Сломай меня - Меган Брэнди
Мое смущение, должно быть, очевидно, потому что она делает жест в сторону чего-то блестящего под подоконником.
Я всматриваюсь, а она приподнимает темную бровь.
– Окно можно закрыть, если ты вдруг решишь, что надо закрыть.
По моей шее поднимается тепло, и я киваю.
– Поняла.
Она хихикает.
– Наверно, мне стоит сказать тебе, что парня это не остановит – он войдет через дверь и поднимет шум.
Я смеюсь, ни капли не сомневаясь в ее словах.
Снова подмигнув мне, она выходит и закрывает за собой дверь. Не теряя времени, я тут же устремляюсь к подоконнику.
Поднимаю маленький блестящий пакет.
Выглядываю на улицу, всматриваясь в ночь, и почти готова поклясться, что вижу силуэт размером с Ройса в глубине сада, но не уверена.
Заглядываю в пакет, и у меня вырывается смешок.
Кусок чертового сладкого пирога.
Снова вглядываюсь в темноту, и кто бы мог подумать… силуэт исчез.
Пирожок ждет та же участь.
Глава 16
Ройс
Она поливает помидоры, когда я подкрадываюсь сзади и щиплю ее за бедра.
Вскрикнув, она разворачивается, и струя из шланга бьет мне в грудь.
– Черт! – я отпрыгиваю назад.
У Бриэль округляются глаза.
– О боже, я… – Ее плечи начинают трястись, и она больше не может сдерживаться.
Бриэль громко хохочет, слегка прогибаясь назад. Одной рукой прикрывает рот, а другая поднимается, и меня снова случайно окатывает из чертова шланга.
Девчонка заливается еще сильнее.
Уже насквозь промокший, я дергаюсь вперед, выхватываю шланг у нее из рук и бросаю на землю, но она продолжает смеяться.
– Прости, – она пытается подавить свое веселье, прокашливается и выпрямляется во весь рост, какой только есть у этой Майти Маус [12]. – Мне так жаль.
– Черт, я промок до нитки.
– Виновата, – она улыбается. – Но это всего лишь вода.
– Ох, всего лишь вода…
Я наклоняюсь за шлангом и жду, что она сбежит, начнет грозить или хотя бы скажет что-нибудь типа «у меня макияж или укладка», но она ничего не говорит.
Она улыбается.
– Ну, давай, повелитель дождя. Сегодня так жарко.
Я хмурюсь и швыряю шланг обратно на землю.
– Какой смысл, если тебя это не взбесит?
– Может, это психология наоборот.
– А может, и нет.
Она смеется и подходит ближе.
– Ага, может, и нет.
Оглядываюсь по сторонам и замечаю девчонок на противоположной стороне двора, пропалывающих сорняки.
– Ты не обязана заниматься работой по дому, так зачем ты это делаешь?
– Чтобы сохранить равенство.
Я хмурюсь.
– Ты им не ровня, я тебе уже говорил.
– Да все нормально, это поможет сохранить мир у нас в общаге, – она пожимает плечами.
– Разыгрываешь из себя благородную леди?
– О да, – она игриво закатывает глаза. – Следующий шаг – обручиться с принцем.
Я фыркаю, и когда она нагибается, чтобы поднять какой-то мелкий мусор, наклоняюсь, чтобы выключить шланг.
– Не, принц тебе не подойдет, – говорю я.
Она улыбается и снимает садовые перчатки.
– О, ты так думаешь?
– Я знаю.
– Тогда расскажи.
– Принц гонится за властью, ведь у него нет своей собственной. Он вечно ждет, когда придет его время править. Он слишком беспорочный, чтобы быть свирепым, и слишком скромный, чтобы быть сволочью. Он слаб, пока его не заставляют начать действовать по-настоящему. Великодушный, потому что никогда не был во тьме.
Она хмурится.
– Ты думаешь, я такому не подойду?
Протягиваю руку, убираю волосы с ее лица, и она поднимает на меня глаза.
– Скажи, маленькая Бишоп, что принц, который никогда даже не видел тьмы, будет делать с девушкой, которая прожила в ней бóльшую часть своей жизни?
Она открывает рот, но тут же захлопывает – со взглядом, который мне не знаком.
– Ты думаешь, что мне нужно нечто большее, – тихо произносит она.
У меня в мозгу вспыхивает предупреждение, заставляя сдать назад.
– Ты приписываешь мне то, чего я не говорил. Не надо.
В ее глазах все еще присутствует тот незнакомый мягкий блеск, но она произносит уже более игриво:
– Ну, тогда давай, мастер Мийаги [13], разложи для меня все по полочкам. «Не молчи», помнишь?
– Ты знаешь поговорку, Динь-Динь. Делай, как я говорю, но не то, что я делаю.
– Отлично выкрутился, – она улыбается. Спустя секунду она прокашливается. – Итак, я почти освободилась. Мы с Микой думали о том, чтобы осмотреться тут, найти водоем или что-нибудь такое. Хочешь с нами?
Меня накрывает волна раздражения, стирая последние несколько минут.
– Хочу ли я поехать с тобой и Микой?
Ее взгляд напрягается, но она кивает.
Облизываю внезапно пересохшие губы, хватаюсь за футболку и оттягиваю от кожи мокрую ткань.
– И когда вы это спланировали?
– Пока ехали домой прошлым вечером, – отвечает она, быстро оглядываясь через плечо, и бросает испачканные перчатки в корзину с мусором.
– Так ты собираешься весь день кататься по городу с Микой, так?
Она смотрит на меня, проводя кончиками пальцев по виску, со странным выражением лица.
– И Валин.
– Валин.
Она кивает.
– Высокая, смуглая, с кудрявыми каштановыми волосами, – Бриэль кратко описывает девушку, как будто я не знаю, кто живет в наших общагах и мне нужно напомнить. – Мисс Мейбл сказала, что ей сложновато с Валин. Она слишком упрямая, не ладит с девочками, но сегодня я научила ее готовить омлет, и она не попыталась поджарить меня на сковородке.
– И поэтому ты решила, что она не серийный убийца?
Бриэль смеется.
– Думаю, ей просто нужно несколько минут беззаботного веселья, как и мне.
– Это слабоумие.
Она сверлит меня взглядом, а потом начинает задом отходить к дому.
– Верно, ну, развлекайся так, как привыкли развлекаться люди с сильным умом. И, может, как-нибудь еще увидимся.
– Черт, маленькая Бишоп, да ты на подъеме, мать твою, да? – слетает с моих губ прежде, чем она успевает сделать еще шаг. – Уже завела друзей, строишь планы, отрастила хребет.
У нее отвисает челюсть.
– Ты это серьезно?
– А ты? – рявкаю я.
Она дергает голову назад.
– Прости, – она растягивает слова, наклоняя голову, будто избалованный ребенок. – Мне что, сейчас должно быть невыносимо плохо? Что за чушь? Я провела четыре года за учебой, сидя в темноте, чиня вещи, которые ломали другие люди. Все это время у меня не было иного выбора, кроме как ходить в школу, которую я ненавидела, в городе, который ненавидел меня. Так что если ты пытаешься навязать мне чувство вины за то, что я захотела провести пару часов с кем-то моего возраста, кто не смотрит на меня, сразу решив, будто знает, кто я, а просто делает
