Похвали меня - Сара Кейт
– Эй, привет! – говорит он, глядя на меня обезоруживающим взглядом.
Эмерсон прочищает горло, чем возвращает внимание к себе.
– Дрейк, это мой новый секретарь, Шарлотта Андервуд. Шарлотта, это наш генеральный подрядчик Дрейк Нильсен.
– Новый секретарь, – многозначительно говорит Дрейк, растягивая слова, и, взяв мою руку, подносит ее к губам. Есть что-то странное в том, как он произносит слово «секретарь», но я слишком загипнотизирована его вниманием, чтобы понять, в чем дело.
– Дрейк! – рявкает Эмерсон таким тоном, словно собирается устроить ему головомойку.
Дрейк даже бровью не ведет, наоборот, едва заметно подмигивает мне. Наконец до меня доходит, потому что мозг начинает тормозить. Этот древнегреческий бог смотрит на меня так, как будто мы собираемся трахаться. Дрейк наверняка считает, что я одна из специальных секретарш Эмерсона.
И знаете что? Не скажу, что мне это неприятно.
Я почти не хочу, чтобы Эмерсон поправлял его, но, конечно же, именно это он и делает.
– Она моя настоящая секретарша, Дрейк. Брось.
На лице подрядчика появляется намек на разочарование. Должно быть, есть некое неписаное правило, согласно которому люди, которые знают толк в извращениях и участвуют в них, могут вести себя друг с другом по-особому. Но для остальных они вынуждены менять свое поведение. Как будто мы маглы [6], а они волшебники.
И в данный момент мне не нравится быть маглом.
– Да, – отвечаю я и поджимаю губы, делая несчастное лицо, как будто и вправду до глубины души этим расстроена. – Скучная секретарша.
Грубая рука Дрейка скользит по моей, как будто он пытается меня околдовать.
– Мы попробуем это изменить.
Внезапно более мягкая ладонь хватает меня за талию и резко отдергивает от подрядчика.
– Довольно. Нас ждет работа.
Дрейк со смехом следует за нами.
– Не забудьте ваши каски.
Загораживая меня своим телом от Дрейка, Эмерсон бесцеремонно выхватывает их из его рук. Однако подрядчик не следует за нами внутрь. Вместо этого он начинает выкрикивать приказы бригаде рабочих на строительных лесах снаружи.
Прижимая меня к себе, Эмерсон шепчет мне на ухо:
– Держись от него подальше. Он не знает границ.
– В чем его извращение? – интересуюсь я.
Эмерсон в упор смотрит на меня. Его рука все еще обнимает меня за талию, и, прежде чем мы доходим до двери, он останавливает меня.
– Ты не можешь просто ходить и спрашивать у людей, какие у них любимые извращения.
– Но вы сказали…
Он стоит невероятно близко и нависает надо мной.
– Я знаю, что сказал. Я просто не хочу, чтобы ты… – он, не договорив, умолкает.
– Чтобы я что?
– Ты просто моя секретарша, хорошо? А еще бывшая подружка моего сына, помнишь? Я не хочу, чтобы ты ввязывалась в это дело. Так что не спрашивай людей об их извращениях и не заигрывай с мужчинами.
Я непроизвольно напрягаю плечи, стискиваю зубы и смотрю на него снизу вверх.
– Между прочим, мне уже двадцать один. И помните ту речь, которую вы произнесли? О том, что все это нормально?
Рука на моей талии напрягается, и я чувствую на себе взгляды других рабочих.
– Ты просто послушаешься меня, договорились? Ты пока не готова к этому, Шарлотта.
В этот момент я слышу Бо. Я слышу, как он говорит мне, с чем я могу и не могу справиться, принимает за меня решения и лишает права думать самостоятельно. Поэтому я взбрыкиваю и высвобождаюсь из хватки Эмерсона.
– Я сама решу, к чему готова. И меня зовут Чарли, а не Шарлотта.
Мой голос полон злости, я буквально выплевываю каждое слово, а потом поворачиваюсь и, громко топая, направляюсь к двери и широко распахиваю ее. Эмерсон спешит за мной по пятам, но я не оборачиваюсь даже после того, как он подходит сзади. Правда, на этот раз он не прикасается ко мне.
Я слишком взвинчена, поэтому с трудом концентрируюсь на том, что происходит вокруг меня. Тут повсюду рабочие. Они кладут плитку и красят стены, их дрели и другие инструменты громко жужжат, и эти звуки эхом разносятся по пустому пространству.
– Эмерсон! – зовет мужской голос из другого помещения.
Мы проходим через вестибюль с высоким письменным столом и черной плиткой на полу и попадаем в главный зал, который напоминает мне ночной клуб с танцполом. Здесь даже есть сцена, и команда рабочих устанавливает самый высокий шест для стриптиза, какой я когда-либо видела.
По бокам зала замечаю двери и два выхода в коридор, по одному с каждой стороны сцены. Есть и второй этаж с закругленным балконом, который позволяет стоящим там смотреть на клуб внизу. Я таращусь на все подряд, пытаясь представить, что здесь будет происходить, для чего нужны все комнаты и что находится в коридорах.
– Это, должно быть, Шарлотта, – говорит стройный мужчина в деловом костюме, к которому мы подходим.
Он берет мою руку и нежно пожимает ее, не сводя глаз с моего лица, а не с груди, как тот бог-громовержец снаружи.
– Шарлотта, это мой партнер, Гаррет Портер.
– Приятно познакомиться, – отвечаю я.
В отличие от Эмерсона у Гаррета теплая улыбка, и он улыбается от уха до уха. Каштановые волосы, чисто выбритое лицо – он производит впечатление человека, который много лет занимается бизнесом. Он похож на продавца, и под его пристальным взглядом я понимаю, что он читает меня, как открытую книгу.
Да-да, типичный продавец.
– Мэгги здесь? – спрашивает Эмерсон. – У нас есть документы, которые нужно передать ей.
– Да, она в офисе.
Широкая мягкая рука ложится мне на поясницу, но я все еще немного зла на него, поэтому быстро отступаю в сторону. И мне тут же начинает не хватать его успокаивающего прикосновения.
– Я найду сама, – обиженно бормочу я. Оборачиваюсь и вижу, как он сжимает зубы, сердито глядя мне в глаза. На меня тотчас накатывается волна разочарования, но я быстро отгоняю ее от себя.
Оставив его с другими мужчинами, я пересекаю открытое пространство, перешагиваю через балки и инструменты, и стук моих каблуков эхом отзывается при каждом шаге. Эмерсон ничего не говорит.
