Измена. Мой непрощённый
Разбирательство шло несколько лет. Факт хищения был обнаружен. Но виновников так и не нашли. Артур погиб от «сердечного приступа». А деньги остались.
Я не сказал никому! Даже другу. Даже Насте. Ни слова. Лишь сам, просыпаясь ночами в холодном поту, думал, что стал соучастником некой преступной афёры. Невольным свидетелем кражи.
До сих пор я не знаю, что было в том самом контейнере. До сих пор я не ведаю, как получилось, что деньги не стали искать…
Прошло много лет. И от самого «дна» я дополз до финальной ступени. Все претенденты остались внизу, а я занял место на пьедестале.
Помню, как Настя меня поздравляла.
- Мой директор, - смеялась она.
- Всего лишь директор ЗАО «Полиграф», - отвечал не без гордости.
В группе предприятий оно было самым маленьким. Но под моим персональным началом уже к завершению года представило рост по продажам. Меня допустили в совет. И теперь я сидел среди тех, кого раньше считал небожителями. И боялся, что мне здесь не место!
Каждый раз думал, сидя за общим столом, что меня вот-вот отлучат из «кормушки». Прожженные волки, они были созданы править. А я лишь случайно попал в эту стаю. Я не был одним из таких!
Но время летело, и я пообвыкся. Завёл секретаршу. Даже трахал её. Без особого кайфа, а просто «для галочки». Софа была соблазнительна, очень доступна, и буквально сама отсосала. Я даже её не просил! Правда, было подобное раз. После корпоратива.
Наутро я мучился жутким похмельем. А Настя за мной выносила заблёванный таз. Мне было стыдно и гадко! Впервые я испытал такое отвращение к самому себе. Словно это не я, а какой-то чужой человек. Словно этот костюм, кабинет и табличка «Директор, Самойлов Илья Давидович», вынуждала меня быть другим.
Я сменил секретаршу. И Софа «пошла по рукам»! А мне прислали дородную Нюру. Она отменно готовила кофе. Носила колготы, сквозь которые было не видно колен. И всегда проявляла живой интерес к моей «закадровой» жизни.
- Как ваша жена? Как детишки? – вопрошала она, убавляя температуру на моём кондиционере. Простыть, с её слов, был проще простого в жару.
- Отлично, Анюта, спасибо, - с благодарностью я улыбался. И когда Нюра звонила напомнить о том, что сегодня у нас годовщина, бросал ей:
- Купите цветы.
- Как обычно, семьдесят семь алых роз? – уточняла по внутренней связи.
Я отвечал утвердительно. А после, бросал:
- А записку я сам напишу, от руки.
Я никогда не гордился заслуженным местом. Хотя, оно было явно заслуженным! Даже сам генеральный сказал, что ЗАО «Полиграф» собирались закрыть. Удалить его за нерентабельность. Как удаляют аппендицит, когда тот проявляет себя. Но передумали. И всё благодаря моему руководству.
Я никогда не гордился собой. Я – никогда! Зато Настя… Она всякий раз с таким упоением гладила брюки, рубашки, собирала меня на работу с утра. Будто я – президент, не иначе.
И я думал, целуя её, уходя и садясь в свой новёхонький джип. Думал, что это не зря! Всё ради этого, ради нашей семьи. Ради Насти…
А теперь я сижу в этой тёмной коробке, за большим деревянным столом. Как когда-то Артур. И думаю. Вдруг я однажды умру от «сердечного приступа»? И деньги, которые мне так нежданно «упали», уже не найдут. Я достойно замёл все следы.
