Наша вина - Мерседес Рон
Дженна быстро показала мою комнату, и я поблагодарила ее, так как была измотана. Она взволнованно обняла меня после того, как объяснила, как работает душ, и ушла, крикнув напоследок, что мне лучше отдохнуть, потому что завтра нас ничто не сможет остановить. Я улыбнулась, и, когда она ушла, открыла кран, чтобы принять теплую расслабляющую ванну.
Я знала, что предстоящие дни будут тяжелыми. Нужно было сохранять самообладание ради Дженны, чтобы она не видела, что я совершенно разбита.
На следующей неделе мне нужно будет сыграть лучший спектакль в моей жизни… и не только перед Дженной, но и перед Николасом, потому что если он увидит мою уязвимость, то в конечном итоге разрушит мои душу и сердце… В конце концов, именно это ему и нужно.
Я проснулась довольно рано, в основном потому, что шторы в моей комнате были не задернуты. Выглянула, и океанские волны, казалось, пожелали мне доброго утра. Мы были так близко к морю, что я почти чувствовала песок под ногами.
Я поспешно надела бикини и, войдя на кухню, увидела, что Дженна уже проснулась и разговаривает с женщиной, которая пила кофе, сидя напротив нее.
Увидев меня, обе улыбнулись.
– Ноа, давай я вас познакомлю, – сказала она, вставая и беря меня за руку. Женщина перед ней была очень красивой, с азиатскими чертами и аккуратно причесанными каштановыми волосами. Она была… ухоженной; да, это было лучшее слово, чтобы описать ее. – Это Эми, организатор свадьбы.
Я подошла к ней и с улыбкой пожала руку.
– Очень приятно.
Эми дружелюбно посмотрела на меня и, достав из сумочки записную книгу, принялась что-то в ней искать, быстро и уверенно перелистывая страницы.
– Дженна сказала мне, что ты красивая, но теперь, увидев тебя… Платье подружки невесты будет выглядеть на тебе потрясающе.
Я улыбнулась, чувствуя, как покраснели мои щеки.
Дженна села рядом со мной и сунула в рот кусок тоста.
– Эй, красавицей на вечеринке должна быть я, – я едва поняла ее с едой во рту, но знала, что она говорит это в шутку. Дженна была так красива, что среди всех красивых девушек, которые были рядом с ней, она всегда выделялась.
– Смотри, Ноа, это твое платье, – сказала Эми, показывая мне фотографию платья от Веры Вонг. Это было великолепное красное платье с V-образным вырезом и двумя тонкими ремешками, перекрещивающимися на спине. Вырез сзади был впечатляющий. – Тебе нравится?
Как будто это может не нравиться! Когда Дженна попросила меня стать одной из ее подружек невесты, я едва не расплакалась. Мы заключили договор: если я ее подружка невесты, она должна выбрать любое платье, которое не сделало бы меня похожей на торт ко дню рождения. И ведь она восприняла мою просьбу всерьез: платье было потрясающим.
– Кто еще будет подружкой невесты? – спросила я, не отрывая взгляда от этой завораживающей одежды.
Дженна посмотрела на меня с улыбкой.
– Вообще-то, я решила оставить только одну подругу невесты, – призналась она, ошарашив меня.
– Подожди… что? – воскликнула я с недоверием. – А твоя кузина, Джанина или Джанора, или как там ее…
Дженна встала со стула и направилась прямо к холодильнику, повернувшись ко мне спиной. Эми прошла мимо нас; затем повернулась, чтобы ответить на звонок, и отошла в угол кухни, чтобы лучше слышать.
Дженна достала клубнику с молоком и положила их на столешницу. Взяв миксер, чтобы сделать себе коктейль, она пожала плечами.
– Джанина невыносима. Мама почти убедила меня сделать ее подружкой невесты, но, когда узнала, что я не могу, призналась, что если выбирать между двумя подружками невесты или одной, она предпочла, чтобы была только одна… Знаешь, она сказала, что так более гармонично.
Я закатила глаза; отлично, теперь я должна была стоять одна перед сотнями гостей, которые придут на церемонию, не имея никого рядом, с кем я могла бы поделиться своим несчастьем.
– Кроме того, знаешь… У Лайона будет только один друг у алтаря, поэтому мне не нужно беспокоиться, что это будет выглядеть странным: все будет идеально пропорционально.
