Очарованная луной - Сара Эдисон Аллен
Джулия улыбнулась им слегка ошалелой улыбкой и бочком юркнула в кухню.
Несколько часов спустя, в разгар обеденной горячки, Джулия наконец расправилась с выпечкой. Торты разрезали и начали подавать клиентам еще до того, как она закончила выводить названия десертов на доске у стойки.
Джулия этого не знала, но, пока она хлопотала у плиты, в ресторан явилась Беверли, ее мачеха, однако определенно не затем, чтобы поесть. Она поджидала Джулию за столиком у самой двери. Когда она поднялась, парочка, рядом с которой она сидела, явно вздохнула с облегчением.
– Джулия! – пропела Беверли и принялась пробираться к стойке, помахивая пухлым коричневым конвертом. Несколько мужских голов повернулись в ее сторону. – Я заезжала к тебе домой к Стелле Феррис, поскольку в обеденное время тебя никогда здесь не бывает. Что ты делаешь в ресторане в такой час? Ты бываешь здесь только по утрам, это всем известно. Ты должна установить четкий распорядок и придерживаться его.
Джулия слишком устала эмоционально и физически, чтобы иметь дело еще и с бывшей мачехой. Она поставила доску на пол.
– Беверли, давай поговорим в другой раз. Я валюсь с ног и хочу поскорее попасть домой.
Где, кстати, ее дом? В квартирке у Стеллы? В старом отцовском доме? В Балтиморе? Все окончательно перепуталось.
– Нет уж, нет уж. Я и так уже достаточно за тобой гоняюсь, милочка. Знай я, что ты в ресторане, я бы поехала прямиком сюда, вместо того чтобы попусту торчать у Стеллы. У этой женщины явно не все дома. Так что ты здесь делаешь? – повторила она свой вопрос. – В такое время тебя тут никогда не бывает.
– Беверли, я хозяйка этого заведения и могу приходить и уходить, когда мне вздумается.
– Кстати, о заведении… Прошу прощения, красавчик, – бросила она мужчине, сидевшему за стойкой, вклиниваясь между ним и его соседом.
Все трое оказались плотно прижаты друг к другу, но ни она, ни мужчины, похоже, ничего не имели против.
– А вот и сюрприз, о котором я говорила! – Беверли с размаху опустила конверт на стойку перед Джулией. – Твой отец так бы мной гордился! Я поручила моему адвокату составить договор о совместном владении рестораном. Тебе нужно только переписать половину «Джейс барбекю» на меня. Тогда, когда ты продашь ресторан, мы сможем поделить выручку поровну.
Мужчины с обеих сторон от Беверли, как и она сама, с любопытством уставились на Джулию, ожидая ее ответа. За соседним столиком тоже это слышали. Вскоре новость облетела весь зал, как дым.
Джулия стояла и смотрела на конверт, лежащий на стойке. Ей должно было быть все равно, но почему-то не было. Как прошлой ночью.
Миновало, наверное, не меньше минуты, прежде чем Беверли начала проявлять признаки беспокойства.
– Ну же, Джулия, ты знаешь, я это заслужила. – Она подалась вперед и произнесла вполголоса: – Я думала, у нас тобой полное понимание.
– В моем понимании, – отчеканила Джулия, наконец поднимая глаза от конверта, – мой отец любил тебя, а ты его бросила.
В зале мгновенно наступила полная тишина.
Беверли схватила конверт со стойки:
– Ты явно не в себе. Судя по твоему виду, вместо того чтобы спать, ты сегодня ночью занималась чем-то другим. И не воображай, будто я не заметила, что на тебе та же самая одежда, что была вчера. Пойди приведи себя в порядок, а я пока подожду тебя на улице.
– Нет уж, Беверли. Покончим с этим раз и навсегда, – отчеканила Джулия, и тут ее прорвало. – Ты была для него всем до такой степени, что он забывал даже про меня. С тех пор как в его жизни появилась ты, я перестала существовать. Эти шрамы, которыми ты так любишь меня попрекать при каждой встрече, появились из-за того, что он перестал на меня даже смотреть, едва на горизонте возникла ты. Он вкалывал в этом ресторане как проклятый, но тебе все было мало, так ведь? А когда дело перестало давать даже тот скудный доход, который приносило, ты бросила отца. Ты в самом деле думаешь, что я отдам тебе половину? Что ты этого заслуживаешь?
Беверли поджала свои тонкие губы, жирно накрашенные перламутровой персиковой помадой.
– Прежде чем поливать меня грязью, тебе следовало бы кое-что усвоить. Ты бросила его первой. И это из-за тебя он так увяз в долгах. Это ты, моя милая, во всем виновата, так что не нужно разговаривать со мной таким тоном.
Джулия оторопела от подобной наглости.
– И каким же образом я могу иметь отношение к его долгам?
Беверли возмущенно расхохоталась.
– А как, по-твоему, он заплатил за спецшколу, в которой ты училась? Те гроши, что он зарабатывал, все равно превышали минимум, который позволял претендовать на льготу, а поскольку ты приехала из другого штата, плата была еще выше. Он заложил все, что имел, ради тебя, неблагодарной. Но даже после этого я его не бросила. Я ушла от него лишь тогда, когда Бад начал проявлять ко мне интерес, а твой отец ни слова не сказал поперек. Он давным-давно уже перестал меня ценить. У него только и разговоров было что о тебе. И в колледже-то ты первая в семье выучилась, и в большом городе живешь, и мечты свои сможешь осуществить. Как будто это не ты пыталась изрезать себя в клочья, не ты нагуляла ребенка в шестнадцать лет, не ты обобрала родного отца как липку и даже ни разу не приехала потом его навестить.
На лицах кое-кого из посетителей отразилось удивление. Если о ее шрамах люди не знали, то догадывались, а вот о том, что уезжала она из города беременной, не подозревал никто.
Новость о том, что ее отец, оказывается, пожертвовал ради нее всем, ошеломила Джулию. Однако, несмотря на потрясение, в мозгу у нее что-то щелкнуло, и все сразу встало на свои места. Он никогда не умел толком выражать свои чувства. Ей, Джулии, потребовался не один визит к психотерапевту, чтобы разобраться со своими ожиданиями, особенно в отношении мужчин, которые у нее были. Она считала, что ей нужны широкие жесты и пылкие признания, потому что ничего этого она не получала от отца. Порой Джулии даже казалось, что ее подростковая влюбленность в
