Аутсайдер - Оливия Каннинг
— Михо, — прошептала Роза сквозь слезы. Она высморкалась в салфетку, которую ей протянула Гвен.
Трей потянулся за одним из самых больших колец на подушке и надел его на палец Итана. Затем он взял второе кольцо Рейган и надел его рядом с тем, которое Итан уже подарил ей. Трей переложил левую руку Рейган поверх руки Итана и крепко сжал их вместе, глядя в глаза Рейган, затем Итану, а затем снова Рейган.
— Я сейчас так чертовски счастлив, что не знаю, с чего начать, — сказал он. Он улыбнулся, но не своей обычной злобной ухмылкой, а такой, которая осветила все его лицо.
— Вот почему я пошел первым, — сказал Итан с глубоким смешком.
— Я никогда в жизни не думал, что у меня может быть все, что я хочу, все, что мне нужно. Я был готов отказаться от чего-то жизненно важного для меня, чтобы любить так, как я умею любить, всем сердцем. И все же где-то на этом пути я понял, что не смогу по-настоящему любить, если буду отрицать то, что мне нужно, чтобы чувствовать себя полноценным. Странно то, что вы оба заставляете меня чувствовать себя целостным, не только когда вы вместе, но и как личности. Это синергетический эффект. Две половинки сделали меня целым, и теперь, когда мы трое объединились в одно целое, я переполнен любовью, дружбой и общением. То, что у нас есть, сложно, и именно это делает его совершенным. Я люблю вас обоих. — Он поднес их руки к губам, целуя костяшки пальцев Рейган, а также Итана. — Отдельно как личности, вместе как пара, мы трое объединились. Вы принадлежите друг другу и мне, а я принадлежу вам. У меня внутри большой сумасшедший беспорядок чувств, когда дело касается вас двоих, и я не могу представить, чтобы что-то делало меня счастливее. Так что... с этими кольцами я обещаю сделать все, что в моих силах, чтобы вы оба были так же счастливы провести свою жизнь со мной, как я рад возможности провести свою жизнь с вами обоими.
Гвен взволнованно захлопала в ладоши.
— Это обещание легко сдержать, Трей Миллс, — сказала Рейган, поскольку она не могла себе представить, что что-то может омрачить счастье, которое она испытывала от перспективы провести свою жизнь с Треем и Итаном.
— Что я могу сказать?” — сказал он, пожимая плечами. — Я парень с легким характером.
Рейган посмотрела вниз на подушку и на два кольца, ожидающие ее. Она не знала, как ей следует подойти к этому, у нее не было времени подумать о клятвах. Она даже не знала, что сегодня будет произносить клятвы. Должна ли она пообещать каждому из них по отдельности, как Итан, или пообещать им как единому целому, как Трей? Что будет значить для них больше? Она не могла сказать. Она любила их по отдельности, а также любила их как единое целое.
Дрожащими пальцами она подняла по одному кольцу в каждой руке и надела их поверх колец, которыми они обменялись друг с другом. Как можно выразить словами такие всепоглощающие чувства?
— Я думаю, что прежде чем я скажу вам, как много вы для меня значите и как я предана вам обоим, мне нужно извиниться. Перед всеми.
Трей нахмурился.
— Тебе не нужно ни за что извиняться.
— Но я извиняюсь. Я позволила страху сдерживать меня. Я больше беспокоилась о том, что люди подумают обо мне и что люди могут подумать о нас, чем о том, как быть хорошим партнером, и мне очень жаль. Это больше не повторится. И поэтому... С этими кольцами я обещаю игнорировать ненавистников, любить вас обоих, невзирая на то, что думает, говорит или делает любой посторонний, и быть женщиной, которой вы заслуживаете, лучшей, какой я могу быть.
Эпилог
По дороге на взлетно-посадочную полосу Рейган позвонила отцу, чтобы попрощаться с ним. Она не была уверена, насколько надежной будет ее телефонная связь в Европе, поэтому какое-то время могла с ним не связываться. Это напомнило ей — она собиралась в Европу! Она бы отпраздновала свое внезапное возбуждение, бегая кругами и танцуя на капустной грядке, но она была пристегнута ремнями на пассажирском сиденье машины Трея.
— Я думал, ты уже уехала, — сказал папа, когда ответил. — Спасибо, что не забыла позвонить. — Его голос был тихим. Печальным. Она была почти уверена, что знает почему, но все равно спросила.
— Ты переспал с мамой после церемонии моего объединения?
— Мы хорошо провели время. — Его тон был оборонительным. Он явно больше не хорошо проводил время.
Рейган сжала руку в кулак. Почему Гвен должна была пригласить ее мать на самый счастливый день в своей жизни? Просто потому, что у Рейган в сумочке был листок бумаги с номером женщины, это не означало, что она хотела связаться с разрушительницей дома. Конечно, если бы Гвен не позвонила ее матери, папа, возможно, никогда бы не согласился соединить свою единственную дочь с двумя мужчинами, но Рейган просто не могла простить эту женщину за ущерб, который она нанесла ее детству и всему существованию ее отца.
— Я уверена, что вы отлично провели время. Пока она снова не бросила тебя. Папа, когда ты научишься?
— Никогда. Сердце хочет того, чего хочет сердце.
Рейган не мог отрицать эту истину. Она просто ненавидела то, что ее мать причинила ему такую глубокую боль и что он продолжал возвращаться за добавкой. Но он был прав: сердце хотело того, чего хотело сердце. И когда ее взгляд остановился на Трее рядом с ней, а затем на Итане на заднем сиденье, она поняла, что ее сердце получило именно то, чего оно хотело.
— Счастливого пути, тигр, — сказал папа. — Позвони, когда сможешь.
— Я так и сделаю. Обязательно ешь регулярно, папа. Я беспокоюсь.
— Я не хочу, чтобы ты беспокоилась о своем старике, — сказал он. — Я хочу, чтобы ты взяла мир штурмом. Люди по всему миру будут совершенно поражены моей удивительной дочерью Рейган Эллиот. Миллс? Коннер? Какой из них ты пользуешься в эти дни?
Она рассмеялась.
— Просто Рейган.
— Я люблю тебя. Не позволяй всем этим мужчинам помыкать тобой.
— Не
