Эти Золотые короли - Рейчел Джонас
Я смеюсь. Ничего не могу с собой поделать.
– И, наверное, ты хочешь заставить меня поверить, будто этот шаг не имеет ничего общего с банкротством автосалона твоего отца, верно?
Я так разозлил ее, что теперь слышу тяжелое, сердитое дыхание на другом конце провода.
– Иди на хрен, Уэст.
– Как только ты сходишь к гребаному психологу, Паркер.
На этом связь обрывается, и я остаюсь в недоумении. Зачем Паркер вообще звонила? Неужели она думала, будто известие о том, что она покидает Сайпресс-Пойнт, вызовет у меня чувство вины? Вот уж нет. Да эта сучка может отправиться хоть на чертову Луну – мне будет наплевать. Паркер сама во всем виновата.
БЛУ
– Красный – определенно твой цвет, – сияет Джулс, оглядывая меня в зеркале.
– Я перемерила, наверное, сотню платьев и в итоге выбрала это и два других. Но Уэст меня в нем не видел.
Джулс слегка смеется.
– Но он ведь присутствовал при покупке?
Я киваю.
– Присутствовал, но когда я поняла, что это платье то самое, я осталась в примерочной, чтобы он меня в нем не увидел.
Оглядев себя, я нервно вздыхаю.
– Ну, в таком платье ты точно будешь выглядеть как развратный рождественский подарочек, – поддразнивает она.
Леди и джентльмены, моя лучшая подруга, та еще зараза.
– Вообще это очень мило, что он повел тебя по магазинам.
Слушая, как Джулс ахает, я обеими руками разглаживаю атлас, облегающий мои бедра, чуть выше невероятно высокого разреза с правой стороны.
– Только бы ему не приходилось тратить на меня деньги, – добавляю я, все еще оглядывая себя.
– Господи Иисусе, Блу, твой парень – чертов миллионер. Он может позволить себе купить тебе гребаное платье и не обеднеть от этого, – шутит она. – Кроме того, я уверена, этим вечером для него все окупится.
Она поднимает взгляд от телефона и подмигивает мне.
– Да, но дело не только в платье. Сначала вечеринка Скар, потом сигнализация, а еще поездка в Луизиану.
– Чтобы навестить его семью, – уточняет Джулс. – И, как я уже сказала, он при деньгах и, скорее всего, сделал бы намного больше, если бы ты ему позволила.
В этом она не ошибается. С его щедрым сердцем он, вероятно, оплатил бы все мои счета по дому, если бы у него была такая возможность.
– Я просто не хочу, чтобы он считал, будто я использую его, как кошелек, – говорю я. – Когда люди смотрят на него, то видят знак доллара. Не только потому, что его семья богата, но и потому, что он собирается стать профессиональным спортсменом. Я просто…
– А ну, прекрати, – прерывает меня Джулс, откладывая телефон и хватая меня за плечи. – Вечно ты так делаешь. Что-то совершенно не связанное с твоими реальными тревогами выбивает тебя из колеи, и ты начинаешь хвататься за эту идею. Что на самом деле не так?
Ее вопрос заставляет меня перевести взгляд на шкаф, где на верхней полке лежит толстый белый конверт, который у меня не хватило духу открыть. Внутри него информация о зачислении Скарлетт. Он пришел вчера, после того как я связалась со школой в городе, где живет моя бабушка. А прямо под ним лежит конверт, доставленный Пандорой, в котором – худший кошмар этого города – доказательство того, что Вин намерен баллотироваться на пост мэра в ближайшие недели. И это только усугубляет мое состояние.
– Би Джей, поговори со мной, – бормочет Джулс, отвлекая меня от мыслей.
По многим причинам я не могу рассказать ей о своих страхах, поэтому делаю то, что ненавижу больше всего. Лгу.
– Все в порядке. Наверное, я просто нервничаю.
Она улыбается, и это согревает меня, успокаивает.
– Ты так привыкла быть в роли взрослой, что забыла, каково быть подростком. Но мне нужно, чтобы ты пообещала мне, что постараешься.
Услышав правду в ее словах, я киваю.
– Я постараюсь.
Подруга заключает меня в объятия, которые, наверное, продолжались бы вечно, если бы не стук в дверь.
– Черт, он здесь, – выдыхает она и замирает, чтобы проверить мой макияж, прежде чем дать мне разрешение уйти.
Заручившись ее одобрением, я беру кожаную куртку, которую Джулс мне одолжила. Куртка совершенно меняет официальный тон платья – добавляет образу намеренности, задиристости, стервозности.
Я добегаю до двери, и, когда открываю ее, клянусь, у меня замирает сердце.
Я видела его в джинсах и спортивных штанах. В футбольной форме и даже полураздетым на вечеринке. Но Уэст Голден в костюме – это… произведение искусства. Особенно если тот сшит на заказ и невероятно хорошо сидит. Темная ткань подчеркивает восхитительно широкие плечи, стягивает талию, а также слегка обтягивает бицепсы и мускулистые бедра.
– Чтоб меня.
Моя реакция вызывает у него улыбку.
– Приму это за комплимент.
Я в двух секундах от того, чтобы признаться: он может воспринимать мои слова как чертово предложение руки и сердца.
Джулс требуется сильный толчок, чтобы привести меня в чувство, и я осознаю, что заставляю Уэста стоять снаружи на холоде.
– Прости. Я готова. Только дай мне попрощаться со Скарлетт.
Джулс снова хватает меня за плечи, останавливая.
– Напиши ей. С ней все будет в порядке. Я буду здесь, пока ты не вернешься, даже если это случится не раньше завтрашнего дня, – добавляет она, подмигивая. – А теперь иди.
Она мягко выталкивает меня на крыльцо, затем закрывает за мной дверь на замок.
Рука Уэста ложится мне на спину, и мы идем к машине. Бросаю на него еще один взгляд, и, клянусь, он стал еще сексуальнее с тех пор, как я отвернулась секунду назад.
– Ты выглядишь… просто охренительно, – говорит он, буквально раздевая меня глазами, и я, честно говоря, задаюсь вопросом, успеем ли мы вообще на эти танцы.
Когда Уэст открывает пассажирскую дверь, я встаю перед ним и улыбаюсь.
– Спасибо. Платье немного тесновато, но, если повезет, к концу вечера станет немного свободнее.
Его жадный взгляд скользит ниже, пока он не начинает бесстыдно пялиться на мою задницу.
– Я очень надеюсь, что нет.
Может, его слова и не должны заставлять меня краснеть, но румянец на моих щеках говорит об обратном. Уэст протягивает мне руку, и я забираюсь в салон, а после наблюдаю, как он обходит капот машины и садится за руль. Что ж, похоже, это «первое свидание» будет как раз таким, о каких пишут в книжках.
Наконец-то наступил тот самый важный вечер, дорогуши! Да, вы угадали. Пришло время для ежегодного Снежного бала! Не важно, были ли вы послушными в
