Рождественский незнакомец - Ричард Пол Эванс
Поворачивая к дому, заметила припаркованную рядом красную, по всей видимости, дорогую спортивную машину. Я плохо разбираюсь в автомобилях, но почти уверена, это была «феррари». Интересно, чья она и почему стоит перед моим коттеджем.
Я заехала в гараж и закрыла за собой ворота. Как только вошла в гостиную, раздался звонок. Я подошла к двери. После происшествия с кирпичом попросила тех же людей, что вставляли новое стекло, установить глазок. Посмотрела, кто пришел. Это был Аэрон.
Я торопливо открыла замок, откинула защелку и распахнула дверь. Видимо, все чувства и эмоции были написаны у меня на лице, потому что мужчина вдруг поднял руку и сказал:
– Я не тот, кто вы думаете.
Я в замешательстве остановилась.
Он подошел ближе.
– Вы ведь Мэгги? А я брат Аэрона, Эндрю.
Он выглядел один в один, как его брат, как человек, которого я любила.
– Входите.
Эндрю прошел в гостиную. Даже походка у него была такая же. Я показала на диван.
– Присаживайтесь.
– Спасибо.
Сама села в кресло напротив. Эндрю посмотрел на елку и тоже сел.
– Красиво.
– Мы с Эндрю… – Я запнулась. – Мы с Аэроном украшали. Это его елка.
– Мне показалось немного странным, что он занялся подобным бизнесом. Но если кто и знает, как заработать на продаже елок, так это мой брат.
Становилось не по себе каждый раз, когда гость смотрел на меня, будто рядом сидел Аэрон, но в то же время и не он. Однажды я пекла банановый кекс. Кто-то в банку из-под сахара положил соль. На вид кекс получился такой же, а на вкус нет. Наконец я сказала:
– Простите, это что-то… невероятное. Вы с братом так похожи.
– Ну, я сейчас несколько понакачаннее его, – возразил Эндрю. – Последние два года много времени проводил в спортзале.
– Кстати, – опомнилась я, – как у вас дела?
– Я вышел, – ответил он. – Здесь хорошо. Свобода – хорошо.
– Не могу поверить, что вы пошли на такое ради брата.
– Поэтому и пришел с вами поговорить. Если бы вы знали, сколько он для меня сделал, вы бы не удивлялись моему поступку. Он всегда за мной присматривал. А у близнецов чувство ответственности друг за друга особенно высоко.
– Это как?
– Ну, например. Мы учились в средней школе, я безумно хотел играть за школьную баскетбольную команду. Конечно, Джордан или Леброн[95] из меня бы не вышли, но способности были. Постоянно тренировался, чтобы принять участие в отборе. В тот день, когда начались соревнования, какой-то пацан решил пошутить и в столовой надел мне на голову тарелку с чили. Я сломал ему нос. Меня отправили к директору. Тот назначил наказание в виде дополнительных занятий после уроков в течение двух недель. Я сказал, что у меня соревнования. А он говорит: «Надо был думать, а не махать кулаками».
Ситуация была безвыходная. Можно не ходить на отработку, но тогда выгонят из школы, и я в любом случае не смогу играть.
После уроков поплелся в библиотеку. Там уже сидел Аэрон. Он записался под моим именем. Увидев меня, стал подавать знаки, чтобы я уходил. Я побежал в спортзал и попал в команду. Для меня это было очень важно. Аэрон знал. Он всегда помогал.
К сожалению наше сходство заканчивается на внешности. Если же взять человеческие качества, то мы как соль и перец. При чем он соль, а я перец. Я вспыльчивый, он спокойный. Я легкомысленный, он дисциплинированный. Я драчун, а он, наоборот, убеждал всех не ввязываться в драки.
Он вообще самый умный из всех, кого я знаю. Чем бы мы ни занимались, Аэрон всегда был нашим мозгом. Я просто старался держаться рядом, ведь Аэрон всегда знал, что делает. Брат меня всегда прикрывал. И диплом я получил лишь благодаря ему. Только пока он сидела за учебниками, я развлекался.
На последнем курсе мне предстоял экзамен по мировой экономике. Предмет был кошмарным. Профессор – заносчивый, высокомерный тип, который не считал студентов за людей, а потом оправдывал свою жестокость «воспитанием». Я ненавидел его так же, как саму дисциплину. Ничего не смыслил в экономике. Да и не старался, если честно.
За день до настоящего экзамена, проходил пробный, где можно было испытать свои силы. Я с треском провалился и понимал, тест мне не сдать. А значит, не получить заветный диплом.
Вместо того чтобы готовиться, я отправился гулять и веселился всю ночь напролет. Проснулся уже к полудню, голова раскалывалась с похмелья. Вдруг вспомнил про экзамен: я его пропустил.
Рассказать об этом Аэрону не хватало духу. Было очень стыдно. Через пару часов, когда брат вернулся домой, я сказал, что пропустил тест. А он протянул зачетку и говорит: «Да нет же, ты все сдал. Теперь заслужи». Вот так всю жизнь.
Когда мы открыли компанию, я знал, что буду полностью зависеть от брата. Меня это устраивало. Так было всегда. Иметь свою фирму лучше, чем работать на чужого дядю. К тому же я умел находить общий язык с людьми, а Аэрон был больше сосредоточен на работе – такой своеобразный симбиоз. Аэрон никогда не относился ко мне как к тяжелой ноше.
Ему удалось привлечь супербогатых инвесторов, которые ставили на рулетку по десять тысяч и не парились. Аэрон брал у них деньги и делал еще богаче. Он был в ударе, принимал правильные решения, делал выгодные вложения. Но допустил одну ошибку: не кичился своими достижениями. Он так увлекся процессом, что никому не рассказывал об успехах. Один мой знакомый профессор говорил: «Порой в бизнесе лучше хорошо выглядеть, чем хорошо поступать». Может, в этом и есть доля правды.
Когда партнеры стали жадничать, они не знали, что мой вклад ничтожен по сравнению с работой Аэрона. Чаще всего инвесторы вообще нас не различали. Знали лишь, что Аэрону достается самый большой кусок пирога и не могли смириться.
Справиться с братом без меня им было не под силу, так как мы с ним владели контрольным пакетом акций. Они стали меня ублажать, поили, кормили и не говорили, что хотят избавиться от Аэрона, просто подговаривали меня стать управляющим партнером, сулили баснословные деньги, пообещали кондоминиум в Кабо-Сан-Лукасе. Тот, в котором вы
