Через год в это же время - Софи Касенс
Квинну нужно было уйти, пока мать не убедила себя в том, что он должен остаться дома.
На улице он почувствовал, как удушающая атмосфера дома рассеивается в прохладном ночном воздухе. На мгновение он ощутил себя свободным, хотя и знал, что это не так. Иногда ему казалось, что он постоянно находится под домашним арестом. А его телефоны – электронные канаты… Он мог выйти за пределы тюремных стен, но все равно оставался на привязи.
Школа служила избавлением. А в каникулы и выходные было намного тяжелее, поскольку почти не оставалось предлогов для ухода из дому. Его друзья в каникулы катались на лыжах и «вырывались из Лондона». А для тех, кто оставался в городе, их матери устраивали бесконечные развлечения. Мать Пита Томпсона в прошлый вторник организовала для восьми ребят настоящее световое представление, а ведь ни у кого из них даже дня рождения не было. Но в этом году Квинну хотя бы разрешили наконец ездить одному в общественном транспорте – это уже казалось серьезной переменой.
Квинн любил улицу, на которой жил. Ему нравились разноцветные дома и симметрично подстриженные деревья вдоль дороги. Ему нравились пекарня на углу и книжный магазин, в котором пахло корицей. Ему нравилась пожилая леди в смешной фетровой шляпе, сидевшая на низкой стене вместе со своими кошками. Когда он проходил мимо, она всегда спрашивала: «Как дела, все в порядке, юноша?»
Когда его родители разошлись, были разговоры о продаже голубого дома и о мамином переезде из Лондона в какое-нибудь тихое местечко. Возможно, маме было бы лучше в маленькой деревушке, где люди весьма любопытны и любят совать нос в чужие дела. А в Лондоне, если хочешь, чтобы тебя оставили в покое, никто не станет к тебе соваться.
Квинн перешел железнодорожный мост – и в одно мгновение Лондон изменился, как будто раздвинулся занавес. Вместо маленьких магазинов, цветочных киосков и кафе, где продавались четыре сорта молочных коктейлей, появилась улица, забитая автобусами, шумная, с граффити на стенах, с уличными продавцами газет. Большинство друзей Квинна жили по эту сторону железной дороги. И часто Квинн чувствовал себя здесь куда лучше. Люди не присматривались к тебе, легко было затеряться в толпе. В небе взорвалась ракета. Квинн глянул вверх, на завитки света, прорезавшие серое небо. Фейерверк-одиночка вырвался на свободу.
К тому времени, когда пришел Квинн, «Бамберс» был набит до отказа. Квинн и не подозревал, что это такое популярное место. Компании подростков толпились по краям зала, задумчиво раскачиваясь под музыку. В середине танцпола собралась молодежь старше и пьянее, молодые люди выкрикивали слова «Around the World» группы ATC. Вокруг пахло дешевыми освежителями с названиями вроде «Сумеречный соблазн» или «Полуночный туман». Но они не мешали запаху пота, сильному, как в спортивной раздевалке после игры. В дальнем конце зала были установлены софиты в стиле диско, свет в них менялся – красный, синий, зеленый, – и его круги прыгали по потолку тускло освещенного зала. Диджей расположился на возвышении перед киоском с едой, над которым висел испещренный нотами пурпурный баннер с надписью: «Мьюзик Мелвин». В киоске продавались безалкогольные напитки, чипсы и светящиеся палочки, которые нужно разломить пополам, чтобы они засияли. Этот стол организовали мамы из тех, кто пек кексы с надписью «2004 год» золотой глазурью, мамы, которые пришли заранее, чтобы помочь повесить праздничные флажки и наклеить на бутылки с кокой этикетки: «Один фунт».
– Квинно! – закричал кто-то через весь зал; Квинн оглянулся и увидел спешившего к нему Мэтта. – Давай, еще немного осталось!
Мэтт протянул Квинну бутылку теплой коки, из которой пахло так, словно там было процентов на восемьдесят водки. Квинн сделал глоток и с трудом сдержал позыв к рвоте.
– Посмотри на Пейнтера, он уже хорош! – воскликнул Мэтт, подталкивая Квинна локтем в ребра.
Мэтт был невысоким, с острыми чертами лица и угрями на подбородке и на нижней части щек. Он был добродушным, забавным и блестяще играл в футбол, но не пользовался вниманием девочек, хотя с недавних пор только о них и говорил.
– Чертов Пейнтер, ты глянь на него!
Мэтт снова показал на Пола Пейнтера, отлично сложенного белокурого регбиста. Тот обнимал за плечи какую-то девушку в черном бархатном мини-платье рядом с торговым автоматом, в котором имелись лишь просроченные чипсы.
Квинн почувствовал, как завибрировал телефон в его кармане. Мать уже прислала ему сообщение. Квинн хлопнул друга по спине и вернул ему бутылку коки.
– Ты до полуночи не дотянешь, если будешь это пить. – Квинн огляделся по сторонам, ища других знакомых. – А Джонси здесь? Патель?
– Джонси где-то курит. Патель сказал, это все для детишек, и отправился в паб, надеется туда прорваться. Говорит, знает охранника, что стоит у дверей, так вот. Выпей еще, у меня много! – Мэтт опять сунул Квинну бутылку.
Квинн глотнул еще алкоголя и почувствовал, как расслабляются плечи.
Он ответил матери: дошел до места, все в порядке. Она тут же прислала новое сообщение, требуя, чтобы он вернулся домой на такси. Она заказала для него машину на четверть первого. Квинну нужно было лишь немного проехать на ночном автобусе до моста, а потом пять минут пройти пешком до дома, но спорить с матерью не имело смысла.
– Твоя странная матушка все-таки тебя отпустила? – послышался голос за спиной Квинна.
Кто-то дружески подтолкнул его. Квинн обернулся и хлопнул Джонси по руке.
– С днем рождения тебя, с днем рождения тебя! – пропел Джонси, вертя бедрами и размахивая руками.
Дункан Джонс был одним из лучших друзей Квинна и одним из немногих, кто мог позволить себе шутить подобным образом насчет его матери.
– А если сюда явится доктор Кинси? – спросил Джонси, забирая у Мэтта бутылку коки и принюхиваясь к ней. – Менталисту такое вряд ли понравится.
– Придется ему взять лишний выходной, – ответил Мэтт.
– Давайте сегодня не будем говорить о моей матери, тупицы, – сердито бросил Квинн.
– Тогда поговорим о матушке Мэтта. В последние дни миссис Дингл постоянно смотрит мягкое порно! – Джонси изобразил губами поцелуй, пощелкал языком и подмигнул Мэтту.
– Да ты… – Мэтт налетел на Джонси.
Квинн быстро встал между ними и выбросил вперед руку, останавливая на лету кулак Мэтта.
– Мальчики! – тут же послышался предостерегающий голос одной из мамочек у стола. – Ничего такого, пожалуйста!
Вечер продолжался. Вернулся Дипак Патель, не попавший в паб, диджей Мьюзик Мелвин оказался в общем вполне приемлемым, и Квинн танцевал, пил и смеялся с друзьями.
