Искусительная маленькая воровка - Меган Брэнди
Смотрю на своих девочек. Их руки связаны, как и у ребят, у Дамиано из уха течет кровь – один из людей Энцо ударил его пистолетом.
У нас не было ни малейшего шанса. Они забаррикадировали нас семью машинами, но я не сразу врубилась, потому что буквально отключилась, обнаружив секрет Сая.
Я его не разгадала, но углубляться нет времени – мы подъезжаем к Грейсон Мэнор. Энцо вытаскивает меня из машины и перекидывает через плечо. Сам.
Вокруг странно тихо, никаких признаков жизни. Люди Энцо бегут впереди нас, держа оружие на изготовку, но стрелять не в кого. Энцо проносит меня через холл и спускается вниз, в подвал… словно он точно знает, где сейчас находится мой отец.
Я слышу отца прежде, чем вижу.
Раздается его сердитое рычание, сопровождаемое лязгом цепей. Когда меня швыряют на пол, цепи грохочут громче.
– Что за хрень? – Бастиан и мой отец кричат одновременно.
В одно мгновение отец выхватывает пистолет и целится в голову Энцо. Внезапно появляются люди отца, но на каждого из них приходится по два человека людей Фикиле. Все кричат, несколько пуль разлетается по комнате, и я вжимаюсь в пол.
Когда я поднимаю голову и встречаюсь взглядом с Бастианом, он издает резкое шипение. Он весь в крови, но, кажется, ничего серьезного… для него. Бас слегка кивает, как бы говоря мне, что все в порядке, но я понимаю, что он не уверен на сто процентов.
С другой стороны, а как он может быть уверен? Он скован цепями, и это сделал мой папочка. А теперь перед нами совершенно новая угроза.
– Не стреляйте, черт возьми! – кричит Дамиано, непонятным образом освободившийся от кляпа. – Тут находится наш будущий лидер!
Он не уточняет кто, но это срабатывает. Пальцы все еще прижаты к спусковым крючкам, но крики и стрельба стихают.
– Фикиле, я дал тебе лучший приз, и вот как ты с ней обращаешься! – рявкает мой отец, поднимая пистолет.
Люди Энцо напрягаются, но не делают ни шагу без команды своего босса.
– Развяжи мою дочь. Немедленно! – Отца трясет от ярости.
– Теперь она принадлежит мне, не так ли? – спокойно говорит Энцо. – Если я хочу, чтобы она была связана, она будет связана.
Бастиан злобно смеется и, натягивая свои цепи, поднимается на ноги. Кровь сочится из тех мест, где металл впивается в плоть. Внимательно смотрю на него, и сердце падает. На самом деле все ужасно, на нем места живого нет, но он, кажется, не замечает этого.
Отец свирепо смотрит на Баса, но, когда он переводит взгляд на меня, я читаю в его глазах сожаление. Как это понять?
– Нет, – говорит он, и голос его дрожит, это настолько странно, что на глаза наворачиваются слезы. – Нет, Энцо. Она тебе не принадлежит.
Я задерживаю дыхание.
Что?
Подбородком отец делает знак Хью, своему телохранителю. Тот опускается на колени и освобождает Бастиана от цепей.
Бас мгновенно выбрасывает локоть назад и вырубает Хью одним ударом, потом наклоняется и хватает с пола пистолет. Темные волосы спутанными прядями падают на безумные глаза. Не менее пяти стволов держат его на мушке, но он как будто и не замечает их. Несмотря на травмированное запястье, он крепко держит оружие, как и отец, направив его на Энцо, а свободной рукой рывком поднимает меня на ноги.
– Кто-нибудь, развяжите ее, – командует он охранникам, и я освобождаюсь от веревок.
В подвале оглушительно тихо, когда пистолет Баса упирается в лоб Фикиле. И вдруг его рука дергается, направляя ствол в другом направлении. Он нажимает на курок, и мой отец падает на колени.
Все происходит как в замедленной съемке, ахнув, я бросаюсь к нему. Все стволы нацелены на Бастиана, но он хватает меня и крепко прижимает к себе.
– Бастиан! – кричу я, пытаясь заглянуть ему за плечо. Вижу, как рука отца исчезает под пиджаком и возвращается вся в крови.
Я пинаю Бастиана, пытаясь вырваться, и наши глаза наконец встречаются.
– Это мой отец! – вырывается у меня крик.
Глаза Баса превращаются в ледышки.
– Он проявил неуважение к моей девочке. – Бас смотрит мне в лицо с угрожающим видом, и, когда моя нижняя губа начинает дрожать, его пальцы поднимаются, чтобы провести по ней. – Никто не имеет права проявить неуважение к тебе, – бормочет он сексуальным тоном. – К кому угодно, детка. Но не к тебе. Так что это должно было случиться.
Я проглатываю отрицание, моя голова готова взорваться от дерьма, происходящего вокруг меня.
– Все в порядке, милая, – хрипит отец. – Сегодня я не умру.
– Слышишь, – шепчет Бастиан, и его лоб встречается с моим. – Он не умрет сегодня.
В такую минуту я не должна смеяться, но из меня вырывается истерический хохот, потому что какого хрена?
Он подстрелил моего отца… Но разве я не планировала сделать это сама?
Может быть, мой отец действительно заслуживает этого… главное, чтобы он не умер.
– Он все-таки может умереть сегодня, – произносит рокочущий баритон, я резко поворачиваюсь и…
И… ничего не могу понять, потому что вижу, как люди Энцо освобождают моих друзей. Потом я вспоминаю, что никто даже не пытался выстрелить в Бастиана, когда он приставил пистолет к голове их босса.
Моя спина прижата к груди Бастиана, и мы вместе следим за Энцо.
Он подходит к моему отцу, и тот, стиснув зубы, поднимается на ноги, не желая, чтобы на него смотрели сверху вниз.
– Ты нарушил слово, Ревено. Я должен свернуть тебе шею.
Напрягаюсь, но губы Бастиана находят мое ухо и целуют его, заверяя, что все в порядке. Мне не придется смотреть, как убивают моего отца, чего я так боялась.
Отец высоко держит голову, на лбу проступили мелкие капельки пота, но он не замечает их.
– Я делал то, что нужно было сделать, чтобы защитить свою семью.
– Послав на хрен мою? – огрызается Энцо, подходя ближе. – Ты позвал меня сюда, чтобы забрать дочь, которую выбрал ты, но я выбрал другую и уйду отсюда вместе с ней. Если ты снова вмешаешься, Ревено, ты умрешь, не успеешь и глазом моргнуть. Понятно?
Вот дерьмо.
Энцо Фикиле должен быть трупом только из-за того, что он просто ступил на нашу территорию без разрешения, а он тут качает права, и мой отец даже не тянется за пистолетом.
Отец смотрит на меня, в его взгляде извинение. Потом он поворачивается к Энцо.
– Я не знаю, где Бостон. Она сбежала.
Энцо бросается вперед, хватает отца за горло и впечатывает
