Коварная одержимость - С. Массери
– Ты забыла ключи и от дверей своей квартиры?
Я смотрю на татуировки, украшающие шею и подбородок моего дяди, и думаю о том, что он выглядит как настоящий мафиози. Он заходит в подъезд первым, и мне ничего не остается, кроме как последовать за ним, особенно если я хочу попасть внутрь, не потревожив Талию.
Мы проходим мимо рядов почтовых ящиков и поднимаемся по лестнице к двери моей квартиры.
– Почему ты помогаешь мне? – выпаливаю я.
Ведь с дядей я вижусь намного чаще, чем с отцом.
Он продолжал следить за нашим благосостоянием все эти годы, находя нас, даже когда папа не мог этого сделать. Я подозреваю, что это случалось, потому что мама хотела, чтобы кто-нибудь из братьев Монро был рядом, и считала, что лучше это будет папин брат.
Дядя смотрит на меня, а затем на пакет, который я сжимаю своими пальцами.
– Возможно, ты думаешь, что похожа на свою мать, – осторожно говорит он. – Но некоторые говорят, что ты больше похожа на отца.
– Это неправда, – морщусь я.
– Твои сестры не похожи на тебя, – парирует он. – Они более мягкие. Но ты…
Я самая мягкая из них.
Отперев дверь, дядя придерживает ее, подняв руку достаточно высоко, чтобы я могла под нее поднырнуть.
– В квартирах на первом этаже опасно, – говорит он. – Вам следует закрывать окна.
Да уж, это точно.
– Ты оставила ключи в квартире?
– Почти уверена в этом.
Утром я потратила на их поиски столько времени, сколько могла, но это ничего не значит. У меня нет привычки класть вещи на место.
– Спасибо, что подвез.
Все еще странно глядя на меня, дядя кивает и убирает руку от двери.
– Не забудь позвонить мне, если что-то понадобится.
– Обязательно, – заверяю я его и, когда дверь между нами наконец закрывается, тяжело выдыхаю.
Я запираю входную дверь, хотя он только что доказал, что эта бесполезная привычка не удержит злоумышленников от взлома, а затем начинаю включать свет во всей квартире. Положив сверток на стол, я ставлю рядом с ним сумку и иду в свою спальню. Я очень устала и хочу сразу лечь спать, а все мысли об отце оставить на потом вместе с ужином.
– Кто это был?
Я вскрикиваю, когда из тени моей комнаты выходит Стил.
Он усмехается и, подойдя ближе, помогает мне снять куртку. Стил аккуратно стягивает ее с моих плеч, а когда я позволяю ему снять ее с моих рук, она с глухим звуком падает на пол. Мое сердце бьется очень быстро, а когда Стил зажигает свет, закрывает дверь и прислоняется к ней спиной, у меня внутри все сжимается.
– Что тебе нужно?
– Я хочу знать, кто это был. – Он приподнимает бровь, и я пожимаю плечами. – Аспен!
– Стил!
Он прищуривается.
– Что ты делаешь в моей комнате? – Мне приходит в голову, что именно такое поведение могло бы заинтересовать его отца.
Что, если Стил уже проявлял себя таким образом и именно поэтому его отец так за него беспокоится?
– Ты преследуешь меня?
– Да, Аспен, преследую. Только делаю это довольно хреново, раз ты меня поймала уже дважды. – Он отталкивается от стены и, подойдя ближе, хватает пальцами ворот моей футболки. – Ты говорила с моим отцом?
Наверное, меня выдает моя нерешительность, потому что после секундного молчания он сильнее сжимает мою футболку.
– И кто из нас теперь преследователь?
– Я не сказала ему ничего плохого, – парирую я. – Не сказала ему, что ты пробрался в мою комнату и трахнул меня против моей воли.
– Но тебе же это нравится, помнишь? – Он проводит носом по моему лицу и вдыхает запах моих волос.
Его жест настолько неожиданный, что я даже не сопротивляюсь.
– У тебя же есть стоп-слово, маленькая гадюка.
– Почему ты меня так называешь?
– Потому что ты меня погубишь, – усмехается он.
Мои глаза закрываются сами собой, но тут Стил отпускает мою футболку и хватает меня за подбородок. В этот момент он очень напоминает мне моего дядю, и я отталкиваю его. Стараясь не смотреть на него, я отступаю назад и поднимаю руку, но глаза Стила будто вспыхивают.
– Ты можешь не вести себя как псих?
– Мне нравится, когда ты мне сопротивляешься, – отвечает он. – Это заставляет меня хотеть причинить тебе боль.
После этих слов меня охватывает внезапное желание и страх. Это необычное сочетание эмоций побуждает меня к действию, например к попытке убежать от него. Однако я понимаю, что мне некуда идти. Во всяком случае, потому что Стил стоит между мной и дверью.
– Почему ты хочешь причинить мне боль? – спрашиваю я, пристально глядя на него. – Ты ведь понимаешь, что это ненормально?
– Понимаю.
Он хмыкает, а затем достает свой телефон и показывает мне фотографию, которую недавно сделал. Фотография моей обнаженной груди с его спермой на ней.
– Я думал поделиться этим кадром со всеми, но понял, что слишком эгоистичен, и я не хочу, чтобы кто-то еще видел твою грудь. Потому что тогда они начнут мечтать о твоих маленьких твердых сосках. Они будут думать о том, как бы им потрогать твои сиськи или ущипнуть соски, от которых они не могут оторвать взгляда. Они могут представлять, как перекатывают их между пальцами, пока ты не начинаешь кричать.
– Никто не думает о моей груди, – говорю я, скрещивая руки и стараясь скрыть, как подействовали на меня его слова. – В любом случае я не могу контролировать мысли других людей, каждый должен заниматься своим делом.
Внезапно я замечаю, как потемнел взгляд Стила. Должно быть, он чувствует себя здесь как дома, потому что уже где-то сбросил обувь и стоит передо мной в темных джинсах и носках. Белая футболка идеально подчеркивает его мускулистую фигуру. Я не могу отвести взгляд от татуировок на его руке: цветка на бицепсе, волка на предплечье и соснового леса, который начинается у локтя и заканчивается у запястья. У меня текут слюнки, когда я думаю о темных линиях, выглядывающих из-под воротника его рубашки, и о татуировках на груди, которые я не успела как следует разглядеть.
– Наказание, – внезапно говорит Стил, и, приоткрыв рот, я вытягиваюсь по стойке смирно.
– Что? Почему?
– Не сейчас. – Он качает головой. – А тогда, когда я замечу, что кто-то смотрит на тебя так, будто хочет трахнуть.
– Никто не будет так на меня смотреть, – протестую я, – потому что я – никто. Потому что я некрасива.
– Ты смеешься? Ты великолепна, – отвечает Стил так громко, что заставляет меня замолчать.
Он качает головой и что-то бормочет
