Испанский любовный обман - Елена Армас
Все пройдет нормально. Так говорит Mamá, а она врать не будет.
Я открыла рот, решив наконец послать все к черту и перестать вести себя как малолетняя врушка. Пора взрослеть и стойко принимать удары судьбы. Но удача, конечно же, опять отвернулась. Мать следующей своей фразой срезала на корню всю мою решимость.
– Знаешь… – Уже по одним интонациям стоило понять, к чему она клонит. – Все люди разные. Каждый живет в своем ритме. Кому-то надо больше времени, чтобы прийти в себя, кому-то меньше. Если ты еще не оправилась, ничего страшного. Не нужно стыдиться. И то, что Даниэль будет с невестой, не беда. Лина, на свадьбу можно приехать и одной.
Сердце упало в ноги.
– Не говоря уже о том, что Даниэлю пришлось намного легче тебя, он-то из вашего скандала вышел чистеньким и невредимым.
В этом и вся беда, разве не так? Поэтому я и загнала себя в западню. Даниэль развлекался и жил на всю катушку, пока я страдала. На свадьбе все будут в курсе. Каждый гость, до последнего.
Словно прочитав мои мысли, мать сказала:
– Все это знают, cariño. Все прекрасно понимают. Тебе многое довелось пережить.
Понимают ли?
Нет. Только думают, что понимают. А на самом деле не понимают ничего. Не понимают, каково pobrecita[15], бедной маленькой Лине, терпеть полные сочувствия взгляды. Они не понимают, какие у меня в душе остались шрамы, почему я не могу найти мужчину и вру собственной семье. Не понимают, почему меня выворачивает наизнанку от одной мысли, что я приеду на свадьбу без сопровождения и буду смотреть на Даниэля – мою первую любовь, бывшего жениха – с его невестой, еще сильнее укрепляя окружающих в их подозрениях.
Одинокая, убитая горем, в позоре бежавшая из страны.
Живущая исключительно прошлым.
Я давно перешагнула через былые обиды, но события так внезапно завертелись – я совсем потеряла голову. Только сейчас я поняла, насколько все плохо. Не потому что никого так и не нашла за все эти годы, а потому что начала обманывать близких. И, что еще хуже, решила врать дальше.
– Все тебя понимают. Тебе очень нелегко тогда пришлось.
«Нелегко» – это мягко сказано.
Нет. Не могу. Не стану. Не буду выставлять себя неудачницей на глазах у всей родни. У всего долбаного города. У Даниэля.
– Лина. – Она произнесла мое имя так, как могут только матери. – Ты все еще здесь?
– Конечно. – Голос от накала чувств звучал хрипло и с надрывом. Я выпрямилась и соврала: снова, в который раз. Лина Мартин – профессиональная лгунья и мошенница. – Я ни с кем не ссорилась. Приедем вдвоем, как и обещала. – Я хотела выдавить смешок, но не вышло. – Если бы ты дала вставить хоть слово, прежде чем пускаться в нелепые рассуждения, я бы сразу ответила.
В трубке повисло молчание. Долгая тишина.
Мать не была дурой. Никогда и ни при каких условиях. Если я хоть на секунду поверила, будто буря миновала, то ошиблась.
– Хорошо, – сказала она до странности мягко. – Значит, вы по-прежнему вместе?
– Да, – снова соврала я.
– И он приедет на свадьбу? В Испанию?
– Верно.
Очередная пауза. У меня так сильно вспотели ладони, что телефон грозил выпасть из рук. Пришлось ухватиться за трубку покрепче.
– Ты говорила, он тоже из Нью-Йорка?
– Ага.
Мать хмыкнула и потом добавила:
– Американец?
– До мозга костей.
– Как же его зовут?
Дыхание застряло в горле. Черт. Я ведь не называла имени, верно? Вроде не должна, но вдруг…
Мысли пробежались по всем возможным вариантам. Проклятье. Мне нужно имя. Короткое, простое имя.
Самое обычное.
Имя мужчины, которого не существует в природе и которого еще предстоит найти.
– Лина… Ты здесь? – окликнула мама и нервно рассмеялась. – Ты что, забыла имя своего парня?
– Не говори глупостей, – выпалила я, отчетливо слыша в голосе панику. – Я…
Краем глаза я заметила тень. Повернулась к дверям и с изумлением увидела, как порог кабинета – по обыкновению неожиданно и без предупреждения – переступает Аарон Блекфорд собственной персоной, оказываясь в самом центре бури.
– Лина? – издалека донесся голос матери.
Аарон в два шага пересек разделявшее нас расстояние и положил на стол стопку бумаг.
Что он здесь делает?
Мы не ходим друг другу в кабинеты. В этом нет ни надобности, ни желания.
Ледяной синий взгляд прошелся по мне, и Аарон опять нахмурился. Видимо, гадал, отчего у меня такой вид, будто я в панике. Так оно и было. Разгребать последствия вранья сложнее, чем врать.
Аарон удивленно вскинул брови. В глазах почудилось осуждение.
Почему изо всех людей именно его угораздило зайти ко мне в кабинет?
Почему, господи? За что?!
– Аарон, – с надрывом прошептала я.
И сквозь туман услышала, как мать зачем-то повторяет его имя.
– Аарон?
– Sí[16], – буркнула я, уставившись на него во все глаза. Какого черта ему надо?
– Хорошо, – ответила Mamá.
Что значит «хорошо»?
Я вытаращила глаза.
– Qué?[17]
Аарон, услышав испанскую речь, тут же понял, что к чему.
– Личные разговоры на работе? – Он покачал головой.
Мать, по-прежнему висящая на линии, спросила по-испански:
– Это его я сейчас слышу? Того самого Аарона, с которым ты встречаешься?
Меня сковало от страха. Вытаращив глаза и разинув рот, я уставилась на Аарона. Слова матери эхом бились в опустевшем черепе. Как, черт возьми, я умудрилась так вляпаться?
– Лина? – повторила она с нажимом.
Аарон нахмурился сильнее обычного и вздохнул, стоя на прежнем месте.
Почему он не уходит?
– Sí, – буркнула я, не догадываясь, что она воспримет это как ответ на предыдущий вопрос. – Нет, – торопливо поправилась я, идя на попятную.
Аарон цокнул языком и покачал головой, и все, что я собиралась сказать, вылетело из мыслей.
– Я… – Господи, отчего в кабинете так жарко? – No sé, Mamá[18].
Аарон одними губами произнес: «Твоя мать?»
– Cómo que no sabes?[19] – в тот же миг раздалось в трубке.
– Я… – Я замолчала, не понимая толком, с кем говорю. С недовольным мужчиной напротив или с матерью. Было такое чувство, будто я на неисправном самолете с головокружительной скоростью несусь к земле и ничегошеньки не могу поделать, чтобы избежать крушения. Ни одна из кнопок не работает.
– Ay, hija[20], – со смешком сказала мама. – Да или нет? Это тот самый Аарон?
Я чуть было не взвыла в голос.
Захотелось расплакаться или открыть окно
