Подчинись нам
Я так и не поняла, они изначально планировали так поступить, или только из-за моих слов решили взять меня с собой на этот ужин.
А теперь вот, сижу между своими хозяевами, в потрясающей красоты серебристо-голубом платье, увешанная драгоценностями. Принимаю из рук моих сэ-аран кусочки пищи, которые они мне по очереди скармливают. Стараюсь не краснеть, когда А-атон и Са-оир, будто невзначай ко мне прикасаются и поглаживают, где вздумается.
И всё это на глазах у Сэтору, сидящего за столом напротив.
А смотрит жрец, надо сказать, очень странно и порой излишне пристально. Сомневаюсь, что из-за того, как именно меня кормят. Я уже усвоила, что это вроде как демонстрация моей принадлежности моим сэ-аран и их заботы о своей сэ-авин. Обычай, сложившийся в Высших домах империи из-за необходимости проверять пищу на наличие ядов. Непривычно, но ничего ужасного в этом нет, если отбросить стереотипные предубеждения. Можно потерпеть. Даже своеобразное удовольствие получать. Заботятся же.
Вот только я то и дело замечаю, как жрец провожает глазами кусочки еды, которые кладут мне в рот Повелители.
Не знаю, как до сих пор не подавилась.
Приходится усиленно делать вид, что ничего особенного не происходит, и ничего меня не смущает.
И улыбаться только своим сэ-аран. Мне несложно, а им приятно. А жрец пускай смотрит. Может, я просто для него слишком большая и экзотичная диковинка, вот и наблюдает.
Разговор за столом напоминает мне игру в шахматы, когда каждый тщательно взвешивает свой следующий ход, тщательно продумывая каждое слово.
Речь плавно перескакивает с одной темы на другую, задевая самые разные аспекты жизни в империи. Немалое внимание уделяется главам Высоких домов и членам Совета, тому, кто с кем состоит в коалиции, а кто наоборот враждует.
Но как я и предполагала, больше всего мужчины обсуждают на каких условиях готовы сотрудничать друг с другом. И даже мне уже понятно, что Глас Абсолюта в этой ситуации, действительно, в гораздо более невыгодном и уязвимом положении. Оттого и срывается порой, демонстрируя настоящие эмоции. Досаду, раздражение, злость… мне порой даже горечь чудится, когда речь заходит об его отце и тех обвинениях, которые тот бросил в лицо сыну. Правда, Сэтору очень быстро берёт себя в руки, прячась за маской безупречной вежливости.
Вообще странный он жрец. Огненный, вспыльчивый похлеще Са-оира. Хитрый, наглый, и язвительный. Жрецом и служителем бога мне его очень сложно представить. Хотя, что я на самом деле знаю об Абсолюте и о том, какого служения он требует от своих жрецов. Ничтожно мало, если разобраться – больше политикой дома Просвещённых интересовалась и его составом. А надо бы изучить подробней. Интересно же, почему его главный жрец Абсолюта мне больше лихого наёмника напоминает. Может, это просто сам Сэтору такой несоответствующий на первый взгляд?
– А что с сегодняшним нападением на вашу бесценную сэ-авин, Повелители? – привлекает этот самый жрец моё внимание своим очередным вопросом. – Удалось уже отследить, кто подослал убийцу?
Тут и я особо навостряю уши. Мне самой очень интересно об этом узнать. Но вряд ли мои сэ-аран будут обсуждать такую информацию с гостем. Взгляд невольно устремляется к красноволосому мужчине, что не остаётся им незамеченным. И вишнёво-чёрные глаза с интересом прищуриваются.
– Пока нет, но отследим обязательно, – спокойно отвечает А-атон, перебирая пряди моих волос. – Виновные будут наказаны, к какому бы дому ни принадлежали.
– Не сомневаюсь. А что за убийца? Наёмник? – болтая вино в бокале, интересуется жрец, продолжая за мной наблюдать.
Значит, ему неизвестно, что это был биосинтезоид? Или он только делает вид, что не знает?
И вот интересно, что ему ответят Повелители.
Чтобы не казаться слишком уж заинтересованной, небрежно отвожу взгляд. Устремляя его на величественный вид за огромным панорамным окном. Там на фоне бело-синих гор садится местное "солнце", звезда, именумая Кюар. И небо просто поражает буйством красок.
– Можно и так сказать, – неопределённо хмыкает Са-оир. – Кстати, как поживает твоя драгоценная сестра ри-я Танатрис?
Это имя из его уст неприятно царапает что-то глубоко у меня внутри. Зачем моему сэ-аран спрашивать про эту рыжую мегеру. А в том, что она мегера, я уже не сомневаюсь. Изучила досье своей главной соперницы за место рядом с императорами. Очень занятная у неё репутация в кругу высокородных рий.
И почему Са-оир заговорил о ней именно сейчас, после упоминания о нападении?
Видимо, Сэтору этот вопрос тоже удивляет. Его глаза настороженно сужаются.
– Моя сестра весьма болезненно пережила последние события, особенно арест отца. Но это пройдёт, – осторожно подбирая слова, сообщает он.
– Возможно, ей было бы проще смириться с ситуацией, если бы ри-я занималась благоустройством своей личной жизни, а не выяснением подробностей нашей, – с ледяным сарказмом замечает в ответ А-атон. – Как главу дома, предупреждаем, Сэтору. Уйми, сестру. Иначе её не спасёт то, что она женщина.
– Я вас услышал, Повелители, – мрачно произносит жрец. Его голос теперь звенит сталью: – Отец всегда особо благоволил Танатрис, как и её матери. Это и привело к тому, что сестра иногда не знает меры в своих желаниях. Прошу проявить снисходительность к глупой девчонке. Я её усмирю.
Угу. Знаю я, как такие усмиряются. Делают вид, что послушались, а за спиной дальше всё по-своему делают.
Вот бы её замуж отдали. Да за кого-то, кто не позволит интриги в сторону Правящего дома плести. Например за главу на-агаров ни-одо Шаарида. Из тех сведений, которые я о нём раскопала, когда изучала членов Совета, у меня сложилось впечатление, что этот мужчина очень лоялен к моим сэ-аран. А ещё он на-агар и менталист, значит рыжую сможет контролировать, как никто другой.
Представив, как взъярилась бы высокомерная Танатрис, кичащаяся своим происхождением, свяжи её кто-то с на-агаром, пусть даже главой Высокого дома и членом Совета, я сама не замечаю, как злорадно усмехаюсь.
