Испанский любовный обман - Елена Армас
Как и в субботу, мне снова захотелось его утешить. Я чуть не подошла к нему и не спросила, как дела. К счастью, здравый смысл, просыпавшийся в его присутствии, не дал мне опять влипнуть в неловкую ситуацию.
Аарон в моем утешении не нуждался. В гробу он видел мою дружбу.
Встав напротив так, чтобы нас разделял стол, я наконец дала знать о своем присутствии.
– Поздравляю! – громко и чересчур радостно выпалила я, о чем тут же пожалела.
Аарон выпрямился в кресле, ухватившись за подлокотник.
– Каталина, – произнес он с той самой интонацией, которая чудилась мне в мечтах с прошлой субботы. Окинув меня пристальным взглядом, он подобрался. – Спасибо.
– Ты заслужил повышение.
Правда заслужил. Что бы я ни чувствовала в тот момент, за Аарона я была рада. Искренне, от всего сердца.
Он молча кивнул.
Крепче взявшись за ежедневник обеими руками, будто тот мог удержать меня в разгар шторма, я принялась мучительно подбирать слова, пытаясь высказать все, что было у меня на уме. Повисла пауза. Мы не спускали друг с друга взгляда.
– Думаю, нам следует… – Я замолчала, не зная, как сказать правильнее. – Наверное, будет лучше, если мы… – Я покачала головой. – Знаю, у тебя, скорее всего, нет времени на разговоры. Но нам все-таки стоит объясниться. – Я заметила, как Аарон свел брови. – Наедине. – Тот нахмурился еще сильнее. – Если, конечно, у тебя найдется минутка.
Дверь кабинета я закрывать не стала – не хватало еще остаться с ним тет-а-тет, когда сердце совершает дурацкие кульбиты. Однако только так можно гарантировать, что никто не войдет в самый неудобный момент и не подслушает нас.
– Конечно, – по-прежнему хмуро сказал Аарон. – Для тебя всегда найдется время.
Глупое сердце в груди опять встрепенулось.
Аарон стремительно поднялся и обогнул стол. Я, слепо таращась на кресло, где он только что сидел, услышала, как хлопнула дверь и тихо щелкнул замок.
– Извини, – пробормотала я, когда Аарон снова появился перед глазами. – Я и сама могла это сделать. Просто… – Я вздохнула. – Не подумала. Спасибо.
Снова садиться в кресло Аарон не стал. Вместо этого присел на край стола.
– Ничего страшного. Теперь можно поговорить.
Синие глаза выжидающе уставились на меня.
– Да, теперь можно поговорить, – сказала я, расправляя плечи. – Наверное, пора. – Он кивнул, и спина у меня взмокла от волнения. – Не мешало бы окончательно расставить точки… после всего, что было.
– Да, ты права, – признал Аарон. Уперевшись обеими ладонями в стол, он ухватился за его край. – Я хотел зайти к тебе сегодня после собрания. Отвести на обед и поговорить в спокойной обстановке.
Пообедать? Вместе?
– Мы же никогда не ходили на обед.
Аарон чуть слышно вздохнул.
– Знаю, – сказал он с оттенком горечи. – Все равно решил, что так будет лучше.
Я вытаращила глаза. Меня словно окатило ледяной водой.
– Не думаю, что теперь получится. У меня весь день расписан по минутам.
Это было неожиданно – как и приглашение на обед.
– Ты знал, что Джефф объявит о твоем повышении?
– Не то чтобы знал… Не думал, что он скажет так быстро. Тем более сегодня, – признался Аарон, породив у меня уйму вопросов. – Впрочем, неважно. Полагаю, ты хотела поговорить о нас? Прошу.
– Еще как важно! – возмутилась я, стараясь не замечать всей гаммы чувств, которая охватила меня после слов Аарона. – Мне кажется, Джефф устроил тебе настоящую подлянку. Не думала, что он на такое способен. Как по мне… – Осознав, что срываюсь на крик, я заговорила тише. – Это совершенно непрофессионально.
Синие глаза потеплели. Аарон заметно удивился.
– Да, ты права. Уж поверь, я все ему выскажу.
– Вот и славно. Не мешало бы.
Лицо Аарона смягчилось, и я отвела взгляд, уставившись в точку чуть выше его плеча. Не хватало еще, чтобы он понял, как сильно я за него переживаю. У меня нет никаких на то прав. Мы все те же Аарон и Лина, какими были – не друзья и не приятели. Вскоре и вовсе окажемся на разных ступенях.
С трудом отцепив руку от ежедневника, я почесала сбоку шею. Смотреть на Аарона не хотелось – иначе обязательно встречусь с ним взглядом. Поэтому я немного опустила глаза, рассматривая шов синей рубашки на пуговицах, которая укрывала широкие плечи. Нас двоих окутало густой тишиной.
– Послушай, насчет нашей сделки… – начала я.
– В субботу я… – одновременно со мной заговорил Аарон.
Осмелившись глянуть ему в лицо, я заметила, как он жестом предлагает мне очередь. Я охотно кивнула.
– Я быстро. Постараюсь тебя не отвлекать, честное слово. – Я выдохнула через нос, не обращая внимания на хмурый взгляд. – Ты теперь станешь директором. Это здорово, поздравляю. – Я выдавила вежливую улыбку. – И для нас… все изменится. – Я переступила с ноги на ногу, недовольная тем, как это звучит. Нет никаких «нас». Ни в субботу, ни тем более сейчас. – В общем, я хочу сказать… Ты, наверное, и сам уже понял, но не мешало бы лишний раз прояснить.
Аарон стиснул зубы.
– Наша сделка отменяется. Она была глупой и совершенно бессмысленной. Так что не беда. Я выручила тебя в субботу, только ты мне ничего не должен. Считай это платой за помощь с Днем открытых дверей, ладно? Мы в расчете.
Я думала, после этой фразы сброшу с плеч тяжелый груз – не вышло. Наоборот, я словно закопала себя еще глубже.
– Что значит «в расчете»? – переспросил Аарон, на секунду оторвав руки от стола. – Что ты хочешь этим сказать?
– Что ты мне ничего не должен. – Я пожала плечами. Почему вечно приходится повторять? – Можешь забыть эти глупости.
На лице у него отразилась убийственная смесь эмоций: замешательство вперемешку с разочарованием.
– Аарон, мне кажется, я очень ясно выражаюсь. Тебе не надо выполнять свою часть сделки. Не надо лететь со мной в Испанию, присутствовать на свадьбе сестры и притворяться моим женихом. Не надо играть со мной в игры.
– Твоим женихом? – медленно переспросил он.
Ах, черт! Это слово прежде не упоминалось, так ведь?
– Моим кавалером. Неважно.
– Ты нашла кого-то еще?
Я смерила его взглядом. Он что, всерьез?
– Нет, я никого не нашла.
Аарон дернул кадыком.
– Тогда я лечу с тобой.
Я старалась не показывать раздражения. Почему с ним всегда так сложно?
– В этом больше нет необходимости.
– Каталина, я дал тебе слово. Неважно, в расчете мы или нет. – Аарон говорил очень решительно: так уверенно, что я засомневалась. – Суббота ничего не меняет.
– Еще как меняет, – слишком резко возразила