Прежде чем я поняла, что только что сказала моя подруга, миксер внезапно прервал тишину, заглушая мои мысли.
Минуточку… только один друг и одна подруга у алтаря…
– Дженна! – крикнула я, вставая и пересекая кухню, пока не оказалась рядом с ней. Моя подруга смотрела на чашу миксера. Не отрывая взгляда от столешницы, я заставила ее посмотреть на меня. – Я посаженная мать, да?
На лице Дженны отразилось чувство вины.
– Прости, Ноа, но у Лайона нет отца, и ты, очевидно, знала, что Ник станет его посаженным отцом. Понимаешь, я не хотела делать мою маму посаженной, ведь отца Лайона не будет, чтобы сопровождать ее. Поэтому я решила, что так правильней, и мы позвали на эту роль наших лучших друзей.
Я зажмурила глаза.
– Ты знаешь, о чем просишь?
Мало того, что мне нужно было идти в церковь с Николасом, так еще и мы вместе должны теперь заботиться о том, чтобы все шло по плану. Мы не только должны встретиться на церемонии, но и на всех репетициях.
Я не осознавала этого, потому что думала, что Дженна уже выбрала свою посаженную мать, думала, что буду видеть Ника на расстоянии… Да, мы были бы в одном помещении, но нам не пришлось бы взаимодействовать друг с другом; теперь же мы будем рядом на протяжении всей церемонии, включая последующий ужин.
Дженна взяла меня за руки и посмотрела в глаза.
– Это всего на несколько дней, Ноа, – сказала она, пытаясь передать мне спокойствие, которое я даже не была настроена почувствовать. – Вы перевернули страницу, прошли месяцы… все будет хорошо, вот увидишь.
«Вы перевернули страницу…»
Пока что только один из нас это сделал; а я, наоборот, хваталась за воздух, который вдыхала, время от времени выбираясь на поверхность.
3
НИК
Я посмотрел на часы, которые стояли на столе в моем кабинете. Было четыре часа ночи, но я не мог сомкнуть глаз. Я не переставал думать о том, что произойдет через несколько дней. Черт… я должен был увидеть ее снова.
Я прищурился, разглядывая приглашение на свадьбу. В этом мире не было ничего, что я ненавидел сейчас больше, чем глупую церемонию, в которой два человека клянутся друг другу в вечной любви.
Я согласился быть посаженным отцом, потому что не был настолько мудаком, чтобы отказать, зная, что у Лайона нет отца, а его брат Лука – бывший заключенный, который даже не знает, впустят ли его в церковь. Но по мере приближения этого дня мне становилось все хуже, я все больше нервничал.
Я не хотел ее видеть… даже разговаривал об этом с Дженной, пытался поставить ее между молотом и наковальней, чтобы она выбрала одного из нас, но Лайон чуть не избил меня за то, что я поставил Дженну в такое положение.
Я придумал тысячу и одну отговорку, чтобы мне не пришлось присутствовать, но ни одна из них не могла оправдать то, каким же ублюдком я бы стал, бросив двух лучших друзей.
Я встал с кресла и подошел к панорамному окну, из которого открывался потрясающий вид на Нью-Йорк. Стоя на 62-м этаже, я чувствовал себя так далеко от всех… Так далеко, что ледяной холод полностью пробрал меня. Этот холод – я. Я айсберг.
Последние десять месяцев были кошмаром, я побывал в аду, сгорел и восстал из пепла, став кем-то совершенно другим.
Исчезли улыбки, исчезли мечты, исчезло чувство чего-то большего, чем просто плотское влечение. Стоя здесь, вдали от всего мира, я стал своей собственной тюрьмой, только своей, ничьей другой.
За спиной послышались шаги, а затем меня обхватили руки. Я даже не испугался, я больше ничего не чувствовал, я просто существовал.
– Почему бы тебе не вернуться в постель? – спросила девушка, с которой я познакомился всего несколько часов назад в одном из лучших ресторанов города.
Моя жизнь теперь сводилась к одному – работе. Я работал, зарабатывая все больше денег и не давал себе права на отдых.
Прошло всего два месяца с юбилея «Лейстер Энтерпрайзис», когда мой дед Эндрю решил, что устал от этого мира и хочет покинуть его. Когда мне позвонили, сообщив о его кончине, я наконец позволил себе сломаться. Именно в тот момент, когда
