Тысяча порезов - Энн Малком
У меня пересохло во рту, когда я поняла, что позволила этому мужчине войти в меня без возражений. Нет, я сама практически бросилась на него. И он трахнул меня, зная, что за этим последует. Гребаный ублюдок.
У нас была одна ночь вместе. Я ничего не знала об этом человеке. Я только что узнала его имя.
Не говоря уже о том, что на мне было кольцо другого мужчины. Этот факт должен быть первоочередным в моем сознании.
Я отодвинула кресло и встала, все мое тело напряглось, хотелось бежать. Мой взгляд метнулся к двери, а затем снова к Кристиану. Он наблюдал за мной, ожидая, сделаю ли я предсказуемый поступок и уберусь к чертовой матери отсюда. Моя реакция «дерись или беги» была наготове, но я знала, что бег сейчас не принесет мне никакой пользы. Он не сидел бы так небрежно, так уверенно, если бы у меня была возможность сбежать. Помимо этого, какая-то больная часть меня хотела знать больше, понять, как и почему этот человек предложил нечто настолько шокирующе нелепое.
Я чувствовала, что Питу грозит какая-то опасность. Это было не на первом месте в моем списке причин для беспокойства, что еще раз подчеркивало, какая я эгоистка. Мне не хотелось, чтобы он умер или пострадал, но он сам накликал беду на свою голову. Пит взрослый. У меня не было никакого желания спасать его.
— Думаешь, я предложу себя, чтобы погасить долги Пита? — Еще раз скользнула глазами по нему. — Лишь бы ему ноги не переломали?
Бровь Кристиана дернулась, и его рот изогнулся вверх.
— Нет, Сиенна, я не ожидал, что ты принесешь себя в жертву, — понимание в его голосе сводило меня с ума. Мне внезапно стало трудно дышать.
Он не ожидал, что я предложу себя добровольно, и все же вел себя так, словно мой голос здесь ничего не значил.
— Бред какой-то, — пробормотала, начиная расхаживать по кабинету. — Бредятина. — Я остановилась и уставилась на него. — Уверена, ты и сам знаешь, ведь ты взрослый образованный человек, а на дворе двадцать первый век. «Викинги» — это сериал, интересный, кстати, но всего лишь сериал. Мы не живем в эпоху, где ты можешь схватить женщину с улицы и заставить ее стать твоей женой. Кроме того, ты богатый, успешный и красивый мужчина. Я сомневаюсь, что тебе нужно хватать женщин с улицы для женитьбы.
Было много, много других вещей, которые можно сказать на этом этапе, но впервые за долгое время я была ошеломлена. И запаниковала. Не в состоянии упорядочить свои мысли, как обычно. Не могла подобрать конкретные и идеальные ответы для ситуации.
Я прожила беспокойную и испорченную жизнь. Побывала во многих странных, опасных и нервирующих ситуациях. Во всех этих ситуациях я была как камень. Уверенной. Спокойной.
Но сейчас не то. Что-то давило мне на грудь, поднималось к горлу, говоря, что этот момент станет важным в моей жизни.
— Я могущественный человек. — Он сложил пальцы домиком. — Я опасен, что тебе не мешало бы помнить. У меня нет ни времени, ни желания знакомиться с женщиной, добиваться ее благосклонности или даже заключать соглашение, — он встал, обогнул свой стол и навис надо мной.
Я не сдвинулась. Ни на дюйм. Но вздрогнула, когда он обхватил мой подбородок руками. Его хватка была крепкой, но если бы попыталась, то, возможно, смогла бы вырваться из нее. Я не пыталась. Но впилась в него взглядом, надеясь выразить всю ненависть, которую испытывала к нему. Я была в ярости от того, как сильно жаждала его. И ничего не знала о нем, кроме того, как он трахается.
Его глаза заблестели, как будто он был удивлен. Как будто наслаждался этим. Однако там было не только наслаждение. Какое-то предупреждение и пустота кружились в этих изумрудных радужках.
— Ты умна, Сиенна, — пробормотал он. — Знаешь, что я опасен. Ты почувствовала это в ту же секунду, как наши глаза встретились. Несмотря на это, ты ушла со мной, ни хрена не зная обо мне. Ты отдала мне каждую частичку себя, и теперь я хочу большего. Это последствия твоих действий. Ты взяла меня за руку. Позволила этому куску дерьма надеть кольцо тебе на палец.
Кристиан потрогал кольцо, и на мгновение мне показалось, что тот собирается сорвать его с пальца. Но нет. Он оставил его там. Потом наклонился, чтобы прикоснуться своими губами к моим. Поцелуй не был нежным, несмотря на то, как мягко двигались его губы. Нет, это был акт насилия. Победы.
Я оторвала свой рот от него. Кристиан не пытался удержать меня. Ему и не нужно было этого делать. Он вел себя так, как будто я уже его собственность.
— Я вижу, ты хочешь поспорить, — прокомментировал он, его глаза загорелись огнем. — Это меня не удивляет. Ты все еще цепляешься за тот образ, который пытаешься проецировать на мир. Отрицаешь свои низменные желания. Ты будешь изображать отвращение к такому повороту событий, но это возбуждает тебя. — Он путешествовал глазами вверх и вниз по моему телу. — Держу пари, твоя киска взмокла от мысли выйти за меня замуж. От мысли принадлежать мне.
Мой желудок скрутило. Он был прав. Чертовски прав.
— Я не собираюсь выходить за тебя замуж, — прошипела я. — Убегу. Сдам тебя полиции. Я, блядь, убью тебя во сне.
Я сама удивилась тому, насколько безжалостно это прозвучало. Насколько искренне. Конечно, у меня вполне могло быть убийство в крови, мой отец мог быть серийным убийцей. Но я, Сиенна Риджес, была сторонницей мира, любви и ненасильственного разрешения конфликтов. Несмотря на все мои странности и мрачность, я не получала удовольствия от насилия. Возможно, это было результатом того, что я видела свою добрую, милую маму, скрывающую синяки и порезы от мужика, который считал своим правом бить женщину. Или, может быть, потому что предпочитала использовать остроумие и смекалку, чтобы навредить мужчинам. Такие порезы были намного глубже.
Но, похоже, столкнулась с каким-то боссом мафии, у которого сложилось впечатление, что теперь я его собственность — его будущая гребаная жена, — и собиралась вытащить свою задницу из этой ситуации с кровью на руках. С убийством на душе.
Что-то подсказывало мне, что у этого человека и руки в крови, и душа тоже.
— Ты не сбежишь и не сдашь меня полиции, — спокойно заявил он.
Я положила руку на бедро.
— И что заставляет тебя так заблуждаться?
Его глаза не
