Пробуждение Оливии - Элизабет О’Роарк
Только когда трапеза подходит к концу, Джессика поворачивается ко мне с этой своей вежливой улыбочкой. Я еще даже не знаю, о чем она собирается спросить, однако мне уже не хочется отвечать. Это не ее дом: так почему она ведет беседу за столом?
– Итак, Оливия, – произносит Джессика, положив свою салфетку на тарелку, – какие у тебя планы на День благодарения?
Я встаю и начинаю убирать со стола, удивляясь, почему она спрашивает, ведь ей наверняка все равно.
– Пока не знаю.
– Ты должна прийти к нам, – говорит Дороти, – если, конечно, не собираешься домой.
– О, я не согласна, – твердо заявляет Джессика. – Разумеется, Оливия должна съездить домой. Очень важно поддерживать и укреплять свои семейные узы, когда уезжаешь учиться.
Я натянуто улыбаюсь, направляясь на кухню.
– Я подумаю над этим.
Мгновение спустя Джессика тоже появляется на кухне со стопкой тарелок.
– Разве эта семья не великолепна? – спрашивает она, ставя свою посуду на стол и отодвигая мою без видимой причины. – Поражаюсь, как их дом до сих пор не полон питомцев. Дороти просто не может устоять, когда находит бездомное существо, если ты понимаешь, о чем я.
И, одарив меня напоследок фальшивой лучезарной улыбкой, она возвращается в гостиную.
Уилл уезжает с Джессикой, и пусть мне бы хотелось, чтобы он остался, я чувствую облегчение, избавившись от тягостного присутствия его девушки. Я опускаюсь на диван рядом с Дороти.
– Так вот она какая, эта Джессика? Удивительно приятный человек.
– Думаю, ее немного выбило из колеи твое пребывание здесь, – отвечает Дороти. – Обычно она не настолько… напряженная.
– Уилл мог бы найти себе кого-нибудь получше, – ворчливо замечаю я. – Не знаю, чем она ему нравится.
Ну хорошо, это неправда. Любой, у кого есть два глаза, понимает, чем она может нравиться. Наверное, я просто ожидала от него большего…
– Джессика – славная девушка, – вздыхает Дороти. – Но иногда я думаю, что выбор Уилла вызван скорее желанием угодить отцу, чем себе самому. В любом случае, даже если она не та, кого я бы хотела видеть рядом со своим сыном, это не мне решать. И когда-нибудь она может стать моей невесткой, так что мне лучше постараться ее полюбить.
– Вы думаете, он собирается на ней жениться? – недоверчиво спрашиваю я. – На ней? Даже через миллион лет она не будет достаточно хороша для него!
Лицо Дороти немного мрачнеет.
– Я думаю, что Джессика хочет выйти замуж, – осторожно отвечает та. – И она довольно хорошо умеет добиваться своего.
Глава 39
Уилл
В тот момент, когда я увидел машину Джессики перед домом моей матери, у меня внутри все сжалось. Я говорил ей, что не смогу встретиться этим вечером, но, очевидно, она решила взять дело в свои руки. Я предпочитаю разделять разные сферы своей жизни – ферму, тренерство и Джессику. Сегодня ее присутствие ощущалось как своего рода вторжение, но что я мог ей сказать? Джессика – отдельная часть моей жизни, а вот Оливия почему-то нет. Присутствие Оливии на ферме так естественно. Но поскольку я не могу объяснить этого даже себе, то как оправдать это перед Джесс?
Когда мы с Оливией вернулись со скалолазания, мама встретила меня в дверях с уставшим видом:
– Джессике позвонили с работы, и она вышла поговорить. Но ты поставил меня в затруднительное положение. Как много ей известно?
По дороге домой я себя чувствовал на миллион долларов. И тут внезапно меня охватило желание просто лечь и уснуть.
– Ей известно, что Оливия ночевала здесь перед некоторыми забегами.
– А она знает, что ты тоже здесь оставался?
– Это подразумевалось.
Мама неодобрительно цокнула языком:
– Другими словами, ты никогда не упоминал об этом и надеялся, что она решит, будто ты оставался в своей квартире. А теперь Джессика вот-вот увидит Оливию, к которой приревновала бы даже самая уверенная в себе женщина, и узнает, что ты с ней здесь спал.
– Я никогда не спал с ней, – отрезал я. – Джессике не о чем беспокоиться, ты делаешь из мухи слона.
Тогда мама покачала головой и направилась обратно в дом.
– Уилл, несмотря на всех девушек, которых ты успел сменить за свою короткую жизнь, ты все еще многого не знаешь о женской природе.
В тот момент я отмахнулся от ее слов, но теперь, заходя в квартиру Джессики, я начинаю думать, что моя мать была права.
– Ты в порядке? – спрашиваю я.
Я бы хотел, чтобы она просто улыбнулась и согласилась оставить эту тему, но мне прекрасно известно, что она этого не сделает, а значит, мы останемся в этом ужасном подвешенном состоянии до тех пор, пока не поговорим. И разговоры с Джессикой не всегда заканчиваются хорошо; судя по всему, единственный способ разрешить с ней конфликт – это пообещать ей чуть больше, чем я на самом деле готов.
Джессика вздыхает:
– Это и есть та девушка, которая ночевала в доме твоей мамы?
– Да, я рассказывал тебе о ней.
Она втягивает щеки и словно пытается прожевать недовольство.
– Она хорошенькая.
Ее слова – это ловушка. Если я соглашусь, то открою гребаный ящик Пандоры. Но и отрицать это бессмысленно: нужно быть слепым, чтобы не заметить внешность Оливии. В последнее время мне все чаще кажется, что я не способен замечать ничего другого…
– Наверное.
– Так прошлый вечер ты провел с ней?
– Джесс, – у меня вырывается усталый стон, – не делай эту ситуацию странной. Она просто одна из моих учениц.
– Похоже, она-то этого не осознает.
– Уж поверь мне, Оливия прекрасно осознает тот факт, что она одна из моих учениц. Еще никогда в жизни мне не приходилось с кем-то столько бороться.
– Я не это имела в виду, Уилл. Она ведет себя как… – Джессика замолкает, но я чувствую, что ее недовольство растет.
– Как кто?
– Не важно. Просто я не понимаю, почему она должна оставаться с твоей мамой.
– Она только что узнала, что ее брата убили, Джессика. – Я замечаю, как в мой голос проскальзывает раздражение. – Ты действительно хочешь ее упрекнуть за то, что ей нужен кто-нибудь рядом, пока она с этим справляется?
– Нет, но этим «кем-нибудь» необязательно должны быть ты или твоя мама.
