Сладкая месть под Рождество - Морган Элизабет
– Что?
– Не прикрывайся. Ты согласилась быть моей. Это тело принадлежит мне. Мне охренеть как нравится это тело. Не смей прятать его от меня.
Ее глаза становятся шире, и мне этот взгляд тоже нравится. Удивленный, искренний и страстный.
– Дэмиен, у меня просто… есть животик.
– Мне плевать. – Я чеканю каждое слово, чтобы четко дать понять свою мысль. – Мне без разницы, что ты там думаешь, хотя я намерен изменить твой ход мыслей. Мне плевать, кто и что тебе говорил. Если ты будешь это повторять при мне, я разозлюсь.
Эбигейл наклоняет голову, локоны падают на ее плечо, и она смотрит на меня взглядом, призывающим быть серьезным.
– Дэмиен, я не какая-то девочка, которую нужно засыпать комплиментами, чтобы она согласилась переспать с тобой.
Она упирает руки в бедра, и в ее взгляде снова появляется дерзость. Черт возьми, мне это тоже нравится.
– Я это знаю.
На ее лице появляется растерянность. Боже, ее видно насквозь. Когда она не защищается, на ее лице отражается каждая мысль, каждая эмоция.
– Я не из тех мужчин, которые делают комплименты, чтобы потешить чье-то самолюбие, Эбигейл. Я думал, ты это уже поняла. – Мои руки уже расстегивают ремень, затем пуговицу на брюках и наконец молнию. Она наблюдает за моими действиями. – Ты шикарна. Мечта. Если ты разрешишь, я возьму телефон, сделаю фото и буду дрочить на них каждую ночь, когда тебя не будет рядом.
Она высовывает язычок и облизывает губы.
Нервничает, да, но еще и заинтригована.
Я улыбаюсь.
– Не сегодня, блонди. Но в другой раз… – Я замолкаю, давая ей возможность додумать. – В любом случае не прячься от меня.
Мои брюки падают на пол, я сбрасываю туфли, а потом иду к ней.
В одном шаге от нее, когда я уже могу кожей чувствовать ее беспокойное дыхание, полное предвкушения, я кладу свою руку ей на живот. Ее глаза расширяются от ужаса, а я касаюсь гладкой кожи и качаю головой, чтобы еще раз обозначить свое «нет», а потом медленно двигаю пальцами наверх.
– Моя, – говорю я, скользя рукой по ее узкой талии, и ощущаю каждый ее вдох, от которого грудь Эбигейл приподнимается.
Средним пальцем провожу под кружевными чашечками лифчика и стягиваю его. Я кладу руку на одну грудь, поглаживая большим пальцем твердый сосок, и Эбигейл делает быстрый вдох.
– Моя, – повторяю я и проделываю то же самое со второй грудью. – Моя.
Я пристально смотрю в ее огромные зеленые глаза, улыбаюсь, обхватываю рукой за талию и притягиваю к себе.
– Если мы делаем это, то ты моя. Это тело мое. Если ты попытаешься спрятать его от меня, я расстроюсь, – говорю я прямо возле губ Эбигейл, касаясь ее кожи своей.
Она молчит и продолжает смотреть на меня.
– Ты поняла, Эбигейл?
– Да, Дэмиен, – говорит она на выдохе, и я улыбаюсь.
– Хорошая девочка, – шепчу я и вижу, как расширяются ее зрачки при этих словах.
С улыбкой на губах я целую ее. Поцелуй выходит не кротким и милым. Мы чувствуем зубы, языки и тяжелое дыхание друг друга, а ее розовые ноготки впиваются мне в плечи, и я прижимаю ее к изножью кровати и толкаю вниз. Она садится на постель, откинувшись на локти, и, черт возьми, эта женщина выглядит здесь на своем месте. Она соблазнительно улыбается, как будто любые остатки смущения вылетели в окно, и мне это тоже нравится.
Не отрывая от Эбигейл взгляда, я отступаю на пару шагов назад, чтобы насладиться ее видом. От меня не ускользает то, как она пожирает меня глазами, воспользовавшись расстоянием между нами, особенно когда я спускаю свои боксеры до тех пор, пока они не падают на пол. Ее язычок высовывается и облизывает чувственные губы, пока она неотрывно смотрит на меня.
Она сладкая и вместе с тем с перчинкой, и я не могу дождаться, когда узнаю, такая ли она на вкус.
Я опускаюсь на колени возле кровати, провожу пальцем по ее кружевным трусикам, чувствуя, что ткань уже влажная, и слышу, как из ее легких с едва заметным свистом вырывается выдох.
– Боже, ты такая красивая… я в предвкушении моего собственного пиршества, – говорю я и провожу пальцем вверх и вниз ровно в том месте, где, я знаю, она уже очень влажная. Мой палец двигается в сторону, где кружево соприкасается с ее кожей, и опускается туда, где ее бедро перетекает в киску, и я убеждаюсь, что она уже готова. – Не могу больше ждать, хочу попробовать тебя на вкус.
– Это не… Дэмиен…
– Я хочу попробовать на вкус твою киску, Эбигейл, – говорю я, большим пальцем подцепляю резинку трусиков и сдвигаю их в сторону.
Боже мой. Совершенство.
Мой член покачивается в знак согласия.
– Я не думаю…
Я прекращаю пялиться на это райское место и поднимаю взгляд: ее грудь все так же торчит из бюстгальтера, она опирается на локти, светлые волосы каскадом опускаются на простыни.
– Тебя никто не лизал? – спрашиваю я и провожу пальцем по ее киске, собирая ее влагу. Добираясь до верха, я нежно обвожу кругами ее набухший клитор, и все тело Эбигейл содрогается, а с губ срывается тихий стон. – Ответь мне.
Она качает головой.
– Никто? – я приподнимаю бровь.
– Просто… Мужчины же не любят это.
Я останавливаюсь и смотрю на нее, пытаясь понять, шутит ли она. Эбигейл опять прикусывает губу, вуаль спокойствия спадает с нее и приоткрывает ту неуверенную в себе часть, которую я видел чуть раньше.
Надо над этим поработать.
– Может, мальчишки и не любят, детка. Но мужчина? Мужчина обожает, когда женщина выкрикивает его имя, пока его голова находится у нее между ног. – По ее телу снова пробегает дрожь, а губы размыкаются, выпуская вибрирующий выдох. – Понимаешь?
Хоть я и хочу, но не буду этого делать, если ей будет неловко.
Даже если пропустить эту часть для меня подобно смерти.
Но тут я вижу едва заметный и милый кивок, ее подбородок лишь чуть-чуть наклоняется вниз, но мне хватает этого жеста, чтобы уверенно опустить голову, прижаться языком к ней, провести им от самого отверстия вверх к клитору и втянуть в себя самое чувствительное место сверху.
Она стонет, ее руки не выдерживают, и она падает спиной на кровать. Мой язык быстро скользит по клитору вверх и вниз, она стонет все громче и выгибается дугой так, что я хотел бы это увидеть.
– Боже, черт, Дэмиен! – выкрикивает она.
Мое имя на ее губах заставляет меня посмотреть
