Ты - моё искушение
Диана
Сколько я нахожусь в этом подвале?! По ощущениям, как будто я нахожусь в плену несколько суток.
Но по разговорам сменяющихся охранников и скудной еде, понимаю, что прошли лишь сутки.
Никогда прежде я не была в таких условиях и по-настоящему ужасаюсь тому, что может случится со мной.
Начинает казаться, что я никогда не выберусь из этого подвала. К тому же Сергей не прятал своё лицо.
От свидетелей принято избавляться. Как ни крути, я не могу избавиться от этих пугающих мыслей.
Я отключаюсь временами, проваливаясь в странное забытье.
Слышу только звук шагов, щелчок затвора. Вздрагиваю, поняв, что неспешные шаги превращаются в топот. Голоса резко взвинчиваются по шкале децибелл, превращаясь в матерную ругань.
— Девчонку! Наверх! Тащите! Живо!
Бах!
Оглушающий хлопок.
Бах! Бах! Бах!
Раздаётся череда взрывов.
Меня резко дёргают вверх за волосы. Обжигающая боль проносится по коже головы внезапной вспышкой.
Меня тащат, как мешок, вверх по лестнице. Споткнувшись, я падаю, оставляя в кулаке охранника клок волос.
— Поднимайся, кобыла ленивая!
Я закрываюсь ладонью от удара, и в этот момент что-то со стуком прыгает вниз по лестнице. Во все стороны ползёт едкий дым, травящий лёгкие.
Глаза жжёт, становится нечем дышать.
Словно забыв обо мне, охранник бросается вверх по лестнице. Следом за ним выбираюсь и я, надсадно кашляя.
Кто-то раздаёт приказы. Звучит моё имя. Но в гвалте не удаётся разобрать, кто кричит.
— Держите её!
Охранник разворачивается с матом, доставая пистолет. Я резко, со всей силы бью коленом в пах мужчину. Не понимаю, откуда у меня берётся смелость.
Он падает на пол, кривясь от боли.
Я бегу прочь, но в плотных клубах дыма тяжело понять направление. Что-то кричу. Не контролирую себя, бросаясь из стороны в сторону.
За мной громко звучит топот и ругань. За кофту хватается сильный кулак, рванув моё тело на себя. Я готовлюсь драться с обидчиком, но меня резко поднимают вверх, перебросив через плечо, тащат в сторону.
На лице мужчины — маска. Пытаюсь расцарапать шею наглеца ногтями, но слышу приглушённый голос:
— Спокойно, Диана. Это свои. Мы от Хана.
Очень громко частят выстрелы. Я громко кашляю, почти теряя сознание. Но через несколько секунд мы оказываемся на свежем воздухе.
Я жадно вдыхаю чистый воздух и не могу надышаться. Кашель ещё сотрясает моё тело. Меня сажают в салон одного из военных грузовиков.
Мне протягивают бутыль воды. Я умываю лицо и глаза, полощу горло, которое сильно щиплет от едкого дыма. Как только становится легче, я смотрю на мужчину. Но черт лица не разглядеть, а камуфляжная форма и обилие оружия наталкивает на мысль, что Хан обратился за помощью к кому-то из своих знакомых.
— Как самочувствие?
— Голова немного кружится.
Говорю шёпотом, не веря, что всё закончилось.
Тем временем, со стороны здания продолжают раздаваться звуки отдельных выстрелов.
Я порываюсь бежать в том направлении, но меня останавливают властным нажатием на плечо.
— Всё под контролем.
— Хан здесь?
— Скоро будет здесь. Ждите! — сурово приказывает военный и остаётся рядом со мной.
Шум стихает…
Я ищу Хана среди вояк. Они словно муравьи — все на одно «лицо», бронированные в камуфляж. Но я уверена, что смогу узнать Хана
Лихорадочно ищу в толпе военных своего опекуна.
Внезапно начинаю бояться, что больше не увижу его никогда.
Нет. Нет. Нет!
Сердце бьётся у чащённом ритме. Не вижу его в толпе. Не вижу…
Как вдруг…
— Хан!
Это он! Без всяких сомнений!
— Хан! — бросаюсь к нему на шею. С разбегу, с фонтаном слёз радости.
Он мгновенно стягивает шапочку с лица, улыбаясь мне широко и радостно!
— Ты не ранен?!
— На мне ни царапины! — крепко обнимает меня руками, целуя в макушку. — Главное, что ты жива! Как ты, маленькая? Испугалась?
— Угу, — реву в голос. — Очень! Я подумала, что умру…
— Дурёха, я такому никогда не позволю случиться. У нас есть незаконченное дело. Ради такого точно стоит жить, — уговаривает меня опекун, баюкая на руках, пока вокруг под шум выстрелов и матерную ругань выводят негодяев. — Выйдем отсюда. Я дам приказ, и тебя отвезут домой.
— Нет! — цепляюсь за его шею. — Одна я никуда я не поеду. Буду с тобой. Посижу тихонько и обещаю, что буду сидеть на месте.
