Хорошо прожитая жизнь (A Well-Lived Life) - Майкл Лукс
«Спасибо, чувак. Я обязан тебе больше, чем могу отплатить».
«Когда-нибудь я приму твое предложение. Эй, в следующие выходные я еду к дедушке. Хочешь поехать со мной? Там будут мои кузины. Они нашего возраста. Они тебе понравятся».
«Конечно, я узнаю у мамы».
Когда пришло время уезжать, я нашел маму у машины и сел в нее. Джефф уже сидел на переднем сиденье, поэтому я забрался на заднее вместе со Стефани. Поездка домой была довольно спокойной, пока мама не сказала: «Миссис МакГрат попросила, чтобы ты заехал к ней вечером на этой неделе. Ей нужно сделать пару дел. Я могу отвезти тебя после турнира. Она накормит тебя ужином и привезет домой».
Чего она хотела? Похоже, у нее появился новый парень. Странно. Наверное, я выглядел так, будто увидел привидение. Стефани посмотрела на меня и чуть не сказала что-то, но я прикрыл ей рот, и у нее хватило ума ничего не говорить.
«Хорошо, мам. Как скажешь. Ларри спросил меня, могу ли я поехать с ним в дом его дедушки в следующую субботу».
«Я поговорю с миссис Хиггинс и удостоверюсь, что она не против, и если она скажет «да», то ты можешь ехать. Если твои обязанности по дому будут выполнены. И если ты позаботишься о миссис МакГрат».
«Да, мама», — сказал я покорным голосом.
Когда мы вернулись домой, я пообедал, взял колу и чипсы, чтобы перекусить. Я пошел в свою комнату и достал свои шахматные книги. Сегодня я изучал «Отложенный ферзевый гамбит». Я собирался быть готовым к черным фигурам, зная, что если я смогу сделать ничью или даже выиграть черными, то смогу войти в пятерку лучших. Поэтому я сосредоточился на ответах. Моя атакующая игра белыми была чуть выше среднего, но я всегда был слаб в защите. Я был полон решимости исправить это. Я видел преимущество в том, что многие в клубе изучали дебюты за белых и не так много изучали защиту.
Я просидел там около часа, радио тихо играло Q102 на заднем плане, когда раздался стук в дверь. «Открыто» (да, конечно, ведь мама с папой запрещали запирать двери, кроме случаев, когда мы переодевались). Вошла Стефани. В марте ей исполнилось десять лет, и я мог сказать, что она будет сногсшибательной. Нетрудно догадаться. Парни будут ломиться в дверь, требуя свидания с моей сестрой, а другие парни будут пытаться уговорить меня свести их с ней. Ну, у нее было еще несколько лет, прежде чем ей придется об этом сильно беспокоиться, но если она хоть немного походила на Биргит, берегись мир. Моя сестра была общительной, агрессивной и любила все контролировать. «Принцесса», наверное, было не совсем правильно; «королева», вероятно, было более точным.
Она закрыла за собой дверь. Это было ненормально. Ой-ой.
«Стив, могу я задать тебе вопрос?»
Я неуверенно кивнул и сказал: «Конечно».
«Почему на твоем полотенце были длинные светлые волосы? Я им не пользовалась».
Она была блондинкой, но не того же оттенка, что и обладательница этих длинных волос.
«Понятия не имею».
«Биргит была здесь, не так ли?»
Попался. И что теперь? Я решил промолчать. Я мог только надеяться, что мое молчание даст мне время разобраться в этом. Если бы Стефани рассказала об этом маме, я бы навсегда остался под домашним арестом. У меня не было никаких возможных объяснений. Я просто смотрел на нее. Она просто смотрела на меня.
«Что ты собираешься делать?» наконец спросил я.
«Ничего. Я думаю, это мило. Я думаю, вы, ребята, обнимались и все такое, но как волосы оказались на полотенце».
Хм, она не складывала два и два вместе. Ей было десять, и я решил, что у нее есть базовая информация о том, как все устроено, поскольку мама дала мне книги, когда мне было восемь. Я больше ничего не сказал, и она просто смотрела на меня. Внезапно на нее снизошло озарение, и ее глаза расширились.
«Ты сделал это с ней! Боже мой!»
Шах.
«Стефани, ты не можешь ничего сказать! Пожалуйста! Мама убьет меня. Тогда она посадит меня под домашний арест навсегда».
«Если она убьет тебя, не будет иметь значения, наказан ли ты!» — сказала она и высунула язык.
«Ты знаешь, что я имею в виду! И не высовывай свой язык, если не собираешься его использовать!»
«Фу. Мерзость. Ты всегда так говоришь!»
«Да, говорю».
«Ты можешь рассказать мне об этом? Я читала эти дурацкие книжки, которые нам дала мама, но там ничего об этом не говорится, кроме того, какие части подходят друг к другу.»
«Я не думаю, что это хорошая идея».
«Ты хочешь, чтобы я рассказала?»
И мат.
«Отлично. Это замечательно. Когда ты станешь старше, ты поймешь, насколько это замечательно. Это заставляет тебя чувствовать себя потрясающе. Ты читала в книге о мастурбации? Ну, когда тебе захочется сделать это, ты сможешь попробовать, каково это. Но это не идет ни в какое сравнение. А теперь, пожалуйста, дай мне позаниматься шахматами, и, пожалуйста, не говори маме!».
«Не скажу, но ты должен отвечать на любые мои вопросы».
«Хорошо. Я могу это сделать».
Она снова высунула язык. Я просто проигнорировал это, и она вышла из комнаты. Я положил голову на руки. День становился все более странным. А я все еще не знал, чего хочет Дженни МакГрат.
Наступил вечер понедельника, и, к счастью, эмоциональные события выходных настолько вымотали меня, что я уснул. Я отлично выспался и, приняв душ и позавтракав, был готов выйти за дверь на турнир, когда зазвонил телефон.
Стефани взяла трубку и крикнула: «Это тебя, Стив!».
Я подумал, не возникла ли у Ларри какая-то проблема и его нужно подвезти. Но это был не он.
Я услышал в трубке прекрасный голос Биргит.
«Привет, Стив! Мы уезжаем в Детройт, чтобы я могла улететь домой, но я должна была позвонить тебе и сказать спасибо!».
«Не за что!»
«Я люблю тебя, Стив Адамс!»
«Я люблю тебя, Биргит Андерссон!».
«Я напишу тебе завтра», — пообещала она.
«Обязательно напиши!» подтвердил я.
Мы попрощались, и я повесил трубку. Этот звонок был как раз тем, что мне было нужно — вместо того, чтобы грустить, он заставил меня ходить по воздуху. Я почти долетел до машины. К счастью, в зоне слышимости была только Стефани, и она просто снова высунула язык. Я снова позволил
