Так далеко - Сильвия Дэй
– У тебя найдется несколько минут? – спрашивает он.
– Конечно. – Я любезно указываю на свой директорский кабинет, как будто не обязана идти ему навстречу. Я могла бы продемонстрировать свое влияние и попросить Рейчел найти время в моем календаре для встречи с ним, но в этой игре мне не победить. Кейн сделает то, что пожелает. Если я хочу знать, в чем дело, то должна быть готова его слушать. Он кивает, предлагая мне идти первой, что я и делаю, стиснув зубы. Мне не нравится, когда члены моей семьи ведут себя неожиданным для меня образом. Мир полон неприятных сюрпризов, и самые близкие люди должны быть открытыми книгами.
Я размышляю, где мне сесть, затем выбираю свой рабочий стол. Я уже опускаюсь на стул, когда понимаю, что Кейн продолжает стоять.
При каждом удобном случае мой сын дает понять, что хочет находиться в моем присутствии как можно меньше. Это неприятный, болезненный отказ жутко меня раздражает.
– Чем могу помочь? – резко спрашиваю я. У меня есть и другие дела, которыми я с удовольствием занялась бы.
– Эми работает над обновленными рекламными предложениями, которые она выпускает, как для «Бахаран-фарма», так и для «ЕКРА плюс», так что ты скоро увидишь их запуск.
Не уверена, что я ожидала от него услышать, но только не это. Я приподнимаю брови.
– Она попросила тебя говорить от ее имени?
– Нет, – коротко отвечает он, продолжая стоять и держать руки в карманах.
– Разве не поэтому ты был в ее кабинете? Она чувствует, что нуждается в поддержке?
– Я не знаю, что она чувствует. Я говорю о ее работе, которая вызывает восхищение.
– Хорошо. Давай поговорим об этом. Я думаю, ее идеи не подойдут для такого серьезного бизнеса как фармацевтика.
Не самый веский аргумент, который я могла бы привести, но я возмущена тем, что мне вообще приходится это делать. Визитная карточка нашего бренда всегда была в моей компетенции, и никто не жаловался и не высказывал восхищения. Теперь благодаря Эми у Кейна появилось свое мнение?
Выражение его лица становится бесстрастным, почти скучающим.
– Излишне указывать на очевидное.
– У тебя никогда раньше не возникало проблем с нашими идеями. Хочешь, чтобы я поверила, что Эми не была инициатором этого разговора? Я знаю, что она не может обратиться напрямую ко мне.
– Никому не доставляет удовольствия, когда его травят.
– Ого… Надо же. – Такое чувство, что меня ударили под дых. Я тяжело откидываюсь назад. – Ты критикуешь меня за то, что я защищаю все, что мы построили?
– Неспособность улучшить способы нашего продвижения на рынке не приносит пользы компании.
– Ты ошибаешься, рассматривая происходящее только с одной стороны – с точки зрения Эми. Раньше я думала, что она просто алкоголичка. Теперь я начала сомневаться в ее психической уравновешенности. С годами ее состояние ухудшалось, но недавно она изменилась, и это вызывает тревогу.
Он хмурится, его поза больше не расслаблена, она становится агрессивной.
– Итак, мы отказываемся от хороших результатов работы, основываясь исключительно на личной жизни наших кадров? Такая политика может свести на нет достижения ряда наших сотрудников.
– Эми не наемный сотрудник, она член семьи. У нее наша фамилия. Только не говори мне, что ты не заметил в ней перемен.
– Твоя фамилия, – поправляет он.
Я пристально смотрю на сына.
– Ты намеренно меня провоцируешь?
– Может быть. Но с другой стороны, ты уже несколько недель пытаешься втянуть меня в обсуждение Эми, а я к этому не готов.
– Проблема в том, что ты не присутствовал, когда у нее были приступы. Она что-то употребляет. Ее рвет в туалете по нескольку раз в день!
Он вопросительно выгибает бровь:
– Откуда ты это знаешь? И это что, скрытый способ покритиковать меня за то, что я работаю дома, пока моя жена приходит в себя после комы? – Желание закричать становится почти непреодолимым. – В любом случае, – спокойно продолжает он, – какое это имеет отношение к качеству работы Эми?
– Неужели тебе нет дела ни до кого из нас? Лили – единственная, кто достойна твоей заботы? Ты, кажется, забываешь, что она тоже тебя бросила.
– Не втягивай в это мою жену! – рявкает он, устрашающе разводя руки в стороны.
– Кейн, когда-нибудь мы должны будем ее обсудить!
– Ты хочешь, чтобы этот разговор состоялся сейчас? Ладно.
Я наблюдаю, как он садится перед столом, и мое сердце замирает. Он так давно не уделял мне свое время и внимание. С того дня, как обвинил меня в том, что я бросила его ради своей финансовой выгоды.
– Ты глава этой семьи, – говорю ему, стараясь, чтобы мой голос звучал спокойно. – Я делаю что могу, но все слушают только тебя. Мне нужно, чтобы ты…
– Всем плевать на мое мнение. – Кейн наклоняется вперед, упираясь локтями в колени. – За исключением, возможно, Розаны.
– Это неправда! Твои братья равняются на тебя. Они пытаются следовать твоему примеру, но никак не могут заслужить твоего одобрения.
– Им необязательно что-то заслуживать. Если бы я считал, что они плохо справляются со своей работой, они бы ее не получили. Я мог бы сказать им об этом, но поскольку они всегда ведут себя в моем присутствии как придурки, я не заморачиваюсь.
Я поднимаюсь на ноги, чувствуя нарастающее раздражение.
– Мы говорим о твоей семье! Хороши они в чем-то или нет, не должно иметь никакого отношения к тому, как ты к ним относишься.
Он опасно прищуривается.
– Чушь собачья. Ты же сама говорила, что им неприятно видеть и слышать меня. Когда я ограничил общение открытками и подарками по особым случаям, их возвращали. Не знаю, какое объяснение ты для них придумала, но когда я увидел их снова, я чувствовал их ненависть ко мне, и это не изменилось. А теперь ты хочешь, чтобы я устранил проблему, которую ты создала?
– Это не… – Я замолкаю, когда он резко встает.
– Справедливо? Я чувствовал то же самое. Но ничего не поделаешь. Я сделал то, что они мне позволили, и это связано с работой, так что я занимаюсь своими делами и тебе советую заниматься своими. Оставь Эми в покое. И моя жена тебя не касается и никогда не будет касаться. – Он направляется к двери неторопливым, но решительным шагом.
– Кейн! – Он останавливается, но какое-то время стоит ко мне спиной. Затем оглядывается через плечо. – Скажи мне, считаешь ли ты, что я пыталась сделать все возможное для своей семьи?
Он медленно поворачивается ко мне лицом.
– Наверное, ты думала, что поступаешь правильно.
Уже хоть что-то. За совершенные ошибки можно
