Соперники - Ви Киланд
Вестон не двигался с места. Вид у него был на три четверти уверенный, что я морочу ему голову, но последней четверти не терпелось перехватить открытку прежде, чем я ее открою.
Он медленно покачал головой, глядя мне в глаза:
– Нет. Неинтересно от слова «совсем».
Я потеребила открытку, оставив ее висеть на бумаге.
– Хм, а мне интересно! Ты не против, чтобы я ее прочла?
Вестон сжал челюсти, видя, что его блеф не прошел.
– Тебе не кажется, что это вторжение в частную жизнь пославшего? – проворчал он.
Я оторвала открытку и улыбнулась.
– Тогда ты не читай.
И, смакуя момент, я провела ногтем по конверту, надрывая бумагу. Для полного драматического эффекта я блеснула зубами в злорадной улыбке, медленно доставая открытку.
Не успела я прочесть первого слова, как Вестон, запросто нарушив мое личное пространство, выхватил у меня открытку и взялся руками за края письменного стола, не давая мне отойти.
Его глаза сверкнули.
– Не играй со мной.
Я приложила руку к груди, разыгрывая невинность:
– Что ты имеешь в виду?
– Спрашивай, что хотела, София.
Я постучала ногтем по губам, глядя в потолок:
– Ой, у меня столько вопросов, не знаю, с чего и начать…
– Начинай откуда хочешь. Твои игры просто бесят, а ты знаешь, что бывает, когда мы оба рассержены. – Он подался ближе, почти касаясь моего лица кончиком носа. – Правда, Соф?
В воображении немедленно возникла яркая картина меня у стены в задранной до талии юбке и стоящего сзади Вестона, намотавшего мои волосы на руку.
Не дождавшись ответа, Вестон усмехнулся:
– Да-да, именно так, как ты подумала.
– Откуда тебе знать, о чем я думаю?
– Ты думала о первом разе, когда мы были вместе, – он кивнул на дверь. – Я трахал тебя прямо тут, у этой стены.
У меня даже рот приоткрылся.
Вестон провел пальцем по моей нижней губе:
– Минуту назад мы думали об одном и том же, но теперь, когда твой прелестный рот выглядит так соблазнительно, мне вспомнился другой вечер.
К счастью, до меня долетел аромат цветов за спиной и я вспомнила, зачем пришла. Я кашлянула.
– Почему ты купил мне цветы и не отдал?
Подбородок у Вестона напрягся:
– К тебе подоспела другая доставка. Я подумал – зачем тебе два букета…
Я наклонила голову.
– А тебе не пришло в голову позволить мне самой решать, какой из букетов я захочу оставить?
Вестон сразу бросил читать мои мысли и выпрямился, сложив руки на груди.
– Меня взбесило, что у другого мужчины была причина прислать тебе цветы.
– Откуда ты знаешь, что их прислал мужчина? Может, это от подруги?
– Потому что я прочел чертову карточку, София!
Я тоже скрестила руки на груди.
– А еще распинался насчет вторжения в частную жизнь!
– А если бы мы поменялись ролями? Ты можешь сказать положа руку на сердце, что не заглянула бы в открытку, если бы цветы принесли мне?
Подумав, я помотала головой:
– Не уверена.
Вестон кивнул.
– Значит, ты порядочнее меня. Ну, случилось. Можно забыть и жить дальше?
– Про цветочки да… после того, как ты извинишься за свою нескромность и перехватывание моей доставки.
Он несколько секунд смотрел мне в глаза и наконец кивнул:
– Ладно, я извиняюсь за то, что прочел открытку. Но недоставленный букет был мой, поэтому я имел право его перехватить.
Я округлила глаза:
– Я принимаю твои извинения, хотя они сделаны через одно место, но у меня остались и другие вопросы.
– Еще бы, – еле слышно пробурчал Вестон.
– Почему ты тогда утром так резко ушел?
Вестон покачал головой и выдохнул.
– Наша ситуация сложная, София, и ты это знаешь.
– Но у нас был такой хороший вечер… Я думала, мы стали ближе.
– Бинго! И это само по себе осложнение.
Мы и сами сложные ребята, и наши отношения не могли быть простыми – так повелось еще до нашего рождения. Но что-то мне подсказывало, что не это спугнуло Вестона.
– Тебя беспокоит, что наши семьи враждуют уже пять десятков лет и мы прежде всего конкуренты?
Вестон отвел глаза.
– В том числе.
Я усмехнулась:
– Не только ты умеешь читать мысли. Я, например, могу сказать, что ты сейчас врешь.
Вестон снова посмотрел на меня.
– А в основном-то что тебя пугает? – настаивала я.
Он провел рукой по волосам.
– Что ты от меня хочешь услышать? Что я алкоголик, который запорол все мало-мальски важное в своей жизни, и ты слишком хороша для меня?
– Ты действительно так считаешь?
– Ясное дело! Я не идиот.
– Если дело в этом, мне не будет казаться, что меня использовали.
Лицо Вестона смягчилось.
– Ты так решила?
Я кивнула.
– Извини, я ничего такого не хотел.
– Все нормально. Видимо, у нас обоих привычка делать поспешные выводы.
Вестон кивнул, не поднимая глаз.
– Ты во Флориду давно собирался слетать? Ты уже знал об этом, когда утром вышел из моего номера?
Он покачал головой:
– Мне надо было поговорить с дедом. Бабушка плоха, поэтому он далеко не уезжает без крайней необходимости.
– Я не знала, мне очень жаль.
– Спасибо.
Мы помолчали. Вроде бы все выяснилось, но сказанное Вестоном не давало мне покоя. Я не меньше его сомневалась, ввязываться ли в эти отношения, но ни одно из моих соображений не было связано с тем, что Вестон для меня недостаточно хорош, и мне хотелось, чтобы он это знал.
– Можно спросить? – сказала я.
– О чем?
– У тебя есть человек, которого ты уважаешь больше остальных?
– Кэролайн, – не задумываясь, ответил он. – Она не кисла от жалости к себе, не жаловалась и всегда улыбалась. Она полжизни выслушивала мои проблемы и пыталась меня подбодрить, а не критиковать!
– Жаль, что я ее плохо знала. Похоже, она была человеком редкой души.
– Это правда.
– А я больше всех уважаю свою маму, притом что она была алкоголиком.
– Да ты что? Я бы в жизни не догадался!
Я пожала плечами.
– Мало кто в курсе. Не дай бог реальной подноготной семейства Стерлинг просочиться наружу… Отец нас бросил не раздумывая, но мать он всю жизнь прикрывал – фамилию-то она после развода не меняла.
– Тогда она и начала пить?
Я покачала головой:
– Если бы. Тогда я могла бы еще сильнее презирать папашу. Я долго, лет до пятнадцати не подозревала, что у мамы алкоголизм. Когда у нее нашли рак, я ходила с ней по врачам и впервые услышала, как специалисты настаивали – перед первой операцией она должна лечь в рехаб. Я тогда как с небес упала, хотя и видела, что мама пьет каждый день. Она смаковала
