Охраняемое сердце (ЛП) - Леблан Блэр

— Я не думаю, что она должна присутствовать. Я просмотрел ее почту, и меня беспокоит недавнее письмо с угрозой, — я наклонился над своим столом и рывком выдвинул ящик, схватив распечатанное сообщение. — Все было очень подробно.

— Конечно, но я не могу отменить всё.

— Сэр, было бы неразумно идти туда.

— Я знаю, — он выдавил из себя это слово. — Моя охранная фирма заверила меня, что они примут все меры предосторожности.

— Сенатор, на карту поставлена жизнь вашей дочери. Стоит ли с этим играть?

— Я уже принял решение. Она придет на благотворительный вечер.

— Дайте мне разрешение на это мероприятие. Я позабочусь о ее безопасности.

На другом конце провода воцарилась тишина. Монтгомери не имел привычки подчиняться приказам прислуги.

— В ваших услугах нет необходимости, — сказал он и сбросил трубку.

Я уставился на пустой экран, и меня охватила ярость. Подвергать опасности безопасность Рейн ради фотографий в прессу?

Ему было все равно.

Сладкая улыбка Рейн материализовалась из темноты моего подсознания, и мои костяшки пальцев побелели на телефоне.

***

Пурпурноволосая красавица стояла на моем крыльце, ее стройная фигура была завернута в джинсовую куртку и черную майку, узкие джинсы обтягивали ноги. Ее улыбка стала шире, когда я прислонился к дверному косяку, изображая спокойствие, хотя жаждал затащить ее внутрь.

— Это тебе, — она протянула мне круглую тарелку.

Я оторвал взгляд от ее надутого лица.

— Что это такое?

— Объедки, — она усмехнулась, а затем закатила глаза. — Это пирог, глупый. Ну, за то, что спас меня.

Вчерашний день промелькнул в моем сознании, вспоминая ужас в ее глазах. Все подростки считали себя непобедимыми, но это было не так. Я понял это еще до девятнадцати лет.

— Ты не должна была этого делать, — когда я взял тарелку, мы соприкоснулись пальцами. — Я пошутил насчет того, что ты мне должна.

Розовые пятна горели на ее щеках. Если раньше я ей не нравился, то теперь она по-любому влюбилась в меня.

— Спасибо. Я съем кусочек после ужина.

— О, он не сладкий. Там свиной фарш и телятина, и я добавила пюре из пастернака с пучком специй.

Черт.

— Не помню, когда в последний раз кто-то готовил для меня, — пар из трех щелей в золотистой фольге спиралью поднимался к моему носу. — Пахнет невероятно.

— Тебе надо поесть, пока теплый. Он низкоуглеводный. Честное слово.

Она так старалась, и это мило. Действительно мило.

— Ты мне ничего не должна. Достаточно простого «спасибо».

— В этом нет ничего особенного, — Рейн пожала плечами.

— Сначала булочки. Теперь мясной пирог. Если я снова спасу тебе жизнь, что будет дальше? Жареная свинина?

Рейн сделала вид, что задумалась.

— Может быть, я приготовлю говядину по-веллингтонски. Или грудинку. Но тебе придется сделать что-то действительно стоящее.

— Я бы бросился под автобус ради бесплатного барбекю.

Она рассмеялась, я попятился к двери.

— Заходи.

Рейн вошла внутрь, шлепая сланцами по полу. Она последовала за мной на кухню и направилась к комнатным растениям. Ее пальцы коснулись земли. Она цокнула языком, набрала воды и пошла поливать их.

Я вдохнул гвоздику и чеснок; дразнящий аромат заставил бы Квентина выйти из комнаты.

— Тебе повезло, что Квентина здесь нет.

— Почему? — она выгнула бровь.

— Потому что он потребует, чтобы ты тоже испекла ему.

— Ты можешь поделиться.

Уж точно не стал бы.

— Он не получит ни крошки.

Она тяжело вздохнула, стянула с плеч джинсовку и бросила на стул.

— Ты как пещерный человек.

— Не ожидай от меня хорошего поведения, когда приносишь еду. Особенно в таком виде, — я поставил тарелку на стол, повернувшись лицом к Рейн. — Это очень мило.

Застенчивая улыбка появилась на ее щеках, когда я подошел, прижимая ее к стойке. Жар лизнул меня там, куда она смотрела.

— Кассиан, ты не можешь… — ее рука метнулась к горлу.

— Что не могу?

Мои руки обхватили ее тонкую талию, и она ахнула от этого прикосновения. Малиново-розовый румянец расцвел на ее груди, где золотая цепочка подпрыгивала в такт биению сердца. Я взял цепочку в руки и вытащил букву «Р» из ее декольте. Она замерла на месте. Я думаю, что она не дышала.

— Мы не должны, — прошептала она.

— Пока ты продолжаешь это делать, я буду стараться изо всех сил затащить тебя в постель, — я отпустил подвеску, вздохнув, когда оно скользнуло между ее грудей. — Ты прихорашивалась, прежде чем прийти сюда, не так ли?