Эти три коротких слова - Меган Куин
Да, неплохо описывает все происходящее.
Я уже собираюсь нажать «Отправить», когда вдруг останавливаю себя. Я ведь собираюсь сплетничать о сестре Пэйси. Если бы у меня была сестра, хотел бы я, чтобы все ее странности обсуждали между собой мои лучшие друзья? Нет, конечно. Кроме того, они ведь знают ее столько же, сколько и я. Они ее уважают, особенно за то, как хорошо она справляется с работой. Я не хочу, чтобы они решили, будто она чокнутая.
Черт, но мне ведь нужно их мнение. И они меня знают. Они понимают, что я в отчаянии и что я настолько далеко от своей зоны комфорта, что уже даже забыл, как она в принципе выглядит. И это всего на вторую ночь.
Я нажимаю «Отправить» и надеюсь, что ребята не будут меня ненавидеть.
Холмс: Да, это определенно неловко.
Тейтерс: Пегги-Легги? Это еще что за хрень?
Поузи: Ты знаешь… Пегги-Легги можно воспринимать по-разному. Можно как что-то ужасное, а можно найти своего рода очарование.
Тейтерс: Нет в этом никакого очаровательного. Пегги-Легги – это какая-то страхолюдная кукла, валяющаяся на чердаке у твоей бабушки. Никто ее не любит, и никто с ней никогда не играл, но у нее все равно почему-то оторвана рука.
Холмс: Не могу поддержать тебя насчет Пегги-Легги. Прости.
Поузи: Я думаю, мы к Пегги-Легги несправедливы.
Хорнсби: ХВАТИТ УЖЕ ПРО ПЕГГИ-ЛЕГГИ!
Тейтерс: Чувак, хотя бы скажи, что ты наложил вето на это имя. Ты себе вообще можешь представить Пегги-Легги Хорнсби? Фу.
Поузи: Эй, не смей фукать на Пегги-Легги. Она, может, и жалкий ребенок, но она все еще отпрыск Хорнсби.
Холмс: Так ты наложил вето на это имя?
Хорнсби: Господи, ну естественно. Никакой Пегги-Легги Хорнсби не будет.
Тейтерс: По крайней мере, он не потерял здравый смысл, ребята.
Хорнсби: Может, вы мне все-таки что-то посоветуете? Господи боже.
Холмс: Давайте не будем забывать, что речь идет о сестре Пэйси и о нашем коллеге. Проявите уважение, джентльмены. Ты сказал ей, что ей не нужно отпаривать костюмы?
Хорнсби: Конечно сказал. Но она сказала, что все в порядке. Не знаю, что она имела в виду. После того как она велела мне пойти и найти себе девушку, я решил прекратить разговор.
Тейтерс: Замечание принято, Холмс. Давайте на мгновение притворимся, что мы ее не знаем? Она сказала, что ты должен пойти и найти себе девушку неприятным голосом?
Поузи: О-о-о, хороший вопрос. Тон очень важен. И да, я могу сделать вид, что ее не знаю.
Хорнсби: Спасибо, Холмс. Я тоже не хочу проявлять к ней неуважение. Что касается тона – нет. Голос у нее был нервный. Как будто она была не совсем уверена.
Поузи: Мне даже слышать об этом больно. Звучит просто ужасно.
Тейтерс: Да, ситуация определенно неудобная.
Хорнсби: ДА ЗНАЮ Я! Что делать-то?
Холмс: Я бы просто почитал книгу. Дай ей время прийти в себя.
Тейтерс: У тебя и личной жизни-то нет.
Поузи: Не думаю, что дистанцироваться эмоционально – это хорошее решение проблемы, Холмс. Прости. Он вынужден с ней жить. Очевидно, что сейчас между вами чувствуется неловкость и напряжение. Тебе надо это преодолеть.
Тейтерс: Мне больно признавать, что Поузи прав. Но он прав.
Хорнсби: И как мне это преодолеть?
Поузи: Это Пенни Лоус, Хорнсби. Это не какая-то девчонка, с которой ты только что познакомился. Она обожает хоккей, она мастерски управляется с социальными сетями, и с любым другим человеком она всегда будет милой и забавной, безо всякой неловкости.
Хорнсби: То есть проблема во мне?
Тейтерс: Да, придурок. Но если ты до сих пор ничего не понимаешь, попробуй воспользоваться интернетом. Бесценный источник знаний. Найди там подходящий список вопросов и задай их Пенни. И когда она будет отвечать, то действительно ее слушай, а не думай о том, куда бы засунуть свой член.
Холмс: Она правда очень милая. И умение слушать – это главное.
Поузи: И не совать в нее свой член. Это тоже важно.
Я уже собираюсь ответить, как дверь спальни со скрипом открывается и в комнату заходит Пенни с тремя костюмами в руках. Заметив меня на краю кровати в расстегнутой рубашке, она громко ахает, отворачивается к стене и упирается в нее лбом.
– О боже, я забыла постучать. Мне так жаль. Ты, наверное, очень испугался.
Вообще-то, нет.
– Пенни. Ты сидела на моем члене. Я видел, как ты извиваешься у меня на коленях. Уверен, что застать меня в расстегнутой рубашке – ничто по сравнению с этим.
– Это с-совсем другое дело, – возражает она, так и уткнувшись в стену. – Тогда ты хотел, чтобы я увидела тебя обнаженным.
Я громко вздыхаю.
– Не могла бы ты, пожалуйста, ко мне повернуться?
Она нерешительно оборачивается. Я встаю с кровати, подхожу к ней и забираю костюмы.
– Нам нужно научиться жить друг с другом. Прятаться – не лучший способ этого достичь. Ты будешь видеть меня без рубашки. Мне нравится спать без рубашки. Прошлой ночью мне пришлось ее надеть, потому что я не хотел тебя пугать, но это было неудобно. Я уверен, что ты захочешь ходить по дому в полотенце, или что там делают женщины, и я думаю, что, если мы хотим, чтобы у нас все получилось, нам нужно стараться вести себя как можно более нормально.
Она с трудом сглатывает.
– Я не знаю, как рядом с тобой вести себя нормально без алкоголя, и я не могу пить из-за Пегги-Легги…
– Господи, пожалуйста, не зови ее так.
– Так что вот кто тебе достался. Я неловкая и странная, а еще я начинаю убираться и отпаривать все вокруг, чтобы снять стресс.
Я поджимаю губы, пытаясь придумать, как все исправить. Ребята правы. Это Пенни. Я знаю ее несколько лет, и все это время она мне ужасно нравилась. Она сказала, что нервничает из-за меня – так как мне помочь с этим справиться?
– Что я могу для тебя сделать?
– Ничего. Я просто странная, и вот так вот странно себя веду.
Ладно, возможно, нам стоит поговорить об этом в другой раз. Сейчас не лучшее время.
– Ладно, тогда… – Я оглядываюсь по сторонам. – Что еще мы можем, э-э, отпарить? Ты закончила со всеми костюмами?
– Ты ведь на самом деле не хочешь ничего отпаривать.
Не хочу.
Я только хочу, чтобы этот кошмар закончился.
Хочу сидеть дома со своим любимым сэндвичем в руках и смотреть
