Все дороги ведут к тебе - Мариана Запата
Я колебалась всего секунду. Горло саднило, и уже подступала головная боль. Поднесла бутылку ко рту и сделала два больших глотка. Хотелось больше – выпить все, но что я тогда буду за скотина? И я вернула бутылку.
– Я думала, вы свою уже допили.
Он покосился на меня:
– Я наполнил ее у последнего водопада. Она с фильтром.
Я улыбнулась гораздо более смущенно, чем ожидала.
– Спасибо!
Он кивнул. А затем крикнул:
– Эйм, воды хочешь?
– Нет.
Я посмотрела на своего спутника – он чуть закатил глаза. В какой-то момент он тоже надел бейсболку и, как сын, низко надвинул ее, так что глаз почти не было видно. Куртки на нем не было – очевидно, сложил ее в рюкзак.
– А его вы тоже потащите или на руках понесете? – тихо пошутила я.
Ответ меня удивил.
– И его волоком.
Я усмехнулась и покачала головой.
– Он уже привык к высоте. А вы нет, – сказал он, как бы поясняя, почему предложил мне воду. Чтобы я не подумала чего лишнего.
Я замедлила шаг и, когда он приблизился, спросила:
– Мистер Роудс?
Он что-то буркнул. Я расценила это как разрешение задать вопрос.
– А вас кто-нибудь называет Тоби?
Последовала пауза, после чего он сказал:
– А вы как думаете?
Тон был довольно раздраженным.
Я чуть не рассмеялась.
– Думаю, нет. – Я выждала секунду. – Вы скорее похожи на Не-разжало́би, – пошутила я, оглядываясь через плечо, но его внимание было приковано к земле. Мне казалось, острота была удачной. – Хотите батончик мюсли?
– Нет.
Я пожала плечами и отвернулась.
– Эймос, хочешь батончик мюсли?
Он задумался на секунду.
– А с чем?
– С шоколадной крошкой!
Он обернулся и протянул руку.
Я бросила.
Потом я подставила лицо солнцу, стараясь не думать о том, насколько устали ноги, что они едва волочатся по земле, потому что каждый шаг дается все труднее и труднее. Я уже знала, что завтра все тело будет болеть. Да оно уже болело! Ботинки не были толком разношены, пальцы и щиколотки саднило от потертостей. Завтра, скорее всего, я и шагу не смогу ступить.
Но оно того стоило.
Абсолютно.
И, наполняя легкие невероятно свежим воздухом, я тихо сказала:
– Мама, тебе бы здесь понравилось! Это было замечательно.
Почему этого маршрута не было в ее дневнике, я не знала, но была ужасно рада, что прошла по нему.
И прежде, чем успела додумать эту мысль, рванула вперед и обняла Эймоса за плечи. Он обернулся в тот самый момент, напрягся, но не оттолкнул меня.
– Спасибо, что составил компанию, Эйм!
Я тотчас разжала руки и устремилась к своей следующей жертве.
Он, весь из себя такой большой, шел вперед, и его лицо было серьезно. Как всегда! Но в мгновение ока на нем появилось выражение наблюдателя за енотом – переносчиком бешенства.
Я смутилась.
И затем подняла руку с предложением «дай пять!».
Он посмотрел на нее, потом – на меня и снова – на мою руку.
И, как будто я замышляла вырвать ему ногти, а не стукнуться ладонями, поднял свою ручищу и легонько коснулся моей.
– Спасибо, что составили компанию! – тихо сказала я.
И не кривила душой.
– Пожалуйста, – тихо прогудел в ответ он.
Всю дорогу до машины я улыбалась.
Глава двенадцатая
Когда несколько дней спустя при виде моей физиономии у Клары отвисла челюсть, стало ясно, что консилер, которым я замазывала синяки по утрам, не сотворил чуда.
Вчера я подозревала, что они будут ужасны, но чтобы настолько, этого я никак не ожидала.
Хотя чему тут удивляться? Если на меня упал домик для летучей мыши…
Хорошо уже то, что обошлось без сотрясения мозга.
– Ора, кто это с тобой сделал?
Я улыбнулась и тотчас скривилась, потому что было больно. Когда перед глазами перестали бегать звездочки и я наконец смогла вдохнуть (потому что, должна сказать, падать с приставной лестницы очень чувствительно), я приложила один пакет со льдом к щеке, а другой – к носу. Но лед помог разве что уменьшить отек. Хотя бы так!
– Со мной? – прикидываясь дурочкой, спросила я, захлопнув дверь.
До открытия оставалось еще пятнадцать минут.
Она моргнула, положила в кассу деньги, которые пересчитывала, и каким-то таинственным тоном произнесла:
– Можно подумать, тебе заехали кулаком.
– Ничего подобного. Я упала с лестницы, и на меня свалился домик для летучей мыши.
– Ты упала с лестницы?
– И уронила домик для летучей мыши.
Она поежилась.
– А зачем ты вешала этот домик? – выдохнула она.
Я несколько дней размышляла, часов пять проводила изыскания и долго пялилась на дом и усадьбу мистера Роудса – вынашивала план борьбы с летучими мышами. Потом задержалась доставка, и наконец заказ прибыл.
И тут возникла проблема. Я никогда не задумывалась над тем, есть ли у меня страх высоты, но… стоило мне взобраться на лестницу, приставленную к дереву, мимо которого я проходила бесчисленное количество раз, как все стало ясно.
Оказывается, ни на чем выше кухонного столика я никогда не стояла.
На высоте одного метра от земли колени у меня подкосились, а общее самочувствие резко ухудшилось.
И никакие уговоры собраться или напоминания о том, что сломанная рука – это худшее, что может случиться, не помогли.
Я покрывалась потом, и колени тряслись еще сильнее.
А при моей задаче нужно было подняться как можно выше – от четырех до шести метров, как того требовала инструкция.
В итоге магическим образом подействовало воспоминание о том, как мышь летала над моей беззащитной головой, пока я спала, и тот факт, что после спасательной операции мистера Роудса я спала сном параноика – не больше получаса кряду. Я поползла вверх по лестнице, дрожа с такой силой, что она покачивалась подо мной, и от этого мне становилось еще хуже.
Но вариантов было только два: либо залезть на дерево вблизи угодий мистера Роудса – точнее говоря, чуть поодаль (хотелось надеяться, что он не увидит, а иначе наверняка будет недоволен), – либо достать лестницу подлиннее, лежащую у стены большого дома, залезть еще выше и попытаться обнаружить мышиное логово.
Я предпочла первый, потому что с большой лестницы я как пить дать свалюсь и сломаю себе шею.
Но все равно облажалась.
Я рухнула с визгом, как гребаная гиена, и едва не потеряла сознание. А пока пыталась отдышаться, сверху на меня спланировал домик, который весил меньше полутора килограммов, но по ощущениям тянул на все двадцать.
Спина все еще болела.
А теперь я пришла на работу с толстым слоем шпаклевки на физиономии, и Клара взирала на меня с ужасом.
– Там живет летучая мышь. А я прочитала, что если установить домик, то она перестанет залетать в дом.
Я обошла стойку и спрятала сумку в ящик, а когда выпрямилась, она взяла меня за подбородок и подняла мне голову. Карие глаза сосредоточились на моей щеке.
– С какой новости начать: с хорошей или с плохой?
– С плохой.
– У папы они тоже есть, – заговорила она, морщась от того, что видела. – Сначала нужно заткнуть дыру, откуда они прилетают, и только потом вешать домик.
Елки-палки.
– А аттрактант ты
