Пламя и кровь - Франсуаза Бурден
– Неужели? Ладно, я приехал не для того, чтобы вмешиваться в твою личную жизнь, а чтобы поговорить о твоей квартире в Глазго. У меня есть покупатель. Его цена немного ниже той, что ты назначил, но в нынешней ситуации это не так уж мало.
– Мне скоро понадобятся деньги. Сегодня вечером нотариус что-нибудь сообщит мне, но я жду неприятностей от Джона, его матери и их чертового адвоката!
– Как тебе удается терпеть его выходки?
– Джона? У меня нет выбора. Это брат Кейт, и она не простит мне, если я вышвырну его из дома.
– Понимаю.
– К сожалению, этот адвокат – та самая искра в бочке с порохом. Если бы не его вмешательство, я бы договорился с Амели, я даже был готов выплачивать ей компенсацию, потому что она считает несправедливым папино решение. Он с ней это не обсуждал, и был не прав.
– Наверное, боялся, что станет для нее менее привлекательным женихом.
– Наверняка. В общении с женщинами он всегда чувствовал себя неуверенно. Но, как бы то ни было, это называется «смухлевал».
– Согласен, с точки зрения морали – это сомнительный поступок, но юридически ведь все в порядке?
– Закон всегда можно обойти, отыскать в нем какую-нибудь лазейку, какой-нибудь прецедент из судебной практики. И Брюс Форбс найдет, можешь мне поверить.
– Найми еще более ушлого адвоката!
– Чтобы на годы увязнуть в разбирательстве? Предпочитаю подождать, а потом, если условия соглашения меня устроят, я приму их и буду жить с чистой совестью. И даже не расстроюсь, если придется уступить Амели столовое серебро.
– Джон отдаст его в переплавку, чтобы получить наличные. Все, что ты оставишь ей, перейдет в его карман. Он для этого и приехал, и не даст вам покоя, пока не разживется деньгами. И не ограбит Амели…
– Больше всего меня волнуют акции Гринока, которые она получит. Зная мстительность Джона, я уверен, что он заставит ее продать их, но только не мне. И в результате совладельцем винокурни станет один из моих конкурентов.
Грэм помрачнел, на минуту задумался, а потом объявил:
– Мы найдем выход, Скотт. Я все-таки твой финансовый советник и понимаю в таких делах. Всегда есть какое-то решение.
– Предложить больше, чем конкуренты?
– Нет, ты прекрасно знаешь, что среди производителей виски сделки совершаются тайно. Ты ничего не будешь знать о ней, и никто тебе не сообщит ее условия. У виски «Джиллеспи» солидная репутация, и многие будут рады завладеть частью компании… Мой совет: пока мы не придумали решение, старайся максимально затягивать дело.
Не скрывая разочарования, Скотт возразил:
– Я-то хотел покончить с этим как можно быстрее!
Он был в ярости, чувствуя, что его винокурня в Гриноке находится под угрозой, но по внезапной ассоциации идей вспомнил о Джоне, который находился под постоянной угрозой смерти. Разве это не страшнее потери любых денег? В первый раз за все время он испытал настоящее сострадание к своему шурину, несмотря на то, что тот был единственной причиной его бед. Вот надо же было этому бездельнику обманывать Бетти с первой встречной и не предохраняться!
– У тебя сейчас такое лицо… Интересно, о чем ты думаешь?
– О Джоне. О хаосе, который он уже давно внес в мою жизнь. Из-за него мне пришлось на несколько лет уехать из собственного дома. Я чуть было не поссорился с отцом, испортил отношения с Амели, я терпел его злую волю, даже когда он делал вид, что работает, а на самом деле валял дурака. Теперь, если он поймет, что может создать мне проблемы в бизнесе, даже разорить меня, он это сделает, не раздумывая и не понимая, что тем самым он обездолит самого себя. Он неумен, но очень зол. И все-таки мне его жаль. И потом, он же мой шурин, член моей семьи. А в какой семье нет паршивой овцы…
Скотт неохотно встал. Он радовался, что доверился Грэму, теперь ему будет легче прожить предстоящий день.
– Скажи Пат, пусть она договорится с Кейт, и мы устроим у нас в Джиллеспи уик-энд. Когда вы приезжаете вдвоем и с детьми, в доме становится очень весело!
Подойдя к витрине, где стояло несколько бутылок, Скотт выбрал одну и протянул ее Грэму.
– Я хочу провести здесь несколько экспериментов, как в Инверкипе. Можно развивать Гринок, расширяя ассортимент. Попробую производить довольно молодой виски с полным и ярким вкусом. У меня в линейке есть двенадцатилетний, пятнадцатилетний и восемнадцатилетний виски, так что… В общем, я подумываю об этом. Сейчас у меня руки связаны тяжбой.
Грэм дружески хлопнул его по плечу:
– Опять новая идея, да? Самое главное, не растеряй свой энтузиазм!
Выйдя из переговорной комнаты, они наткнулись на Грейс, которая словно случайно оказалась рядом.
– К вам приехали, – объявила она Скотту. – А транспортер сейчас загружает бочки, которые нужно заменить.
– Мы снова будем выжигать их изнутри, – объяснил Скотт Грэму, – это их освежит!
– А для чего?
– Выжигание позволяет алкоголю получить доступ к ароматам дерева, а также уничтожает нежелательные запахи. Все бочарные мастерские выжигают их, так или иначе, но в любом случае эта операция должна повторяться каждые тридцать лет.
– Ты хранишь бочки столько лет?
– Как можно дольше. Изначально в них держали шерри или бурбон.
– Другими словами, ты всю жизнь ремонтируешь старье? Перегонные аппараты, бочонки…
– Но с новыми не сделаешь ничего хорошего, Грэм!
Скотт дружески помахал ему и наконец отправился в свой кабинет; Грейс последовала за ним.
– Я схожу за вашим посетителем, – сказала она. – Принести ему чай?
– Нет необходимости.
– Не забудьте, собрание в десять тридцать.
Скотт сел за стол, взглянул на Грейс и слегка улыбнулся:
– Как правило, я не забываю о запланированных встречах.
– Но вам приходится думать сразу о многих вещах, и я здесь, чтобы помогать вам.
После разговора с Грэмом он уже не так был уверен в ней, как в тот день, когда брал ее на работу. Неужели она действительно наводила справки о нем, о его семье, финансовом положении?
– Спасибо, Грейс, это все.
Разочарованно надувшись, она вышла и закрыла за собой дверь. На столе Скотта аккуратной стопкой лежало несколько бумаг, которые нужно было подписать. Он просмотрел их, исправил многочисленные опечатки. Грейс явно больше времени проводила за болтовней в коридорах, чем за клавиатурой компьютера. Похоже, Грэм прав: не стоит оставлять ее. Но Скотт всегда очень уважительно относился к своим служащим; он перенял этот принцип от отца, и ему будет трудно объяснить Грейс, с чем связан этот крутой поворот. Слишком красивая или слишком любопытная – недостаточно веская причина. Более того, она
