Маленькое лыжное шале в Швейцарии - Джули Кэплин
– Сегодня у нас Basler Kirschenbrottorte [32].
Когда она подала плотный, деревенский на вид пирог, наполнивший воздух ароматом вишни и ванили, не хватало только «та-дам». Поверхность пирога была испещрена пятнышками от темно-красных, почти карамелизированных целых вишен. В животе у Мины заурчало в предвкушении. С осторожной, внимательной суетой были расставлены тарелки и кружки, пирог нарезан ломтиками и подан на стол.
Мина с улыбкой наблюдала, как ухаживали за каждым из гостей – всего их, наверное, было человек двенадцать. Подали пирог начавшему было отказываться гостю, покорив его быстрым, нежным упреком; торжественно вручили тарелку еще одному нетерпеливому гостю, который явно знал, что за угощение его ждет, предложили кусочек на вилке молодой леди, которая осмелилась отказаться от порции. Мина так любила за этим наблюдать: люди, собравшиеся вместе за едой. И в центре всего этого – ее крестная, Амелия, с улыбкой до ушей, снующая между гостями и раздающая маленькие тарелочки удовольствия. Вот она подняла взгляд, и ее улыбка стала еще шире. Она передала тарелку и, вытирая руки об испачканный мукой фартук, метнулась к двери.
– Мина, Liebling [33]. Ты приехала, – прогремела она глубоким, звучным голосом, который так не вязался с ее хрупким телосложением. Крестная схватила ее за плечи и крепко расцеловала в обе щеки. Она основательно прижала Мину к себе. – Красивая девушка. Хотя, по-моему, немного бледновата. – Она похлопала Мину по щекам. – Но хороший горный воздух принесет румянец. А теперь иди, иди. Съешь немного пирога. Оставь свои вещи здесь.
Мина обнаружила, что ее втолкнули в соседнее помещение.
– Это Мина – она только что приехала. – Мина помахала людям в комнате, и ей тут же сунули в руки тарелку с кусочком пирога. – Они сами представятся. А мне нужно принести кофе. Ожидается еще больше гостей. После кофе и пирога я отведу тебя в твою комнату. – Амелия взглянула на часы с кукушкой и нахмурилась. – Новые гости опаздывают. Они должны уже быть здесь. Но твой поезд прибыл вовремя.
– Верно. На стоянке такси было очень оживленно.
– Ах да, и одно такси сломалось. – Амелия подошла к окну, и то, что она увидела, явно принесло ей облегчение. – Все в порядке, они только что прибыли.
Мина нашла себе местечко, налила в кружку с подноса черный кофе и уселась на один из диванов.
– Вы только что приехали? – спросил ее ближайший сосед, пожилой мужчина в строгих, утонченных очках без оправы, которые у нее ассоциировались с европейцами и не вполне сочетались с его чрезвычайно кустистыми бровями.
– Да, – ответила Мина, бегло изучая свой кусочек пирога. Ее внимание привлекли необычно выглядящие ингредиенты. Напоминало кусочек каменистой дороги с неопознанными слоями среди вишен. – Выглядит восхитительно.
– Это очень традиционный швейцарский пирог, но никто не готовит его так, как Амелия – вот почему многие возвращаются сюда снова и снова. Знаете, у нее нет отбоя от постояльцев, а ведь она начала заниматься этим только год назад. Думаю, все дело в ежедневном часе Kaffee und Kuchen [34].
– Что, вот в этом? – Мина обвела рукой комнату. Все разговаривали и ели – симфония гармонии, скрепленная воедино пирогом.
– Да, четыре часа. Бесплатный пирог. Единственная цена – это то, что вы должны остаться, съесть его у камина и пообщаться со своими соседями.
– По-моему, звучит очень цивилизованно.
– Некоторые из нас смирились. – Он состроил многострадальную гримасу. – И теперь я обнаружил, что мне стало немного легче общаться с ближними, если это нужно делать всего один раз в день.
Мина рассмеялась.
– Уверена, что для вас это полезно.
– Хм, – пробормотал он, – именно так говорит Амелия.
– И давно вы сюда ходите?
– С тех самых пор, как она открыла это заведение в прошлом году. Я был одним из скептиков. Возглавлял протесты против него.
Мина едва не вздернула бровь – «в самом деле?», но ей не удалось сохранить бесстрастное выражение лица.
– Я знаю. Теперь я дважды в неделю в четыре часа прихожу на пирог.
– Вы здесь живете?
– Нет, я живу в деревне, но у нас есть договор. Я колю для нее дрова, а она кормит меня пирогом раз или два в неделю. В этом – вся Амелия. Превращает врагов в друзей, а затем перекрывает им артерии, чтобы отомстить. – Его вызолоченное солнцем обветренное лицо расплылось в гоблинской ухмылке. – Еще я торгую вином, поэтому составил для нее винную карту. Теперь мы добрые друзья.
– Я Курт, – перебил другой мужчина, наклоняясь и протягивая руку. – Приехал на выходные с женой и дочерью. Работаю в Женеве, но мы приехали из Канады. Мы приезжаем сюда раз в месяц ради пеших прогулок и ради того, чтобы выбраться из города. И… – Он сделал паузу и поднял свой кусок пирога: – …ради этого, как говорит Йоханнес.
– Приятно познакомиться. – Непринужденное дружелюбие удивило и очаровало Мину. Невозможно было представить, чтобы это происходило в отеле в Англии. – Я Мина. – Краем глаза она заметила, как открылась дверь гардеробной, и какое-то инстинктивное шестое чувство заставило ее обернуться и посмотреть на толпящихся внутри троих мужчин, громко беседующих в стиле «мы-действительно-рады-видеть-друг-друга». – Я здесь в отпуске, и Амелия… – Слова замерли у нее на губах, когда один из мужчин размотал ярко-красный шарф, высвобождая знакомые солнечные пряди.
На мгновение она решила, что ей почудилось, но когда он обернулся, его вид заставил ее задуматься, не существует ли провидение на самом деле.
Глава 6
После смывшего дорожную усталость горячего душа Мина нанесла свежий макияж – черт возьми, да, это была боевая раскраска – и надела любимые черные брюки, в которых ее ноги выглядели стройнее и длиннее (даже Ханна осторожно соглашалась, что ее бедра немного толстоваты). Также брюки отлично облегали ягодицы, крупноватые по сравнению с другими частями тела, но все еще без целлюлита. Она дополнила ансамбль мягким кашемировым бледно-розовым джемпером, зная, что он красиво облегает грудь, подчеркивая силуэт, а цвет оттеняет голубизну глаз. Мина была более чем довольна своим телом: не худая, как палка, но с правильными выпуклостями и впадинками во всех нужных местах, что, по ее мнению, было немаловажно. Она знала, что ей повезло с ее поразительным оттенком волос – льдисто-белыми нордическими волосами и темно-синими глазами, которые при правильном нанесении теней казались почти цвета индиго. Возможно, она проявила немного тщеславия по поводу прически и потратила добрых полчаса, чтобы высушить волосы феном и придать им идеальную форму.
Ее пульс все еще
