Между нами. На преодоление - De Ojos Verdes
У меня нет явных изъянов типа плохой кожи или носа с выдающейся горбинкой, но и чего-то особенного, чем могу выделиться, тоже нет. Я никогда не была эффектной, сногсшибательной или роковой красоткой. Всего лишь девчонка, которая тщательно следит за своим внешним видом ввиду занимаемой должности. До «Оазиса» я предпочитала комфортную повседневную одежду, но роль администратора популярного ресторана внесла коррективы в мой гардероб, и за десять лет у меня выработался определенный утонченный вкус. Быть женственной, но не вульгарной. Носить шпильки и сочетать их с целомудренными нарядами.
Неброский нюдовый маникюр, сдержанный макияж, примерное поведение — в этом вся я.
И каким образом я могу быть для Мирона манкой?..
«Я бы…»…
Что? Ну что подобные мужчины делают с такими женщинами, как я? Нагибают в коридоре, имеют, используют в пьяном бреду, потому что попалась под руку?..
Господи, какая же дура… Впечатлилась голосом, объятием, нетрезвыми признаниями…
Стоит только вспомнить внешность всех девиц, которых он приводит к себе. Или же его красивой бывшей жены. Или той же соседки с первого этажа. Я выбиваюсь из конвейерной линии этих красавиц своими заурядными чертами. В глубине моих глаз нет и намека на ту яркую стервоточинку, горящую в их искушенных взглядах.
Двери кабинки расходятся, а я выплываю из своих невеселых раздумий, оставляющих весомый осадок. Поэтому дома, пропуская запланированный завтрак из-за резко пропавшего аппетита, с маниакальной сосредоточенностью принимаюсь за уборку. Вылизывая и без того чистую квартиру, я то и дело прокручиваю детали ночного «рандеву», постепенно впадая в бешенство от наивной примитивной реакции на Мирона.
Меня немного отпускает только ближе к вечеру под струями горячего душа. Тщательно намыливая голову, я злюсь оттого, что слишком много за прошедшие сутки думаю об этом мужчине, накручивая себя.
Подумаешь, какое выдающееся событие — под градусом алкоголя приглянулась ненавистному соседу.
Сообщение подруги прилетает на телефон сразу после моего выхода из ванной. Лаконичное, но весьма говорящее:
«Цвет настроения: красный».
Это значит, что Стелла на стадии саморазрушения: готова подать на развод, сдать детей в детдом и отправиться в Америку нелегальными путями через Мексику. Такое состояние к прилежной жене и матери троих сыновей приходит не очень часто, где-то раз в год, когда всё вокруг особенно сильно достало. И в течение десяти лет её брака честь разделить с ней данный незавидный период выпадает неизменно мне.
И впервые сие занимательное событие удачно совпадает и с моим внутренним раздраем.
Три слова несут мощнейший посыл: мы нарядимся во что-нибудь красное и отправимся покорять любое злачное место, в котором до этого не были. Учитывая образ жизни и одной, и второй, таких мест в городе нам хватит до конца жизни, даже если мы вознамеримся дожить до ста.
Адреналин, выстреливший в кровь, смешивается с раздражением, кипящим во мне уже много часов, и этот дуэт даёт взрывоопасный эффект.
Я подхожу к стенному шкафу, который тянется от самой входной двери, и некоторое время копаюсь в его недрах, выискивая кое-какую запрещенку. Найдя, слегка кровожадно улыбаюсь, посылая все доводы разума в далекие дали.
Через три часа мы со Стеллой встречаемся у дверей условленного караоке-бара и рассматриваем друг друга с кривыми ухмылками. Обе в этот раз хорошенько постарались.
— По ходу, сегодня это тебе было нужнее, чем мне, — тянет подруга со смехом и обнимает меня за плечи.
Я молча соглашаюсь, переступая порог заведения, и привычно внутренне сжимаюсь первые несколько секунд, привыкая к обстановке.
— Да здравствует шальная императрица! — весело провозглашает Стелла, направляясь к столику в центре.
А мне резко становится не по себе…
16. Когда третий всё же лишний
Есть такая формула: у мужчин с холодными глазами всегда безбожно горячая кожа.
В любой компании для сохранения приличий и баланса мира во всем мире должен быть хотя бы один трезвый человек. В нашей крошечной компании это всегда я.
— Смотри, какой красавчик, и так пялится на моё декольте… — доверительным шепотом сообщает Стелла и, самодовольно улыбаясь, выпрямляется, ещё сильнее выпячивая добротную грудь.
Механически опускаю глаза на свою скромную «двойку». Но быстро одергиваю себя и перевожу взгляд в указанном направлении.
Не вижу никакого интереса со стороны мужчины. Но спорить тоже не хочу. Мешать подруге самоутверждаться — прямая дорога в ад. Стóит только возразить, и она обрушит на тебя весь накопленный негатив, отведет душу, а ты потом сиди с помоями на голове. С реальным ощущением, будто обвалялся в грязи.
Со Стеллой мы даже не дружим, а приятельствуем. Чаще — когда удобно ей. В школе попали в один класс, где из двадцати шести учеников были единственными нацменками, более того — одной национальности. Хотя в параллельных классах их было полно. И на этой почве были обречены сблизиться. Наши родители очень способствовали «дружбе».
И вот уже более двадцати пяти лет я стабильно выступаю жилеткой. Раньше проблемы были помельче — оценки, тайная любовь в десять, прыщи в четырнадцать. Сейчас: неконтролируемые сыновья, разъезжающий по командировкам муж, нелегкое бремя главы родительского комитета…
Она уже успела пожаловаться по всем пунктам и перейти к заключительной части — раздаче советов. Мне. Которая их никогда не просит.
У подруги с детства непоколебимая уверенность в собственной значимости. Её смело можно отнести к той категории людей с нерушимым снобизмом, которые считают себя лучше остальных. Причем, вполне успешно обосновывая это утверждение.
— Я иду танцевать, — воодушевившись, Стелла поправляет волосы и походкой от бедра летит к сцене, у которой скопилось достаточно народу.
Естественно, меня не зовет, кто-то же должен присматривать за нашими сумками. Впрочем, я никакого желания и не изъявляю. Голова кружится от полбокала вина на голодный желудок, я ведь так и не ела с утра. Гораздо безопаснее сидеть в окопе и вести наблюдение.
Но каково же мое изумление, когда через десяток секунд взглядом нахожу подругу в компании кавалера. Не того, на которого она грешила. Ритмично покачиваясь, они увлеченно переговариваются и улыбаются друг другу.
Отворачиваюсь и задумчиво постукиваю по столу в такт мелодии. Интересно, как бы сложилась моя жизнь, будь я такой же раскрепощенной?..
— Есть такая формула,
