Антибойфренд - Пенелопа Уорд
Дикон прислал мне рожицу с застегнутым на молнию ртом.
Я швырнула телефон на кровать, все еще испытывая смущение, но при этом смеясь.
Глава 9
Кэрис
Мы только друзья
Осень пролетела незаметно, и не успела я опомниться, как в Нью-Йорке наступила зима. Я не могла поверить, что моей дочери уже девять месяцев. За прошедшие пару месяцев наша дружба с Диконом окрепла, но оставалась дружбой и ничем более.
Он решил не ехать домой в Миннесоту на Рождество, вместо этого отправившись с друзьями кататься на горных лыжах. И за время его отсутствия меня навестила мама, приехавшая на два дня из Флориды. Но и этого мне хватило с лихвой. К концу ее визита я была уже сыта по горло ее критикой в мой адрес и невежественными вопросами о Санни. Я люблю свою мать, но долго выносить ее не могу.
Наступил январь, и я с надеждой смотрела в будущее. На работе у меня все складывалось хорошо, и Синтия предоставила мне больше полномочий.
Поскольку сегодня я работала в офисе, мы с Симоной решили пообедать вместе. Мы давно не виделись с ней, так что у нас было о чем поговорить. Я только сейчас рассказала ей о том дне, когда Дикон сидел с Санни, – о том дне, когда он спас мою задницу.
Симона промокнула свою пиццу салфеткой, чтобы удалить жир.
– Не могу поверить, что он целый день сидел с ней. Настоящий бойскаут.
– Да. Это просто удивительно.
Симона прищурилась, изучающе посмотрев на меня:
– Он тебе нравится…
– Нет, – покачав головой, солгала я. – Не в том смысле.
«Сказала девушка, которая спустя два месяца все еще мастурбирует под самоучитель по мастурбации».
– Почему нет?
– Потому что он мой друг. У нас с ним все не так.
Я откусила кусочек пиццы.
– Ты что, пытаешься убедить в этом себя?
– К несчастью, нет, – проговорила я с набитым ртом. – У Дикона было достаточно возможностей сделать первый шаг. Я не интересую его в романтическом плане.
– Но он тебе нравится, и, если бы ты думала, что интересуешь его, ты хотела бы, чтобы он стал твоим бойфрендом?
Внезапно мне сделалось жарко. Я фыркнула.
– Бойфрендом? Дикон? Дикон – прямая противоположность бойфренду.
– Что ты хочешь этим сказать?
– То, что он не из тех, кто готов остепениться. Он слишком любит свою холостяцкую жизнь.
Симона уставилась на меня, словно пытаясь понять, что я прячу за попыткой скрыть свои чувства. Но я не готова была признать, что мои надежды уже не раз разбивались в прах.
Сделав большой глоток воды, я решила быть относительно честной.
– Меня влечет к нему, поняла? Признаю это. И очень сильно влечет. И может быть, иногда мы почти флиртуем, но это не означает, что я жду чего-то большего. У нас с ним совершенно разная жизнь. Зачем одинокому мужчине, живущему в Нью-Йорке, девушка с ребенком?
– Не нужно быть такой строгой к себе. Ты очень красивая женщина. И похоже, он ничего не имеет против Санни. – Симона склонила голову набок. – Сколько ему лет?
– Двадцать девять.
– М-м-м. Скоро разменяет четвертый десяток. Почему ты думаешь, что он не изменится и не захочет обзавестись семьей? Он, похоже, хорошо ладит с детьми.
– Ну, ладно. Не преувеличивай. – Я рассмеялась. – То, что он по-соседски помогает мне, не означает, что он готов взять на себя бремя заботы о нас с Санни. За ним увивается куча женщин без обузы.
Симона посерьезнела:
– Но откуда ты знаешь, что он не захочет иметь дела с Санни?
От ее слов у меня сжалось сердце. Одна лишь мысль о том, что какой-нибудь мужчина не захочет иметь дела с моей дочерью или, того хуже, сначала подружится с ней, а потом ее бросит, ужасала меня.
– Я просто знаю это, Симона. Он не раз тактично давал мне понять, что не хочет иметь дела со мной – с нами – в этом смысле. Он всякий раз тут же уходит, когда атмосфера между нами хотя бы слегка накаляется. Ответ я вижу в языке его тела и в его поведении. Ему не нужно ничего говорить, чтобы я поняла его позицию. И меня это вполне устраивает. Мы с ним просто друзья. Если честно, это очень здорово – иметь возможность обратиться за помощью к человеку, который живет прямо за стеной, и не переживать из-за возможных осложнений.
– Очень жаль. Мне кажется, что из вас вышла бы прекрасная пара.
Чувствуя, что краснею, я посмотрела на телефон:
– Черт. Мне нужно уходить, иначе я опоздаю.
– Это способ избежать неловкого разговора?
Я рассмеялась, встала и положила на стол двадцатидолларовую купюру.
– Этого с лихвой хватит, чтобы оплатить мой обед. Я позвоню тебе. Давай в ближайшее время еще раз пообедаем вместе.
* * *
Когда я вернулась в офис, Синтия попросила меня остаток дня провести с нашим потенциальным инвестором, Нейлом, и поездить с ним по городу. Она собиралась сама заняться этим, но ее срочно вызвали домой.
Нейл был сыном Альберта Спектра, мультимиллионера, который многие годы щедро вкладывался в искусство. Ходили слухи, что жена Альберта, Джинни, которая недавно умерла, перед смертью завещала часть своего состояния одной из двух самых известных балетных трупп в Нью-Йорке. Но, очевидно, какая именно труппа получит деньги, должен был решить ее сын Нейл.
Мы с ним сходили на выставку в «Метрополитен». А потом он выразил желание попить кофе и задать мне несколько вопросов о нашей компании. Я предложила ему отправиться в «Старбакс» рядом с моим домом, чтобы вернуться не слишком поздно. У Нейла был водитель, так что я никак не затрудняла его.
Но, когда мы пришли в «Старбакс», выяснилось, что Нейл хочет больше узнать обо мне, а не о компании.
– Кэрис, Синтия рассказала мне кое-что о вашем прошлом, о том, что вы выступали в труппе вашего нынешнего конкурента. И мне очень хочется побольше узнать о вас.
– У меня самые теплые воспоминания о моей работе в той компании как в качестве балерины, так и в качестве администратора.
– Вот я и надеялся, что, поскольку у вас есть опыт работы с обеими труппами, вы сможете помочь мне.
Мне было не очень понятно, к чему он клонит, но я кивнула и сделала глоток латте.
– Конечно.
Нейл сложил руки:
– Это решение очень важно для меня. Все это так много значило для моей матери. Она выросла в этом городе в бедной семье. И одним из редких удовольствий, которые они могли себе позволить, были походы с ее бабушкой на балет.
