Идеальный план - Лиз Томфорд
– Гарольд, разворачивайся, – обращаюсь я к своему водителю. – Пожалуйста, возвращайся домой.
– Что ты делаешь? – поворачивается ко мне Инди.
– Я не могу позволить тебе пойти туда со мной, – нервничая, я провожу ладонями по бедрам, ожидая, когда Гарольд развернется и отвезет нас домой.
Рука Инди ложится на мою легким движением, бездумно. Как будто до этого мы касались и утешали друг друга сотни раз.
– Что не так?
Я смотрю на то место, где она меня касается. Ее рука такая маленькая по сравнению с моей. И хотя Инди большая и смелая духом, она мягкая. У нее есть чувства. Их много.
– Ты нормальный человек, Блу.
Ее губы изгибаются.
– Шэй, ты сегодня такой наблюдательный.
– Быть нормальной – это нечто особенное. Я не стану причиной, по которой ты лишишься своей личной жизни. Особенно из-за чего-то столь тривиального, как фальшивое свидание.
Мой водитель поворачивает руль, чтобы вернуться на главную дорогу.
– Не смей поворачивать руль, – резко и повелительно произносит Инди. Гарольд нервно встречается со мной глазами в зеркале заднего вида.
Он был моим водителем четыре года, и я никогда не видел, чтобы он так быстро выполнял чьи-то приказы, как выполняет распоряжения блондинки, сидящей рядом со мной.
Она поворачивается ко мне, этот греховный разрез медленно расходится и дразнит меня видом золотистых ножек.
– Я понимаю, что ты хочешь, чтобы тебя оставили в покое, и ты беспокоишься обо мне, – она похлопывает меня по груди. – Это, конечно, мило, но мне нравятся люди. Я в восторге от этого мероприятия. Ты меня ни к чему не принуждаешь. Если захочу – уйду.
– Инди…
– Что тебя беспокоит? Конечно, может появиться несколько заголовков, и мое имя может всплыть, но кого это волнует? Это продлится день, может быть, два. Когда они заинтересуются моей жизнью, они узнают, что я хожу на викторины, в свободное время вышиваю крестиком и читаю непристойные книги. Никому нет до меня дела. Райан, я – не ты. Это тебе они поклоняются. Так что, пожалуйста, позволь мне побыть светской львицей, потому что я изголодалась по вниманию.
В нетерпеливых карих глазах светится веселье.
– Ты вышиваешь крестиком?
– А то!
– Как бабушка. – В ответ она улыбается, повторяя теперь уже расслабленную улыбку на моих губах. – Ты уверена?
– Я побрила и намазала увлажняющим кремом каждый дюйм своего тела не для того, чтобы вернуться домой. Да, я уверена.
Снова встречаясь взглядом с Гарольдом, я слегка киваю в знак одобрения.
Как только мы подъезжаем, мою дверь открывают снаружи. Я выхожу, застегивая костюм, и темное небо озаряется вспышками. Выкрикивают мое имя, камеры слепят, но я продолжаю двигаться. Обходя машину со стороны Инди, останавливаю швейцара, который тянется к ручке двери.
– Я сам.
Он вежливо кивает и отступает назад, сложив руки за спиной.
Я приоткрываю дверь Инди совсем чуть-чуть, давая себе минутку, чтобы окинуть ее взглядом и убедиться, что с ней действительно все в порядке, прежде чем показать ее всему миру. На ее губах в форме сердечка играет нетерпеливая улыбка, а карие глаза сияют от возбуждения.
Я боюсь этих вечеров, когда нахожу их в своем календаре, а она пребывает в полном восторге.
Фотографы и папарацци за моей спиной неустанно пытаются сделать снимок, но я не беспокоюсь о том, чтобы произвести на них впечатление или убедить их. Мы делаем это не для них. Мне просто нужно удостовериться, что мы будем на высоте к тому моменту, когда неизбежно столкнемся с Роном Морганом.
Инди вкладывает свою руку в мою, белый каблучок касается земли, и она выскальзывает из машины с такой грацией и лоском, что все мои прежние опасения и беспокойство вспыхивают ярким пламенем.
Потому что, учитывая, как идеально она выглядит сегодня вечером, никто не поверит, что она моя.
Мы ступаем на ковровую дорожку, ведущую в отель, и камеры взрываются вспышками. Пальцы Инди переплетаются с моими самым естественным образом, но я, черт возьми, не знаю, как это делается. Я не продумал это до конца. Обычно я ловлю себя на том, что бегу бегом, чтобы попасть внутрь и оказаться подальше от фанфар, но мне точно нельзя торопить Инди, когда она на этих каблуках и привлекает всеобщее внимание, как сейчас.
Она плывет, а я следую за ней, напряженный, как доска, с чувством невероятного дискомфорта. Ясно, что девушка сногсшибательна, но идеальное шоу, которое она устраивает сегодня вечером, отличается от той версии, которую я вижу дома.
Я не понимаю, как реагировать.
– Райан Шэй, фото!
– Сюда!
– Райан, сюда!
Моя спутница останавливается, притягивая меня к себе.
– Что ты делаешь? – спрашиваю я.
Она улыбается толпе, бормоча сквозь зубы:
– Расслабься и позируй со мной.
Я поворачиваюсь к группе фотографов, а она кладет руку мне на грудь.
– Я не позирую, – говорю я достаточно тихо, чтобы никто больше не услышал.
– Ты хочешь, чтобы все купились? Ну, бегство внутрь точно этому не поможет.
Она права. Рон уже считает, что я вру. Если я приду с Инди, которая, как я утверждаю, является моей девушкой, и покажу ее ему всего на несколько мгновений, он поймет, что прав.
Стоя неподвижно, я улыбаюсь, позволяя Инди прижаться ко мне.
– Обними меня.
– Нет.
– Райан, – предупреждает она, пряча слова за сверкающей улыбкой. И как ей удается так четко говорить сквозь зубы? Она, должно быть, чертова чревовещательница. – Ты не заведешься от одного прикосновения к женщине. Обхвати меня чертовой рукой.
Глубоко вдыхая, я завожу руку ей за спину, кладя ладонь на почтительной высоте – на ее лопатку.
– Ниже.
Ниже лопатки.
Я чувствую, как по ее телу разливается раздражение, она тянется за спину, находит мою руку и сдвигает себе на талию. Прижимается всем телом к моей груди и продолжает играть свою роль.
Как у нее это так чертовски хорошо получается?
– Поцелуй меня, – тихо бормочет она. – В щеку. Лоб. Без разницы.
– Ни за что.
– Целуй…
Я протягиваю руку и быстро машу толпе.
– Спасибо, ребята. Хорошего вечера.
Держа Инди за руку, я тяну ее к отелю, мне нужно убраться отсюда к чертовой матери.
Она вздыхает:
– Нам еще работать и работать!
Еще час.
Еще на час надеть улыбку Райана Шэя. Еще час побыть блистательным золотым баскетбольным мальчиком. Еще час все будут пялиться на меня, а потом я смогу пойти домой и расслабиться.
Я мысленно повторял эти фразы в течение последних двадцати минут, пока мы с Инди работали в зале, приветствуя приглашенных, высшее руководство и передавая привет моим знакомым парням, которые играют за другие городские команды высшей лиги.
Какой-то случайный мужчина похлопывает меня по спине, проходя мимо:
– Сынок, ты отлично играл вчера вечером.
Я видел его на мероприятиях, он богатый болельщик, и я уверен, он заплатил кругленькую сумму, чтобы присутствовать сегодня вечером на этом мероприятии.
– Спасибо, сэр, – слегка
