Жесткий рок
– Смотри, туалет там, – говорит Наташа. – А я пока на кухне буду, она за углом.
– Спасибо… – бормочу, желая поскорее остаться одна.
Наташа будто понимает это и не навязывает свою компанию. Закрываюсь в туалете и сажусь на крышку унитаза, уронив голову на руки. Что-то мне уже ничего не хочется.
«Я залетела», - пишу Вике.
Я вроде как собиралась с этим повременить, чтобы осмыслить ситуацию, но мне нужна поддержка.
В ответ получаю звонок.
– Алло, – устало говорю я.
– Ну поздравляю! – кричит подруга. – Я чуть в столб не въехала.
Грустно улыбаюсь.
– Что-то мне страшно…
– Сейчас делают эпидуральную анестезию, – сообщает она.
– Это так успокаивает, спасибо.
– Ты сказала ему?
Ковыряю пальцем маленькое пятнышко на черных теплых колготках.
– Нет…
– Скажи, – требует она.
– Скажу.
Когда-нибудь.
– Скажи сейчас.
Молчу.
– Алёна, он от тебя без ума. Не бойся, – заверяет она.
Тут я начинаю плакать.
– Он меня н-н-е-е любит…
– Любит.
– Н-н-е-ет!
– Да! Не плачь. У тебя уже тысяча семьсот шесть подписчиков. Я проверяла только что.
– Ик…
– Запишись к врачу. На ранних сроках часто случается выкидыш. Мы же этого не хотим?
– Н-нет…
– Мимими… у меня скоро появится крестник!
– Н-не… скоро… – сглотнув, отвечаю я.
– Успокаивайся. Я сейчас за рулем, неудобно говорить.
– Л-ладно…
– Завтра позвоню. Целую! – радуется она.
– Пока, – хриплю я и кладу трубку.
Господи… у меня будет ребенок. Настоящий. Мой. Я только что это осознала. Ничего не понимаю.
Успокаиваюсь.
Встаю и умываюсь. Глотаю воды из-под крана. Так идти за стол нельзя. У меня глаза опухшие и нос красный. Вытираю руки о полотенце и выхожу из туалета, направляясь на кухню. Наташа накладывает еще одну порцию запеканки в большое серебряное блюдо.
– Ты сама все это готовила? – спрашиваю, помогая ей придержать противень.
– Да, – улыбается она. – Я ненормальная, знаю!
– Да нет! – заверяю я. – Я тоже люблю готовить.
– Не расстраивайся из-за Веры, – резко меняет она тему.
Мое состояние так очевидно?
– Эм-м… не буду, – прячу я глаза.
– Серьезно, – продолжает Наташа. – Вера по Антону сохнет, сколько ее знаю, вот и бесится. Он никогда это не поощрял. Не знаю почему, она же «умница-красавица».
Мне самой сложно это понять. Хоть я ее и ненавижу, отрицать очевидное нельзя. Я – обычная женщина, а Вера – типа высший физический сорт.
Тут до меня доходит, что я могу задать Наташе вопросы, которые не дают мне покоя.
– А… эм, Антон встречался раньше с кем-то? – забрасываю удочку.
Наташа смеется.
– Антон? У него был период гормонального буйства, мы тогда с Дэном только познакомились. Постоянных девушек я у него не видела. Но он же такой ковыряный…
– В смысле? – уточняю я.
Ну да, у него много закидонов, я это уже поняла. Но мне бы хотелось узнать, что имеет ввиду Наташа.
– Он как-то рассказывал, что был с девушкой, которая «даже» не знакома со словом «ГЕОПОЛИТИКА». Представляешь? – театрально восклицает она.
Меня сильно веселит эта геополитическая тема. Господи, как это на него похоже! Но возвращаюсь к своей миссии.
– То есть, он… никогда ни с кем не встречался?
Правильно ли я поняла?
– На моей памяти нет, – подтверждает мои выводы Наташа.
Пф-ф-ф…
Ну… это в принципе не удивительно, учитывая его образ жизни.
Значит… он только мой?
Мой Бес.
Поэтому на меня все так таращились?
Наполняюсь гордостью до краев. Да, я уникальная. Я первая «девушка» Антона «Беса» Наумова, но потом вспоминаю о том, как шатко мое положение, и сдуваюсь.
– Возьмешь это? – спрашивает Наташа, указав подбородком на блюдо с запеканкой.
– Да, конечно… – беру у нее блюдо.
Она достает из холодильника еще одно, на котором спиралевидно выложены какие-то тарталетки.
Вкуснятина.
Понимаю, что проголодалась.
