Несостоявшаяся свадьба - Гэри Нэнси
— Тогда скажите мне, почему женщины остаются там, где им плохо, где их бьют и унижают?
Такое отчаяние исходило от Хоуп, что Фрэнсис стало не по себе. Сотни раз ей задавали подобный вопрос, и всегда ей с трудом давался вразумительный ответ.
— Очень нелегко кому-то, кто влюблен и счастлив, представить, насколько страшно, горько и обидно быть оскорбленным, а тем более избитым близким мужчиной…
Она сделала паузу, чтобы просчитать реакцию Хоуп и решить, стоит ли ей продолжать. Не лучше ли перевести разговор на медовый месяц и планы молодоженов на будущее?
— Что вы молчите? Продолжайте, — настаивала Хоуп. Ее приказной тон шокировал. Он был почти неприличен.
— Я думаю, что в сознании жертвы происходит некий сдвиг. Она не в состоянии принять тот факт, что муж бьет ее, издевается, пытает, изолирует от подруг и знакомых, чтобы установить полный контроль над ней. Насилие воздействует на жертву не только физически, но и уродует ее психику. Часто женщина принимает чужую вину на себя. Мол, она недостаточно хороша для своего обожаемого супруга, который беззастенчиво плюет ей в душу. Утирая плевки, бедняжка гадает, в чем она могла провиниться. Например, не следовало бы ей флиртовать за ужином с гостями мужа. Блюда, приготовленные ею, могли бы быть более изысканными, а наряд — более элегантным. Начинается все с пустяков, а завершается подчас ужасно.
— Расскажите мне про самое страшное, — неожиданно попросила Хоуп.
Фрэнсис попробовала снисходительной усмешкой снять напряжение, но у нее ничего не вышло. Настойчивость кузины заставляла ее нервничать.
— Ты действительно хочешь знать?
Хоуп кивнула.
— Ну что ж… Случилась одна жуткая история… как раз неподалеку отсюда, в Риверхэд-Тауне. Он был инженером, а она — владелицей магазина одежды. Они прожили в браке уже около пяти лет, и у них был двухлетний сынишка. Однажды воскресным днем мужчина отрезал жене голову и насадил на кол у себя во дворе. Перед этим соседи, у которых в саду был пикник, слышали ее рыдания. Она все просила прощения, что сожгла запеканку, но к тому времени, как они осознали, что происходит нечто неладное, было уже поздно. Когда полиция начала дознание, выяснилось, что супруг прибегал к насилию неоднократно, и это длилось годами. Ее история болезни в поликлинике оказалась в три дюйма толщиной, и в ней были зафиксированы ожоги, множественные ссадины и переломы. Но никому и в голову не пришло попробовать выяснить, откуда они взялись.
Фрэнсис замолчала. Хоуп выжидающе смотрела на нее. Фрэнсис с недоумением пожала плечами:
— Зачем я тебе рассказываю про все эти ужасы? Не лучше ли нам поговорить о твоей свадьбе?
— Нет, не стоит, — мотнула головой Хоуп. — Это важнее…
Юная леди — вся в розовом — возникла из-за спины Фрэнсис и бросилась на шею Хоуп.
— Что за потрясающий прием! — захлебывалась она от восторга. — А ты… ты потрясающе выглядишь! Такая счастливая, просто потрясно!
Фрэнсис хотелось ободряюще погладить Хоуп по плечу, но она только коснулась ткани ее платья.
— Поговорим позже. Попытаюсь как-нибудь перехватить тебя, — заверила она девушку.
Хоуп никак не отреагировала на ее слова.
— Я повторяю еще раз: или отказной документ будет подписан, или свадьба не состоится.
Разговор происходил в мужском туалете. Джим помочился, застегнул брюки и принялся намыливать руки над мраморной раковиной. Джек смотрел на отражение отцовского лица в зеркале, как кролик смотрит на удава.
— Я сделал все, что мог, — солгал он. Ему уже довелось хлебнуть немало неприятного в этот вечер, и он сомневался, достаточно ли осталось у него сил для очередной схватки.
— Сомневаюсь, — отрезал Джим.
Явно враждебный тон отца заставил Джека оглянуться в тщетной надежде, что кто-нибудь своим появлением помешает разыграться неминуемому сражению. К несчастью, в туалете они были одни.
