Охраняемое сердце (ЛП) - Леблан Блэр

Она похлопала по стулу рядом с собой. Я сел, подогнув колени в ее сторону.

— Что ты хочешь знать?

— Все.

Она излучала счастье, и я наклонился ближе, чтобы погреться в нем.

— Мне тридцать. Я работаю телохранителем уже семь лет. До этого я был полицейским в Уолнат-крике. Я вырос в Сан-Леандро, а затем учился в Университете Сан-Хос.

Подбородок Рейн покоился на ее ладони.

— Это не так уж много, Кассиан.

— Что еще ты хочешь знать?

— Почему ты работаешь на моего отца?

Потому что ее отец был придурком, но она была восхитительна. Прорехи в платье демонстрировали дюймы гладких бедер, которые, как я уже представлял, обхватили бы мою талию

Какого черта она мне нужна?

Мое сердце бешено заколотилось, когда я встретился с ее потрясающе голубыми глазами. Безрассудный клубок похоти боролся с инстинктом защитить ее.

— Дело не сложное. Низкий риск. Хорошая зарплата.

Улыбка Рейн была ободряющей.

— А что ты любишь делать в выходные?

Заниматься сексом. Стрелять. Тренироваться.

— Я отрабатываю свои навыки и тренируюсь.

— Это ты делаешь, чтобы держать себя в форме, а чем ты любишь заниматься?

Дискомфорт сотрясал мои внутренности. Личные вопросы не давали мне покоя, потому что ответы раскрывали раны.

— Тренироваться и практиковаться.

— А какое у тебя увлечение?

Раньше — серфинг.

— Ты слишком глубоко копаешь. Не думаю, что у меня есть увлечения.

— Ты любишь джаз? — она сменила тактику.

— Не совсем.

— Рок? — предложила она.

— Некоторые песни.

— Хэви-метал или альтернатива?

— Классический рок, — я вздохнул через нос.

В ее взгляде промелькнуло веселье.

— Значит, ты не в восторге от вечеров с открытым микрофоном в джаз-клубе.

Я был бы в восторге от своего лица между твоих ног. Господи Иисусе.

— Не мое дело заботиться о том, куда направляется охраняемый объект, если это не представляет угрозы для безопасности.

— У тебя есть пистолет?

— Да, — я показал ей тот, что висел на поясе. — В плечевом ремне есть еще один.

Вместе с арсеналом в моей машине, но ей это не нужно было говорить.

— И ты носишь жилет?

— Всегда, — я дернул воротник, показывая ей бронежилет. — Я никогда не ухожу на работу без него.

— Но разве это не перебор? Никто не хочет моей смерти.

— Я живу здесь дольше. Люди способны на ужасные вещи.

— Я верю тебе, — она играла с фиолетовой прядью, перекидывая ее через грудь. — Но я думаю, что большинство людей порядочные.

Ох, какая наивная.

— Позволю себе не согласиться.

— Если бы они узнали кто я, то не захотели бы причинять мне боль.

— Если ты надеешься на всеобщую популярность, то спешу разочаровать.

— Я тебе не нравлюсь?

Это прозвучало как удар под дых.

— Я не это имею в виду. С психами не поспоришь. Им не нужна причина, чтобы ненавидеть тебя, — она глупая, если думает, что будет в безопасности, гуляя по улицам. — Не веришь мне? Прогуляйтесь по Тендерлойну.

— Кассиан, я не рискую просто так. Я сомневаюсь, что нужно за мной круглосуточно наблюдать. Ты кажешься фантастическим телохранителем, но я ненавижу, когда за мной повсюду следят. Мне девятнадцать. Ты помнишь, каково быть в таком возрасте?

Это было десять лет назад. Мой первый год в Университете Сан-Хосе был вихрем девушек, секса и лекций, которые я не помнил.

— Ты ничего не теряешь.

— Ну, это не тебе решать, — твердит она.

— Мне. Твое расписание зависит от моего усмотрения. Если я думаю, что что-то небезопасно, ты не идешь, и точка.

Рейн восприняла это не очень хорошо. Она побледнела.

— Я не знаю, что тебе сказал мой отец, но только я отвечаю за свою безопасность.

— Нет, милая. Я, — я возвышался над ней, даже когда сидела.

Пора дать ей понять, кто здесь главный, потому что защищать такую молодую девушку — значит устанавливать границы.

— Мой клиент — твой отец, а не ты.