Секрет книжного шкафа - Фрида Шибек
Взгляд девушки незаметно скользит за окно в сторону моря. Солнце успело исчезнуть за горизонтом, небо окрасилось в синевато-фиолетовые тона. Она думает о Лýке. Ее возлюбленный готовится рисковать своей жизнью, и необходимость скрывать тревогу тягостна. Больше всего на свете Анне хочется помочь ему выполнить ответственное задание. Нет ничего хуже, чем совсем не контролировать ситуацию и, пребывая в неведении о том, что происходит, представлять себе, какие ужасы могут подстерегать Лýку. А она вместо помощи сидит тут взаперти. Пусть это и не темница, а всего лишь гостиная в Хиллесгордене, где рядом сидит мужчина, который, кажется, не интересуется ничем, кроме собственной персоны.
Анну охватывает непреодолимое желание встать и уйти. Как бы хотелось высказать матери свои истинные чувства и объяснить, что ее нимало не беспокоит репутация семьи Экблад. Но подобный шаг вряд ли изменит что-то к лучшему. Ей надо сохранять спокойствие ради Лýки, а то мать запрет ее на ключ по-настоящему.
Аксель широко ухмыляется своему высказыванию, и Анна смеется вместе с ним, хотя не имеет ни малейшего понятия, о чем идет речь. «Еще чуть-чуть осталось потерпеть, – думает она, искоса поглядывая на часы. – Через пару часов они уедут домой, и можно надеяться, что Акселя Рунстрёма я больше никогда не увижу».
Глава 21
Апрель 2007 года
Ребекка лежит намертво привязанная к койке. Руки и ноги закреплены так, что ей не выпутаться. Рядом с ней стоит мужчина в белом халате и постукивает пальцами по пачке рецептурных бланков. «Вот что бывает с плохими девочками», – говорит он.
Яркие лучи солнца светят ей прямо в лицо, и она вздрагивает. Ноги запутались в простыне, в окошко настойчиво барабанит лапками Скарлетт. Ребекка устало ворочается на диване, но кошачье мяуканье не дает ей больше заснуть. В глазах песок, голова пульсирует, особенно когда прикладываешь руку ко лбу. Как она вчера добралась до дома? Сама или с Арвидом? Девушка сонно озирается вокруг. Ее одежда разбросана по полу, а на журнальный столик кто-то поставил стакан воды и положил обезболивающие. Она кутается в одеяло. Воспоминания о вчерашнем вечере отрывочны. А вдруг ее угораздило ляпнуть что-нибудь Арвиду? Или еще того хуже: вдруг она перед ним разделась?
Ребекка одергивает рукава футболки, пытаясь скрыть шрамы. Как только замечает повязку, резкая боль пронизывает тело, словно электрическим разрядом. Ну какого рожна было столько пить?
Мяуканье Скарлетт становится все нетерпеливее. Пронзительные звуки болью отзываются в голове. Запив глотком воды две таблетки обезболивающего, Ребекка встает и машет кошке, чтобы успокоить ее.
Накормив Скарлетт завтраком, девушка идет в ванную и задерживает взгляд на своем отражении в зеркале. Под глазами серые круги, волосы торчат в разные стороны, на губах – пятна красного вина. Вздохнув, Ребекка включает воду, стягивает с себя футболку, встает под душ и моется, стараясь не намочить повязку.
После первой чашки кофе она наконец снова чувствует себя человеком, хотя все еще мучается, пытаясь восстановить последовательность вчерашних событий. Вот в памяти всплывает размытая картинка: Арвид стоит с ней рядом, стелет постель на бабушкином диване – Ребекка тут же начинает стыдиться того, что подпустила его так близко. Не надо было ужинать и так долго у него оставаться. Могла бы ограничиться наложенной на руку повязкой. Но, несмотря на муки совести, она не может полностью стряхнуть с себя ощущение полученного удовольствия. Арвид на удивление хорошо справился с ситуацией и в точности знал, что делать. Она заразилась от него спокойной уверенностью. Как приятно хотя бы на один вечер забыть обо всех проблемах и почувствовать себя окруженной заботой.
Ребекка ощупывает упаковку обезболивающего. Ну кто бы мог подумать, что этот угрюмый мужчина способен проявлять такую заботу? Поднеся чашку кофе ко рту, девушка внезапно вспоминает новые подробности. Вот они с Арвидом стоят на крыльце, плотно прижавшись друг к другу. Она вздрагивает так, что несколько капель кофе выплескиваются на стол. Что я наделала? Стук в дверь не дает ей додумать мысль до конца.
За окном Ребекка видит стоящего на крыльце Арвида. Внутри все переворачивается, и в голове успевает пронестись тысяча мыслей. Целовалась ли она с Арвидом и что в таком случае произошло после? Девушка отчаянно пытается восстановить в памяти остаток вечера, но он все еще окутан туманом.
Опять стук в дверь.
– Ау! – кричит он.
Ребекке хочется провалиться сквозь землю, но, пожалуй, если она притворится, будто ее нет дома, будет еще нелепее.
– Заходи, – приглашает она, поправляя мокрую копну волос.
Арвид заходит в прихожую и останавливается, что-то рассматривая, потом, сняв ботинки, проходит в кухню.
– Доброе утро. Как ты сегодня?
– Хорошо, – настороженно отвечает Ребекка. – А ты?
– Хорошо. Как рука?
– Болит немного.
– Сейчас поправим, – говорит он, показывая ей пакет из аптеки.
– Ты, что, в аптеку успел смотаться?
– По пути зашел, все равно в город ездил по делу, – объясняет он, присаживаясь рядом к кухонному столу и выкладывая жидкость для промывания ран, ватные диски, обезболивающую мазь и новые бинты на липучках. Аккуратно размещает на столе ее руку и с сосредоточенным выражением лица снимает старый бинт.
Ребекка не знает, стоить ли говорить с ним о вчерашнем. Может быть, надо попросить прощения и объяснить, что все это было одной большой ошибкой? С другой стороны, ей не хочется, чтобы он уходил. В Арвиде есть что-то вдохновляющее. Сердце екает всякий раз, когда их взгляды встречаются.
Арвид осторожно касается ее запястья. От его рук исходит тепло, и вся ситуация кажется такой интимной, что она отводит глаза.
Наложив свежую повязку, он гордо расправляет спину:
– Ну вот. Теперь тебе не придется ехать в больницу.
– Спасибо, доктор, – шутит она.
Арвид осматривается вокруг:
– Здесь красиво.
– Да, ремонта, конечно, давненько не было, но я прибрала тут, как могла. Если успею, хочу еще заменить прогнившие доски скамейки на крыльце и крышу подлатать.
– Я бы, конечно, рекомендовал тебе нанять профессионала, особенно с учетом твоего печального опыта, – говорит Арвид, кивая на ее руку.
– Вообще-то это был несчастный случай.
– А чем ты, кстати сказать, занималась, когда поранилась?
– Пыталась заменить оторвавшийся рубероид.
– А что, крыша протекает?
Ребекка смотрит на него непонимающим взглядом.
– Да нет, не думаю.
– Ладно, – соглашается он, задержав взгляд на фотографии в рамке на стене. Это снимок пятнадцатилетней Ребекки с темными нечесаными волосами и грустными глазами, выделенными подводкой. Хотя она тут улыбается, ее до сих пор мутит от одного взгляда на это фото.
– Это
