Семейный долг для истинного наслаждения
Ольга
Семь месяцев спустя.
Апрель выдался на редкость тёплым и солнечным. Я закрыла глаза, подставляя лицо развесёлым лучикам, и чуть крепче сжала руку Гоши, который гордо катил коляску с Ваней и Ритой в сторону залива.
Дети синхронно посапывали во сне. От этого тихого звука моё сердце наполнялось огромной любовью, всеобъемлющем материнским счастьем и невероятной гордостью: мы справились. Вместе. Прошли все трудности последних недель беременности, тяжёлые роды.
Справились, во многом благодаря невозмутимости и здравому смыслу моего мужа.
Теперь мои мысли, что я не могу на него рассчитывать или что он не захочет поддержать меня, казались мне самой невероятной глупостью. Я была единственной, кто налажал. Гормоны, что с них взять!
Погрузившись в воспоминания, я не сразу поняла, что Гоша затормозил. Остановился и напрягся всем телом.
– Дорогая, – тихо прошипел он, – только не говори, что это...
Я распахнула глаза.
– Ника! – Я бросилась к сестре.
Происшествие в катакомбах не прошло бесследно ни для одного участника нашей семейной саги.
Как оказалось, полковник КГБ в отставке Шевардин был отцом действующего полковника ФСБ Шевардина. И хотя, благодаря их помощи, сокровища рода Нуждиных удалось сохранить и передать в музей, который теперь оказывал посильную помощь фонду социальной помощи, но так же, благодаря им же, все участники группировки под кодовым названием «Тёмная сторона семьи» были привлечены к уголовной ответственности.
И как бы я не пыталась отстоять Нику перед мужчинами, они были непреклонны. Все, кроме одного. Дедушка навестил меня примерно через две недели и, пока Гоша, который теперь не рисковал оставлять меня одну, наливал чай, поведал мне с лихой улыбочкой, что ему удалось смягчить для девочки условия отбывания наказания. Вместо вполне себе реального срока в колонии общего режима, Ника провела полгода лечения в частной клинике. К сожалению, для моей неожиданной сестры не прошло даром многолетнее влияние прочих родственников, да и наша последняя встреча внесла сумятицу в её разум.
Я знала, что дед навещал Нику всё это время. Но меня Гоша не пускал. Сначала не пускал из-за беременности, потом я долго восстанавливалась после родов, а дети были слишком маленькие. Словом, муж находил различные рычаги давления, но я знала: он боится.
Ника осталась единственной заинтересованной родственницей. Дениса и Викторию осудили на 7 и 5 лет соответственно. Мать Виктории спешно вылетела в Лондон, где, надеюсь, и оставалась по сей день. Отца Ники и Дениса также осудили на три с половиной года, а Курагины уехали из России.
Но в глубине души я верила, что Ника никогда не причинит мне зла. У неё была возможность сделать это, но она спасла меня. Без слов поняла моё движение, набралась достаточной смелости, чтобы вспороть мне руку и черкануть по ткани ножом. Хотя она прекрасно понимала, что этим подставляет всю свою семью и саму себя. Это ли не доказательство её невиновности?
Я буквально задушила Нику в своих объятиях.
– Ольга, – раздался за спиной шипящий полувздох-полусвист, – отойди! Прошу тебя.
– Гош, всё в порядке! Ника не планирует меня убивать, – пошутила я.
Ника смущённо отпрянула от меня.
– Пётр Митрофанович сказал, что вы обычно гуляете в это время.
– Молодец, что решила нас навестить, – улыбнулась я. – Как ты? – И обратилась к мужу: – Гош, мы пойдём немножко вперед, поболтаем. Я всё время буду у тебя на виду.
Он хмуро кивнул и бросил на Нику предупреждающий взгляд, от которого та стушевалась ещё больше. Я взяла её под руку и повела дальше по аллее, чувствуя между лопаток прожигающий взгляд Беспалова.
Ника рассказала мне о клинике и своём лечении, о том, что она увлеклась живописью и делает в этом успехи, а я ей рассказала про своих карапузов, показала их сестре под протестующим суровым взглядом супруга. Он подобрался и напрягся, нависая над коляской, и Ника торопливо глянула на спящих крошек и увлекла меня в сторону.
– Оль, я тут у бабушки в вещах нашла кое-что... – Она протянула мне какие-то бумаги. – Пётр Митрофанович сказал, что ты всё ещё не нашла золото. А это записи прабабушки. Там много всякого понаписано про Нуждина и Беспалова. Может, это поможет тебе в поисках.
– Спасибо! – я искренне поблагодарила и крепко обняла сестру.
– Я пойду, а то Георгий окончательно взбесится. Как-нибудь увидимся, ладно?
– Обязательно, Ник!
Я всё смотрела ей вслед, прижимая стопку бумаг к груди.
– Оль, – позвал меня Беспалов, – чего она хотела-то?
– Гош, Ника – моя сестра, и я буду с ней общаться, нравится тебе это или нет. – Я поцеловала его. – И она, как мне кажется, принесла недостающий элемент пазла.
Георгий
Третья годовщина свадьбы.
Ольга выпорхнула из душа в одном полотенце и недовольно сморщила нос. На моём колене до сих пор сидел Ванька, хотя его сестрёнка уже давно сопела в подушку.