— Эти бумаги должны лежать у меня на столе до того, как ты пойдешь к алтарю.
— Зачем ты ставишь такие условия? Зачем вставляешь нам палки в колеса? Ведь ты прекрасно знаешь, что я не передумаю.
— А ты вспомни, о чем рассказала мать пару часов назад!
Джек не нуждался в напоминании. Буквально перед тем, как они собрались в клуб встречать гостей, его мать разразилась пространной, заранее подготовленной и весьма аргументированной речью, смысл которой сводился к тому, что он должен отменить бракосочетание незамедлительно. Она выложила массу подробностей, касающихся детства и юности Хоуп, причем столь интимных, что Джек был ошеломлен. Откуда она все это узнала? Кто выдал ей такую информацию, и почему она занялась составлением обширного досье на его невесту? Окончательно добило Джека утверждение Фионы, что Хоуп не может иметь детей. После этих слов он покинул комнату. Он не в состоянии был больше слушать.
— Не сомневайся, я запомнил все… каждое слово, — сказал отцу Джек. — И знаешь, что я подумал? Как ловко Хоуп подставили! И кто? Моя собственная мать! И я совсем не удивился ее умению. Ведь она столько лет замужем за тобой и прошла хорошую выучку.
— Хоуп не может забеременеть и не соизволила предупредить тебя об этом. Предпочла скрыть, так же, как и многое другое.
Слушая отца, Джек отказывался верить не только произносимым словам, но и вообще тому, что такой разговор возник. Мать, безусловно, или ошибалась, или намеренно сказала неправду. Они с Хоуп столько говорили о будущей семейной жизни, о детях, которые появятся у них, представляли себе мальчика верхом на пони или девочку за пианино. Однажды Хоуп даже призналась ему, что уже придумала, как будет разрисован потолок в детской комнате — звезды, луна и кометы.
«Чтобы наши дети во сне улетали далеко-далеко, путешествовали по галактикам», — объяснила Хоуп. Неужели это была лишь игра?
— Почему вы с мамой не можете держаться в стороне и не лезть в мою жизнь? — попробовал огрызнуться Джек, но выглядело это жалко.
— Мы никогда не вмешивались в твою жизнь. Мы поддерживали все твои начинания, даже те, которые обходились нам весьма недешево. Но позволь мне высказаться по одному-единственному поводу напрямик и категорически. Наше финансовое будущее не должно быть связано с Хоуп. Тебе надо принять это условие. Иного выбора не дано.
10
— Пенни! Пенни!
Сбегая по лестнице, Пенелопа услышала за спиной громкий шепот и обернулась.
Хрупкий силуэт младшей сестры маячил на пороге ее спальни, просвечивая сквозь кружево комбинации. Побелевшими от напряжения пальцами она цеплялась за дверную притолоку, как будто боялась упасть.
Пенелопа глянула на свои часики. Как это типично для Хоуп! В день своей свадьбы, за пятнадцать минут до праздничного ленча она еще не одета. Для нее порядок и вообще понятие времени как бы не существует. Она насквозь эгоцентрична, занята только собой. Днем раньше она опоздала на репетицию свадебной церемонии. Подружки невесты, девочки с цветочными корзинками и прочая публика праздно шаталась меж церковных скамей, и сдерживаемое с трудом раздражение, вызванное отсутствием невесты, все нарастало. Даже Аделаида — образец светской выдержки — сорвалась с места, чтобы переговорить с преподобным Уитни. Затем, с более чем часовым опозданием, из двери ризницы, откуда ее не ждали, появилась Хоуп, приняла поцелуй в лоб от Джека и обратила свой взор на священника, готовая слушать его традиционное наставление как ни в чем не бывало.
— Почему ты не одеваешься? — изумилась рассерженная Пенелопа.
— Мне надо поговорить с тобой.
Пенелопа вздохнула. Раньше сводная сестрица не жаловала ее своим доверием. Почему сегодня ей вдруг приспичило?
— Не уверена, что ты выбрала подходящее время.
— Пожалуйста… — Глаза Хоуп умоляли, а губы подрагивали.
— Ну хорошо. Только давай побыстрее. Тедди и так переживает за тебя, а ты своим опозданием заставляешь ее нервничать.
— А разве ты не собралась туда?
— Нет. Здесь у меня еще масса дел, — солгала Пенелопа.
