Ритуал - Шантель Тессье
Положив руку ей на плечо, толкаю ее набок и задираю рубашку, чтобы обнажить ее грудь. Я тянусь к ней, обхватывая одной рукой ее горло, а другой сжимаю ее грудь. Я наклоняюсь и шепчу:
— Кричи сколько хочешь, малышка. Теперь ты моя.
Затем я захлопываю дверь.
***Тридцать минут спустя съезжаю с шоссе на гравийную дорогу и подъезжаю к дому. Я выхожу и обхожу заднюю часть внедорожника. Она все еще борется на боку. Потянувшись в карман, перерезаю веревку, но оставляю стяжки. Ее ноги падают на пол, и я вытаскиваю ее из багажника за руку, после чего снова перекидываю ее через плечо и несу в дом.
Проходя по коридору, я протягиваю руку и шлепаю ее по заднице, и Блейкли стонет.
Я пинком открываю дверь спальни и швыряю девушку на кровать. Я был здесь раньше и подготовил ее, сняв плед и верхнюю простыню, и положив все, что мне понадобится. Перевернув Блейкли на живот, я разрезаю стяжку, которая связывает ее руки, затем толкаю на спину, оседлав ее грудь.
Она кричит сквозь кляп, и ее руки бьются об меня. Но я легко хватаю ее левую руку и просовываю через узел, который уже сделал в веревке, прикрепленной к раме кровати. Затем я делаю то же самое с правой.
Слезаю с кровати, и она отталкивается ногами, застегнутыми стяжкой, поворачивая тело вправо и влево. Подхожу к концу кровати и разрезаю и эту стяжку. Затем прикрепляю каждую лодыжку веревкой к столбику кровати, широко раздвинув их, заставляя Блейкли распластаться, как орел. Затем встаю в конце и оглядываю ее. Ее рубашка задралась в борьбе, обнажив проколотый пупок. Мой взгляд опускается к ее серым мальчишеским шортам. Там мокрое пятно.
Я знал, что так и будет. Это была ее фантазия. К черту Мэтта за то, что он заставляет ее стыдиться того, что она хочет.
Обхожу кровать с левой стороны, беру нож и приставляю его к внутренней стороне ее ноги. Блейкли замирает, больше не кричит. Ее тяжелое дыхание наполняет комнату. Я провожу лезвием вверх, осторожно, чтобы не порезать кожу, и добираюсь до ее нижнего белья. Просовываю лезвие между материалом и кожей, разрезая их.
Блейк хнычет, ее тело дрожит. Поместив руку между ее ног, накрываю ее влажную киску. Она выгибает спину, издавая приглушенный крик.
Я вдавливаю ладонь в ее тазовую кость и сжимаю ее пизду. Засунув в нее три пальца и быстро вынув их, шлепаю по ее киске.
Ее тело отталкивается от кровати, и раздается приглушенный крик. Я шлепаю ее еще раз, и она извивается и поворачивается, пытаясь сомкнуть ноги.
Этого не случится, малышка.
Заползаю на кровать и сажусь рядом с ней. Я немного приподнимаю мешок, чтобы она открыла мне шею, и обхватываю ее левой рукой, прижимая к матрасу, но не перекрывая ей воздух. Бросив нож рядом с собой, снова накрываю ее киску правой рукой и на этот раз трахаю ее пальцами. Ее тело само по себе раскачивается вперед-назад, а она бормочет бессвязные слова сквозь кляп.
Проходит совсем немного времени, прежде чем ее киска сжимается, и Блейкли кончает.
Убирая пальцы, облизываю их по очереди. Пробую этот сладкий, гребаный мед.
Затем разрезаю веревку, связывающую ее ноги. Она закрывает их и поднимает колени. Я улыбаюсь, раздвигаю их руками и сажусь между ними. Расстегиваю молнию на штанах и достаю свой член. Он был таким твердым с тех пор, как я позвонил ей из самолета на обратном пути. Я недолго пробыл в Нью-Йорке. После разговора с отцом мне захотелось убраться оттуда к чертовой матери и вернуться сюда, к ней. Зная, что это была возможность, которую я не хотел упускать. Блейкли дала мне зеленый свет сегодня утром в своей ванной, чтобы я воплощал ее фантазии, как захочу. То, что она думала, что меня не будет в городе все выходные, было лучшим шансом.
Когда я смотрю на нее, связанную и с кляпом во рту, с мешком на голове, зная, что использую ее в своих интересах, я возбуждаюсь так же сильно, как и она.
Сжимаю свой член и проскальзываю в нее. Она засасывает меня, и я прикусываю язык, чтобы не застонать от удовольствия.
Блядь!
Подношу нож к ее шее, и Блейкли снова напрягается. Разрезаю завязки и срываю мешок с ее головы. Она быстро моргает от резкого света спальни.
— Привет, малышка, — говорю я, улыбаясь, когда мой член дергается внутри нее.
Она снова моргает, ее красивое лицо залито слезами. Я поднимаю руку и осторожно откидываю волосы с ее лица, но не снимаю скотч. У меня будет достаточно времени, чтобы услышать, как она выкрикивает мое имя в выходные, пока мы здесь.
— Такая красивая, — говорю я ей.
Блейкли хнычет.
Я приставляю кончик ножа к ее шее, и она выгибается дугой, тяжело дыша через нос. Провожу ножом по ее рубашке, разрывая ее пополам. Затем бросаю ее на пол.
Она обхватывает ногами мои бедра, и я наклоняюсь вперед. Взяв ее за подбородок, я поворачиваю ее голову в сторону. Слизываю слезы с ее щеки, и мои бедра начинают двигаться.
— Такая хорошая девочка кончила для меня, — говорю я ей. — Я знал, что ты это сделаешь.
Я отстраняюсь и толкаюсь вперед. Блейкли дергает за веревку, связывающую ее руки. Ее руки посинели от того, как сильно ей удалось их затянуть. Я только сделал узлы, в которые их можно было просунуть для легкого доступа, потому что не хотел накачивать ее наркотиками. Мне нужно было, чтобы она была в сознании и понимала, что происходит. Поэтому мне нужно было максимально упростить процесс ее удержания, пока она боролась со мной. Она сделала их еще туже, потянув за них во время своей бессмысленной борьбы.
Я наклоняюсь, беру сосок в рот. И сосу его, пока трахаю ее. Кровать
