Хорошо прожитая жизнь (A Well-Lived Life) - Майкл Лукс
В воскресенье мы пошли в церковь. Перед церковью я увидел Дженни и сказал: «Здравствуйте, миссис МакГрат».
Она улыбнулась, сказала «Привет, Стив!» и прошла к своей скамье.
Моя мама сказала: «Миссис МакГрат позвонила вчера и сказала, что ты проделал большую работу, и она благодарна тебе за все, что ты сделал. Я сказала ей, что ты можешь помочь ей летом, но она не думает, что ей понадобится помощь».
«ОК, мам».
Я был полон решимости не показывать ничего. Я сел на свое место и посмотрел на два ряда вперед. Дженни сидела рядом с парнем своего возраста. Я размышлял об этом на протяжении всей мессы. Я не помню, какой была тема проповеди, потому что в голове рождались всякие нечестивые мысли. Слова просто обтекали меня, не проникая в мое сознание.
После мессы я увидел, что Дженни явно флиртует с парнем, с которым она сидела рядом. Стиснув зубы, зная, что это должно было случиться, я просто пошел к машине, чтобы поехать домой. Это был еще один день, когда я пытался очистить свою голову, а мысли привести в порядок.
Я пошел в свою комнату, включил радио и достал учебник по истории, чтобы подготовиться к тесту в понедельник. Поначалу было трудно, но история была моим любимым предметом. Я начал с нее не просто так. Я потерялся в периоде после гражданской войны, изучая президентские выборы, политику в отношении индейцев и подготовку к испано-американской войне.
К понедельнику я успокоился и взял свои эмоции под контроль настолько, что знал, что экзамены пройдут хорошо. За обедом ко мне присоединились Биргит и Ларри, а также Сьюзан (моя подружка из 7-го класса) и Дэнни Баер, ее новый парень. Мы все непринужденно болтали, поскольку все мы были довольно хорошими учениками и не особо беспокоились об экзаменах.
Сьюзан пришлось труднее всех: она была в концертном оркестре и должна была сыграть сольную часть в рамках экзамена. Мы говорили о классной вечеринке, которая должна была состояться в пятницу вечером в доме Крис Джонс. Семья Крис жила в старом, отреставрированном фермерском доме, и у них был сарай, где они могли разместить весь восьмой класс, даже если бы все пришли.
Когда закончился обеденный перерыв, мы разделились, чтобы отправиться на экзамены. Утром я сдавал экзамен по английскому языку (там не к чему было готовиться — я был асом благодаря миссис Олиджи). Мистер Диксон раздал экзаменационные листы. Как я и предполагал, 10 вопросов с множественным выбором, 10 верных/неверных, 10 вопросов «заполни пустое место» и 2 вопроса с эссе — просто объедение.
Я закончил примерно за половину отведенного времени, и у меня было достаточно времени для проверки. Я изменил свой ответ на один вопрос В/Н, потому что, перечитав его, понял, что это был тонкий трюк. Типичный мистер Диксон. Я перечитал все вопросы еще более внимательно, чтобы убедиться, что не совершил ту же ошибку. Нет. Я знал, что если ему понравятся мои ответы на эссе, то я точно получу «A», а может быть, даже высший бал.
Я не думал, что эссе было проблемой — моя курсовая работа в ноябре была посвящена Джимми Картеру. Я назвал ее «Большие надежды» и написал, что, несмотря на громкие обещания, он в конечном итоге провалился как президент. У меня была «A+» за эту работу и высочайшая похвала от мистера Диксона в его комментариях. (Копия той работы хранится у меня до сих пор, жаль, что страна так и не поняла то, что у меня получилось). У меня было хорошее настроение. Но я знал, что оно не продлится долго. Завтра был испанский с моей заклятой немезидой в этом мире, миссис Томпсон.
Миссис Томпсон, которую ученики знали как «Мисс Пигги» за ее сходство с известным маппетом, казалось, ненавидела всех, но, похоже, она действительно испытывала неприязнь к парням в классе. Это была учительница, у которой была табличка: «Правило №1: Учитель всегда прав; Правило №2: Если вы считаете, что учитель ошибается, обратитесь к правилу №1». И она действительно это имела в виду.
В 7-м классе у меня был самый лучший учитель испанского языка. В 8-м у меня был худший. Мне внушало ужас, что она останется еще на год, но я еще не был готов бросить испанский. В конце концов, я начал заниматься испанским до школы во втором классе, когда мы жили в Южной Калифорнии. Это было в 60-х годах, до массовой волны иммиграции, но в районе Лос-Анджелеса все еще проживало приличное количество мексиканцев.
Вечером я возвращался домой и брался за учебники. Я заучивал спряжения глаголов, просматривал словарный запас, проходил тесты по испанской книге, которую я купил самостоятельно, и просматривал все домашние задания. Я сомневался, что этого будет достаточно. Я просто надеялся, что мне удастся набрать достаточно баллов, чтобы сохранить B по испанскому языку. Первые три четверти мне это удавалось, но лишь с трудом, набирая от 10 до 20 баллов в каждой четверти. В этой четверти я тоже был на волоске.
Дело было не в том, что я не знал материал, не делал домашние задания или не справлялся с тестами. Нет. Миссис Томпсон ставила 25% оценок за участие в уроках и владение устной речью. И у меня не было никаких колебаний или сомнений в том, что она благоволила девочкам и строго оценивала мальчиков. Мои оценки за «участие» были достаточно низкими, чтобы получить C, если я не наберу хотя бы 93 балла на итоговом экзамене. Я решил, что смогу это сделать, но это будет трудно. Она делала тесты сложными и всегда находила ту единственную вещь, которую я недостаточно изучил. Не в этот раз, поклялся я.
В конце концов, я закрыл учебники в 12:30 ночи. Мне не нужно было вставать до 6:30 утра, так что я еще мог выспаться. К счастью, тест по испанскому был единственным в этот день. Ну, у меня также был «тест» по физкультуре, но его я мог сдать сонным и с тяжелой формой гриппа. Требования к приседаниям, отжиманиям и бегу были просты, а так как тест был зачетным, мне нужно было только выполнить минимум, чтобы сдать его. Достаточно легко. Плюс в том,
