно нуждался в тебе.
Мне требуется мгновение, чтобы осознать эту мысль, но я отгоняю ее подальше, потому что я ни в чем не нуждаюсь. Или точнее – ни в ком.
Когда-то нуждался.
А после ее смерти поклялся никогда больше не допускать подобного.
Мы сидим молча, пока волны плещутся о берег, а солнце медленно исчезает за океаном.
– Ты подарил мне закат, – вдруг шепчет Леннокс. – Никто никогда не дарил мне закат.
– Ерунда какая-то. Определенно…
– Шшш, – прерывает она, прежде чем прижаться к моим губам. – Давай насладимся моментом. – И Леннокс кладет голову мне на грудь.
Никто никогда не дарил мне закат.
Не уверен, почему ее замечание задело меня за живое, ведь Леннокс Кинкейд заслуживает куда большего, чем закаты. Она заслуживает рассветы, закаты и все, что между ними.
И, словно по команде, звонит телефон Леннокс, из-за чего она хмурится.
– Только не это. Отстань, Деккер, – ворчит она.
– Я не возражаю, если ты хочешь ответить.
– Зато я возражаю, – раздраженно заявляет Леннокс. Она встает, чтобы взять сумочку, а после возвращается и бесцеремонно вываливает ее содержимое на шезлонг. Вид вещей, которые она перебирает, вызывает у меня смех: кошелек, косметичка, бейсбольный мяч с подписями, который, уверен, имеет какую-то особую ценность, но болтается в сумочке, в которую большинство женщин предпочли бы положить резинку для волос. Хотя и резинки тут тоже имеются, наряду с визитками и ручками, но больше всего меня веселит то, что, отодвинув в сторону первый телефон, Леннокс хватает второй.
– У тебя их два? Ты настолько важная персона? – смеюсь я.
– Долгая история, – бормочет она, отмахиваясь от меня, когда один из мобильников снова начинает звонить. – Вот ты где! – нажимает она кнопку сбоку, и телефон тут же замолкает. – Проблема решена. Больше нам никто не помешает.
Леннокс одаривает меня самой широкой и очаровательной улыбкой, прежде чем снова усесться и прижаться ко мне.
– Существует какая-то определенная причина, почему ты не хочешь говорить с сестрой? – спрашиваю я.
– Целая куча, – фыркает Леннокс.
– И какие же?
Леннокс качает головой, и пусть я не вижу ее глаз, готов поклясться, что она закатила их.
– Потому что они всегда такие идеальные, а я… просто я.
– И что это значит? Что ты неотразимая? Умная. Энергичная. Серьезная. Сексуальная. Веселая.
– Но почему ты начал с «неотразимая»? – немного резко уточняет Леннокс.
В голове у меня раздаются тревожные звоночки.
– Не знал, что называть тебя неотразимой – преступление. Особенно, когда ты выглядишь вот так, – указываю я на ноги, которые она закинула на мои, из-за чего обнажились ее бедра. Надувшая губы Леннокс с любопытством смотрит на меня. – Уверяю, я не хотел тебя оскорбить. Вообще-то, совсем наоборот. – В ответ она лишь тяжело вздыхает. – Не хочешь объяснить, как то, что я назвал тебя неотразимой, связано с твоим нежеланием отвечать на звонок сестры?
– Все сложно.
Я смеюсь, запрокинув голову.
– Ты же помнишь, с кем разговариваешь? С тем, кто в последнее время стал королем сложностей.
– Работать с семьей нелегко.
– Могу себе представить. Уверен, между вами случаются разногласия.
– Между четырьмя сестрами? – усмехается Леннокс.
– Тебе нравится то, чем ты занимаешься? Делает ли тебя это счастливой?
– Ага, – отвечает она, но что-то в ее глазах говорит об обратном. Возможно, причина в том же, что я успел уловить, когда зашел в дом, а она болтала с одной из сестер. В ответе Леннокс слышится сарказм. Почти как смесь обиды и раздражения, которую она прячет, стоит мне ее только заметить.
Прямо как сейчас.
– Звучит не слишком убедительно.
Улыбка Леннокс становится более мягкой.
– Когда ты пятый человек в семейном бизнесе, создается впечатление, что там слишком много людей. Слишком много мнений. Борьбы за возможность заняться клиентом. И прочего, – хихикает она, но уже без прежнего запала. – Но да, я счастлива.
Я, поджав губы, киваю.
– Думаю, иногда тебе кажется, будто ты лишилась индивидуальности. Что ты скорее «одна из Кинкейдов», чем «Леннокс Кинкейд».
– Уверена, психологи бы приписали это
